Несмотря на ярость, которая поднималась в нем, Урхи-Тешшуб не возразил. Аша постарался закрепить свое преимущество.
- Нас волнует все, что происходит при хеттском дворе; мы знаем, что армия желает, чтобы переход к власти осуществился в спокойной обстановке и чтобы император сам указал на своего преемника. Вот почему я желаю помочь его выздоровлению, используя секреты нашей медицины.
Урхи-Тешшуб не мог исполнить эту просьбу. Если к Муваттали вернется речь, он бросит сына в тюрьму и доверит империю Хаттусили.
- Откуда такая осведомленность? - спросил он у Аша.
- Мне трудно...
- Отвечайте!
- К сожалению, я должен хранить молчание.
- Вы не в Египте, Аша, а в моей столице!
- Я здесь с официальным визитом, чего я должен опасаться?
- Я воин, а не дипломат. И мы находимся в состоянии войны.
- Это угроза?
- Спокойствие мне не присуще, Аша. Поспешите ответить.
- Вы прибегнете к пытке?
- Без колебаний.
Содрогаясь, Аша закутался в шерстяную накидку.
- Если я скажу, вы меня пощадите?
- Мы останемся добрыми друзьями.
Аша опустил глаза.
- Я должен признаться вам, что настоящая цель моего визита состоит в том, чтобы предложить перемирие Муваттали.
- Перемирие! На какое время?
- Как можно дольше...
Урхи-Тешшуб возликовал. Итак, армия Фараона была ослаблена! Как только эти проклятые знамения станут благоприятными, новый властелин хеттов бросится на штурм Дельты.
- Затем... - продолжил Аша.
- Затем?
- Мы знаем, что император, выбирая преемника, колеблется между вами и своим братом Хаттусили.
- Откуда вы знаете, Аша?
- Дадите ли вы нам передышку, если у вас будет власть?
"Почему бы, - подумал Урхи-Тешшуб, - не пойти на хитрость, столь любезную сердцу моего отца?"
- Я военный человек, но я не исключаю эту возможность при условии, что она не ослабит нашу державу.
Аша расслабился.
- Я говорил Рамзесу, что вы мудрый человек, и не ошибся. Если вы пожелаете, мы заключим мир.
- Конечно, мир... Но вы не дали мне ответа, которого я требовал: откуда все это вам известно?
- Военачальники, делающие вид, что поддерживают вас. В действительности они вас предают, поддерживая Хаттусили.
Открытие поразило Урхи-Тешшуба как раскат грома.
- С Хаттусили мы не добьемся ни мира, ни перемирия; его единственная цель - командовать союзной армией, как при Кадеше.
- Я хочу услышать имена, Аша.
- Станем ли мы союзниками против Хаттусили?
Урхи-Тешшуб почувствовал вдруг, как напряглись мускулы, словно при приближении битвы. Использовать египтянина, чтобы освободиться от соперника, какой странный поворот судьбы! И он не упустит такой случай.
- Помогите мне уничтожить предателей, Аша, и вы получите перемирие а, возможно, даже больше.
Аша заговорил.
Каждое из имен, которое он называл, было как пощечина. В списке состояли некоторые из самых горячих сторонников Урхи-Тешшуба, по крайней мере, на словах. И даже старшие военачальники, сражавшиеся рядом с ним, предали его.
Мертвенно-бледный Урхи-Тешшуб пошел тяжелым шагом к двери комнаты.
- Еще одна деталь, - остановил его Аша, - Вы можете попросить мою молодую подругу вернуться?
ГЛАВА 36
Обходя гранитные карьеры Асуана с Бакхеном, Рамзес вновь стал рудознатцем, выбирающим хорошие камни, которые в дальнейшем превратятся в обелиски и статуи. В восемнадцать лет сын Сети проявил это магическое умение - распознавать места, где располагались гранитные жилы превосходного качества; сегодня Рамзес с радостью убедился в том, что не утратил этой способности.
Рамзес пользовался рамкой для поиска воды, принадлежавшей Сети, в свое время она помогла ему обнаружить подземные источники. Мир людей являлся только местом для выхода из энергетического океана, где он будет вращаться, когда боги призовут его; под землей так же, как и на небе, происходят превращения, эхо которых утонченный ум способен уловить.
На вид карьеры казались неподвижными вселенными, закрытыми и враждебными, где жара была невыносимой большую часть года; но внутренность земли проявлялась здесь с чрезвычайной щедростью, заставляя появиться на поверхности гранит несравненного великолепия. По преимуществу именно он являлся материалом, не знающим износа, заставляющим жить вечно храмы Египта. Рамзес замер.
- Ты будешь рыть здесь, - приказал он Бакхену, - именно здесь можно найти монолит, из которого ты сделаешь колосса для храма. Ты говорил с ремесленниками?
- Они все пожелали отправиться в Нубию, и я вынужден был выбрать немногих. Ваше Величество... Это не в моих привычках, но у меня к вам есть просьба.
- Я слушаю тебя, Бакхен.
- Позвольте мне участвовать в этой экспедиции?
- У меня есть веская причина для отказа: назначение третьим жрецом Амона в храме Карнака обязывает тебя оставаться в Фивах.
- Я... я не желал этого назначения.
- Я знаю, Бакхен, но верховный жрец Небу и я сам посчитали, что можем возложить на твои плечи более тяжелую ношу. Ты поможешь верховному жрецу поддерживать процветание этих владений и наблюдать за строительством моего Храма Миллионов Лет. Благодаря тебе Небу с легким сердцем преодолеет все повседневные трудности.
Прижав руку к сердцу, Бакхен поклялся, что со всей ответственностью возьмется за новые обязанности.
Очень мощный, но не опасный для плотины, каналов и культур, разлив воды облегчал путешествие царской четы. Скалистый хаос первого водопада исчез под ревущими потоками и водоворотами, делавшим навигацию опасной. В первую очередь, нужно было остерегаться отмелей, неожиданно встречающихся в этих бурных водах, и волн, способных опрокинуть любое судно. Поэтому были приняты дополнительные предосторожности, чтобы подготовить путь, по которому царская флотилия прошла бы без риска угодить в катастрофу.
Обычно спокойный и безразличный к поступкам людей, Боец выказывал некоторую нервозность; огромный лев спешил в родную Нубию. Рамзес успокаивал его, гладя густую гриву.
Два человека попросили разрешения подняться на борт, чтобы поговорить с Фараоном. Первый, писец, обязанный наблюдать за уровнем воды, представил отчет.
- Ваше Величество, уровень воды достиг двадцати одного локтя и три ладони, третья часть.
- Превосходно, как мне кажется.
- Совершенно верно, Ваше Величество; в этом году Египет не будет знать никаких проблем с поливом полей.
Вторым человеком был начальник стражи Элефантины; его сообщение было менее успокаивающим.
- Ваше Величество, таможенники сообщили о человеке, похожем, по данному вами описанию, на убийцу.
- Почему он не был допрошен?
- Охранники не задержали его, потому что он не совершил никаких нарушений.
Рамзес едва сдерживал гнев.
- Что еще?
- Он назвался торговцем и зафрахтовал быстрое судно, чтобы отправиться на юг.
- Какой у него был груз?
- Глиняные кувшины, наполненные сушеной говядиной для крепостей второго водопада.
- Когда он отбыл?
- Неделю назад.
- Передайте сообщение командующим укреплений и прикажите им задержать его.
Почувствовав облегчение, от того, что избежал наказания, стражник побежал выполнять приказы.
- Шенар опередил нас, он уже в Нубии, - промолвила Нефертари, - ты считаешь благоразумным продолжать наше путешествие?
- Нам не следует опасаться его.
- Он готов на все... Ненасытная ненависть Шенара приведет его к безумству.
- Шенар не помешает нам путешествовать. Я недооценивал его способность вредить, Нефертари, не опасайся. Однажды мы окажемся лицом к лицу, и он склонится перед своим царем, прежде чем быть наказанным богами.
Они обнялись, и этот момент единения усилил решимость Рамзеса.
Подозрительный больше обычного, Сетау обследовал каждый корабль, проверяя груз, снасти, ощупывая паруса, убеждаясь в крепости рулей; навигация не была его излюбленным делом, но он не оказывал доверия морякам, слишком уж уверенным в себе. К счастью, речная стража сделала все необходимое, чтобы обеспечить безопасность царской флотилии. Но заклинатель змей, не доверяя водной стихии, почувствует себя в безопасности, когда ступит вновь на твердую землю.
Вернувшись на царский корабль, где ему была приготовлена каюта, Сетау проверил, ничего ли он не забыл; кувшины с фильтрами, маленькие вазы, наполненные твердыми и жидкими снадобьями, корзины для змей различной величины, дробилки, ступки, пестики, бронзовые бритвы, мешочки с окисью свинца и стружкой меди, красной охрой, медицинской глиной, мешки с луком, компрессами, горшки с медом, бутылочные тыквы... Он ничего не забыл.
Напевая старую нубийскую песню, Лотос складывала повязки и туники в деревянные сундуки. Из-за жары она была обнажена, и ее гибкие движения восхитили Сетау.
- По-моему, у наших кораблей крепкий вид, - сказал он, обнимая ее за талию.
- Твоя проверка была серьезной?
- Разве я сам не серьезный человек?
- Пойди проверь самые высокие мачты; я не закончила наводить порядок.
- Это не так срочно.
- Я не выношу хаоса.
Набедренная повязка упала на пол каюты.
- Неужели ты будешь настолько жестока, что покинешь меня в такой момент?
Ласки Сетау стали слишком настойчивыми, чтобы позволить Лотос продолжать свою работу.
- Ты пользуешься моей слабостью, я счастлива, что скоро вновь увижу Нубию.