Толку от них было… ну совсем никакого: в переговоры Империя не вступала, против пыток и допросов у "котов" какая-то генетическая защита, сотрудничать даже по малейшим вопросам они отказывались - в общем, мы имели на руках почти десять тысяч пленных и уйму головной боли по этому поводу. Впрочем, по правде говоря, вели себя "коты" более-менее смирно: если не считать парочки мелких пакостей и простеньких провокаций, то с охраной мы справлялись без особых усилий. Но как-то в январе сорок восьмого года дальний патруль уловил килрачский сигнал бедствия из приграничной зоны, а по нему обнаружил дрейфующий транспортник с четвертью тысячи килрачских детей: самому старшему было около восьми наших лет. Как мы поняли, их спешно пытались эвакуировать из какой-то колонии в зоне конфликта, и что-то случилось с настройкой прыжковых ворот. В результате транспортник оторвался от конвоя, получил серьезные повреждения и оказался в наших руках.
– Уж не знаю, что рассчитывали обнаружить там ребята из патруля, - глотнув кофе, продолжал Соло; Джеймс же, напрочь забывший про недавний всплеск раздражения, словно и дышать забыл, слушая его, - но оказаться в роли нянек для них было полной неожиданностью, и из всех вариантов они выбрали самый простой - отбуксировали транспортник к нам, в Аполлон-2. Это была первая крупная ошибка: корабль был буквально нашпигован аварийными маяками, а мы нашли и отключили далеко не все. Так килрачи узнали, куда отвезли их детей, хотя они и так могли догадаться про это: сомневаюсь, что расположение нашей планеты-тюрьмы в Ригеле было для них таким большим секретом.
Короче, детей привезли на планету и поместили в хорошо изолированную зону возле главного поселения, что оказалось еще одной ошибкой: их нужно было прятать как можно дальше от гражданских, которые совершенно не умели держать язык за зубами. Пошли слухи, что мы держим под замком сотню-другую "кошачьих ублюдков" и, прежде чем мы сумели это прекратить, в лагерях узнали про детей, а заодно и с десяток досужих вымыслов про их дальнейшую судьбу. Сколько там правды килрачи, понятное дело, не знали, а значит, восприняли все достаточно серьезно.
Первые дни все было нормально: "коты" были паиньками, да и мы не считали, что случилось нечто особенное. Понимаете, для них, для всей их культуры, дети - нечто священное, то, ради чего можно с легкой душой отдать жизнь. Тогда мы не знали этого, как не знали и того, что килрачи, владея способностями к эмпатии и психокинезу, - надо сказать спасибо их биоинженерам, - могут взаимно усиливать передачу чувств и управление предметами на расстоянии. Но мы ни про что не догадывались…
Все началось на третий день после захвата детей, - медленно рассказывал Соло, а в глазах его все сильнее и сильнее разгорался мрачный огонь, словно он вновь переживал события такого далекого дня. - Все эти дни до нас доносились слухи о странной активности килрачского флота в контролируемой ими зоне, но мы считали, что они ищут пропавший транспортник, и не обращали на это внимание. А в тот день - это было воскресенье, как сейчас помню, - произошла последняя, ставшая роковой, ошибка: какой-то болван-охранник имел дурость на глазах у килрачей сказать напарнику, что скоро "этих щенят заберут отсюда и промоют мозги, чтобы из диких зверюшек сделать зверюшек цивилизованных…" Это и стало, похоже, последней каплей: через полчаса во всех до единого лагерях начался кромешный ад…
– Но как они могли узнать? - не удержался-таки восхищенный завораживающей историей Джеймс. - Всего за полчаса скоординировать массовое восстание…
– Они же все эмпаты и могут чувствовать чужие и передавать свои эмоции, - вздохнул Соло. - А еще, как я сказал, могут объединяться в нечто вроде кольца, и тогда их сила возрастает многократно.