– Ну, вряд ли подобную ситуацию можно назвать непредвиденной, - заметил Паладин, отправляя в рот что-то похожее на разноцветный горох, покрытый прозрачной подливкой. - Однако нельзя отрицать, что мне приятно встретить старые традиции здесь.
– Но и нельзя отрицать, - в тон Паладину ответил Джеймс, - что и чувство юмора не относится к характерным среди Серигуана, а ты сейчас проявляешь именно его.
Обхватив своими гибкими пальцами стакан с мутно-зеленой жидкостью,
Паладин отхлебнул глоток и задумчиво ответил, взбалтывая содержимое стакана, так, что пена едва не перехлестывала через края:
– В Конфедерации о нас знают мало, хоть первый контакт произошел много лет назад. Серигуан довольно консервативен в своих традициях и хоть официально мы часть Конфедерации двадцать пять лет, но очень мало людей побывало на наших планетах - я имею в виду не военных, а ученых или исследователей.
– Минутку, - вскинулся Джеймс. - Что значит "двадцать пять лет"? Разве…
Допив остаток напитка, Паладин поставил опустевший стакан на стол.
– Разве в Конфедерации об этом не знают? Насколько мне известно, мы уже двадцать пять лет, как официально входим в состав Конфедерации на временном лимите. В качестве благодарности за разгром Таргона тридцать пять лет назад мы предложили свою помощь в войне с килрачами, а ГКСК через десять лет предложила нам вступить в Конфедерацию для военного сотрудничества до конца Великой Войны. Мы согласились, и теперь в нашей Ассамблее находится представитель Конфедерации, решая совместно с нами наиболее важные вопросы.
Сказанное серигуанином было для Джеймса подобно грому с ясного неба. Даже слухи о подобном не ходили в Академии, а ведь там появлялись новости практически сразу же, как о них уведомляли ГКСК или Военный Совет. Аппарат слухов работал надежнее всех систем связи, иногда оказываясь даже быстрее их, но на этот раз точная дата входа в Конфедерацию новой расы - именно новой расы, а не новооткрытой планеты или системы - тщательно была скрыта от большей части населения.
– Простите, что я вмешиваюсь, - женщина из-за соседнего столика, ранее разговаривавшая с космонавигатором, обратилась к серигуанину, - но вы говорили довольно громко. Неужели это правда, неужели вы член Конфедерации уже в течение четверти столетия, а не десяти лет?
– Я подчиняюсь основным законам Конфедерации, но кроме этого я еще подчиняюсь и законам Великой Ассамблеи Правителей, - сухо ответил Паладин. - Почему руководители Конфедерации не сочли нужным извещать всех про союз двадцать пять лет назад - это мне неведомо.
– Но ваша форма столь разительно отличается от принятой в Конфедерации, - это уже вмешался космоштурман, разглядывая сложную вязь серигуанских литер, нанесенных на левую часть груди Паладина. В остальном костюм серигуанина был выдержан в ровном темно-красном цвете, напоминающем цвет венозной крови. "Но, - тут же напомнил себе Джеймс, - цвета крови людей - у жителей Серигуана кровь не имеет красящего пигмента."
– Это традиционная форма пилотов-истребителей Серигуана, - все так же невозмутимо и сухо ответствовал Паладин. - Вы не привычны к такой, но одним из условий нашего вступления в Конфедерацию было сохранение нашей формы, а, кроме того, она не очень знакома килрачам. Мы не так давно сражаемся на вашей стороне, если брать масштабы Великой Войны или Первой Звездной Войны.
– А почему она красного цвета, да еще такого интенсивного и насыщенного? - поинтересовался Джеймс, про себя подумав, что килрачи уже получили достаточно трупов - и живых серигуанинов тоже, - чтобы сделать соответствующие выводы. - Кажется, это каким-то образом связано с особенностями вашего зрения?
– Не нашего, - поправил Джеймса серигуанин.