Юрий из Нижнего побежал за реку Суру и стал на одном берегу, а Константин на другом, и, постоявши несколько дней, возвратился в Москву под тем предлогом, что в оттепель нельзя было перейти реку. (Однако, он схитрил, не пожелав биться с братом).
Юрий вернулся в Галич и вновь снарядил гонца в Москву - просить перемирия на год. Но Москва на перемирие была не согласна. По совету митрополита Фотия, матери великого князя Софьи Витовтовны, дядей и даже деда Витовта литовского - митрополит отправился в Галич уговаривать Юрия к вечному миру. Но Юрий не хотел об этом и слышать. Фотий крепко осерчал и выехал из Галича, не благословив ни князя, ни город. А на другой день в Галиче открылся мор. Юрий испугался, поскакал за митрополитом, нагнал его за озером и со слезами начал его умолять возвратиться.
Великодушный Фотий вернулся в город, благословил народ, и мор стал прекращаться, а Юрий обещал митрополиту послать двух бояр в Москву, кои заключат мир на том условии, что больше он, Юрий, не будет искать великого княжения. Но это была уловка.
В 1430 году умер отец Софии, Витовт литовский. На его месте стал княжить Свидригайло, побратим и свояк Юрия. Пользуясь благоприятной переменой, Юрий разрывает мир с племянником, и решает заполучить для поддержки знатного и могущественного мурзу Тегиню. Тот пообещал Юрию дать своё войско и великое княжение.
Дело принимало серьезный оборот. Тогда Василий надумал воспользоваться услугами Ивана Дмитриевича Всеволжского, хитрого, ловкого, находчивого человека, стоявшего в челе московского боярства.
Когда Юрий уехал в Крым со своими доброхотами, Иван Дмитриевич подольстился к остальным мурзам и "возбудил их самолюбие и ревность к могуществу Тегини", молвив им:
- Ваши просьбы ничего не значат у хана, но по слову Тегини Юрий будет великим князем в Москве, а в Литве великим князем станет побратим его Свидригайло. В Орде же сильнее всех вас будет Тегиня.
Этими словами, как сказано в летописи, Иван Дмитриевич "уязвил сердца мурз как стрелою". Все они стали бить челом хану за князя Василия и так его настроили, что хан принялся грозить Тегине смертью, если он вымолвит хоть одно слово за Юрия.
Весной 1432 года был суд между дядей и племянником. Юрий основывал свои права на древнем родовом обычае, доказывал летописями.
За Василия говорил Иван Дмитриевич. Он сказал хану:
- Князь Юрий ищет великого княжения по завещанию своего отца, а князь Василий - по твоей милости. Ты, великий хан, дал ярлык на княжение отцу его, Василию Дмитриевичу. Тот же, основываясь на твоей милости, передал его сыну своему Василию, кой уже, сколько лет княжит, и не свергнут тобой, а, значит, княжит по твоей же милости.
Сия лесть, выражавшая совершенное презрение к старине, произвела своё действие: хан дал ярлык Василию, и даже хотел заставить Юрия вести коня под племянником, но Василий сам не захотел нанести такой позор дяде.
Так завершился суд в Орде. Разумеется, он не положил конец распрям. Юрий не мог забыть неудачи, а в Москве не могли не воспользоваться своим торжеством для окончательного низложения соперника.
Юрий вновь уехал в Галич, но вдруг дела в Москве приняли для него благоприятный оборот.
Иван Дмитриевич Всеволжский очень надеялся, что в награду за услуги, оказанные им Василию в Орде, великий князь женится на его дочери. Эта надежда вовсе не была дерзкой в то время, когда князья часто женились на дочерях боярских, и выдавали за бояр своих дочерей.
Сам же Иван Дмитриевич вел свой род от князей смоленских, а женат был на внучке великого князя нижегородского, почему и был в родстве с великим князем московским.
Василий, находясь в Орде, дал Иван Всеволжскому обещание жениться на его дочери, но по приезде в Москву дела переменились. Мать великого князя Софья Витовтовна никак не согласилась на этот брак и настояла, чтобы сын обручился на княжне Марии Ярославне, внучке Владимира Андреевича, сыне Ивана Калиты.
Тогда Иван Дмитриевич, так сильно ратовавший в Орде против княжеской старины, вспомнил старину боярскую и отъехал от московского князя. Он боялся прямо ехать к Юрию и потому кинулся к брату его Константину Дмитриевичу, надеясь пробудить в нем старинные замыслы; потом поехал к тверскому князю, наследственному сопернику Москвы. Наконец, боярин решил явиться к Юрию, кой принял его весьма радушно. Всеволжский стал подговаривать князя возобновить старые притязания, а в Москве сыновья Юрия - Дмитрий Шемяка и Василий Косой - пировали на свадьбе великокняжеской. И надо же было такому случиться, что Василий Косой приехал на свадьбу в богатом золотом поясе, усыпанном дорогими каменьями.
Старый боярин Петр Константинович рассказал историю этого пояса матери великого князя, Софье Витовтовне, историю любопытную: пояс этот был дан суздальским князем Дмитрием Константиновичем в приданое за дочерью Евдокией, шедшей замуж за Дмитрия Донского.
Тысяцкий Василий Вельяминов, имевший важное значение на княжеской свадьбе, подменил этот пояс другим, меньшей цены, а настоящий - отдал своему сыну Николаю, за которым была другая дочь князя Дмитрия Суздальского, Мария. Николай Вельяминов отдал пояс также в приданое за дочерью, коя вышла за боярина Ивана Дмитриевича Всеволжского. Иван отдал его в приданое за дочерью же князю Андрею, сыну Владимира Андреевича, и по смерти Андреевой, обручив его дочь, а свою внучку за Василия Косого, подарил жениху пояс, в коем тот и явился на свадьбу великого князя.
Софья Витовтовна, узнав, что за пояс был на Косом, при всех сняла его с князя, как собственность своего семейства, беззаконно перешедшую в чужое.
Василий Косой и Дмитрий Шемяка, оскорбленные таким позором, тотчас выехали из Москвы, и это послужило предлогом к войне.
В Москве только тогда узнали о движении Юрия с сыновьями, когда уже он был в Переяславле с большим войском. Великий князь, захваченный врасплох, послал своих бояр просить у дяди мира, коего они нашли в Троицком монастыре. Но боярин Иван Дмитриевич не дал и слова молвить о мире. "И была, - говорит летописец, - между боярами брань великая и слова непотребные".
Тогда Василий, собрав наскоро ратных людей, выступил против дяди, но со своей малочисленной дружиной был наголову разбит в апреле 1433 года на реке Клязьме сильными полками Юрия, за двадцать верст от Москвы, и бежал в Кострому, где был захвачен в плен.
Юрий въехал в Москву и стал великим князем. Любимый боярин Юрия, Семен Морозов, кой, вероятно, из соперничества с Иваном Дмитриевичем, отбившим у него первое место, заступился за пленного Василия и уговорил Юрия отдать последнему в удел Коломну, постоянно переходившую к старшему сыну московского князя.
Василий Косой и Дмитрий Шемяка всячески противились решению нового великого князя, но Юрий дал племяннику прощальный пир, богато одарил его, и отпустил в Коломну со всеми его боярами.
Но едва Василий Васильевич приехал в Коломну, как стал призывать к себе людей, и отовсюду к нему стали стекаться князья, бояре, воеводы, дворяне и слуги, кои уходили от Юрия, потому что не привыкли они служить галицким князьям.
Тогда разгневанные Василий Косой и Дмитрий Шемяка обратили свою ярость против главного виновника отцовской ошибки и убили боярина Семена Морозова в дворцовых сенях.
Избегая отцовского гнева, убийцы удалились из Москвы. Юрий, увидев, что он всеми покинут, позвал за Василием, дабы он вновь взял на себя великое княжение, а сам уехал в Углич, сопровождаемый только пятью человеками.
Так торжественно была показана невозможность восстановления старины! Но борьба этим не кончилась.
Удаляясь из Москвы в Углич, в пылу негодования на своих старших сыновей, Василия Косого и Дмитрия Шемяку, Юрий "отделил их дело от своего" и заключил с Василием Васильевичем договор, к коему за себя и младшего сына, Дмитрия Красного, отказался принимать к себе Косого и Шемяку, признал племянника старшим братом, кой один имеет право звать Орду. Старый дядя "выговорил" только не садиться на коня, когда племянник поведет свои полки, не ездить к племяннику и не давать ему помощи на Литву, где по смерти Витовта княжил побратим и свояк Юрьев, Свидригайло.
Что же касается Ивана Свияжского, то он был схвачен Василием и ослеплен. Вотчины его, за вину, были взяты в великокняжескую казну.
Понадеявшись на обещание дяди, Василий отправил своего воеводу, князя Юрия Патрикеевича, к Костроме, на Василия Косого и Дмитрия Шемяку. Но те разбили московское войско на реке Куси и взяли воеводу в плен.
Юрий возвратился в Галич, послал за сыновьями и весной двинулся на московского князя с большим войском. Он встретил двух племянников - Василия московского и Ивана можайского (сына умершего Андрея Дмитриевича) - в Ростовской волости "у святого Николы на горе" и разбил их. Василий убежал в Новгород, а Иван можайский в Тверь вместе с матерью.
Василий Васильевич послал к Ивану боярина с просьбой не отступать от него в беде, но Можайский отвечал:
- Господин и государь! Где ни буду, везде я твой человек, но ныне нельзя мне потерять свою отчину и мать свою, коя не желает скитаться по разным городам.
Юрий позвал Ивана к себе и тот… отправился к нему в Троицкий монастырь и вместе с дядей приступил к Москве, коя через неделю сдалась.
Мать и супруга Василия были захвачены в плен, а затем были отосланы в Звенигород. Сам Василий, не видя ниоткуда помощи, перебрался из Новгорода Великого в город Нижний, и, прослышав, что Василий Косой и Дмитрий Шемяка гонятся за ним, собрался в Орду. Но тут пришла к нему неожиданная весть: Юрий в одночасье скончался, а его старший сын Косой занял московский стол по новому обычаю.
Но вновь случилось непредвиденное: братья Косого, два Дмитрия, отложились от него, заявив: