- Да вы что?!
- А что?
- Банкет еще не закончился, а вы тащите наших девок в баню, - рассказал Дро.
- Они же ж мертвы-е-е, - в свою очередь рассказал Котовский.
- Дак, тем более, наверно, нельзя так делать? - спросил Дрозд, так как точно не знал еще, можно ли так делать.
- Мы их не трахать сюда притащили, - сказал Пархоменко.
- А зачем? - не понял Дро.
- Будет откачивать, - ответил Кот.
- Это лечебное заведение? - Дро.
- Лечебно-профилактическое, - ответил Кот, и добавил: - Ибо. Ибо, если человек оживает, то уж потом обязательно пойдет трахаться только в баню.
- Вы мне зубы не заговаривайте, я в полете изучал земную историю: люди никогда, практически, не оживают.
- Да, оживают, - махнул рукой Птаха, - просто это не может быть известно.
- Почему?
- Они воскресают под другими именами.
- Е-рун-н-да-а! - рявкнул Дро, - попрошу отдать мне наших девушек взад.
- Пожалуйста, - сказал Котовский, - вы можете считать наших-ваших дам мертвым, от этого тебе будет легче?
- Более того, может быть, земляне и не воскресают из простых покойников, но на альфавцах никто ж ишшо не пробовал.
- Попробуем? - задал почти риторический вопрос Кот. А Дрозду уже налили. Он выпил, согласился, и только потом спросил:
- Что это было?
- Испанское коллекционное вино за пять тыщ, - сказал Котовский.
- За пять тыщ чего? - спросил еще не опьяневший Дро.
- Ты чего хочешь? Золота?
- Бриллиантов? - Кот.
- Со всеми еще выпью, потом скажу. - И сказал:
- Аники у вас есть?
- Вы имеете в виду Анаптаниум?
- О! молодес-с, - решил Дро, значит есть.
- Сколько надо? - спросил Кот, он услышал это слово только пятнадцать минут назад, когда они скакали в баню. Птаха ему сообщил, что есть на Альфе Центавра Камень Жизни и называется толи:
- Унобтаниум, - толи:
- Анобтаниум, - но по-нашему, по-Одесски будет:
- Анаптаниум. - Аник. Еще по дороге Кот передал записку своему помощнику-ординарцу Махно - в смысле, чтобы первый встречный ему передал:
- Привези в баню рукавицу Ониксов.
И этот парень, пацан, решил сам заработать на этом деле. Он работал мастеровым по изготовлению шашек и шахмат, и других шкатулок именно из оникса и агата, мечтал стать хозяином этой мастерской.
Несмотря на такое распространение этого камня, многие считали его очень дорогим, особенно в сочетании в перстне с червонным золотом.
- Ты кто? - сразу спросил его Котовский.
- Олух! - крикнул уже слегка, а может и даже более того запьяневший, Дро. И действительно, парень был в онучах и в рваном треухе.
- Я лаптем щи не хлебаю, Альфовец, - достойно ответил пацан. - Кстати: Чапаев.
- Что нужно, я не подаю, - ответил Дро, - и знаешь почему? Не взял с собой.
- Я принес, что ты просил, - сказал Чапаев, и протянул Котовскому рукавицу.
- А где батька? - спросил Котовский.
- Какой батька?
- Махно.
- Он молодой, так-то и я батька.
- Ладно, разбер-ремся, давай Аники.
- Тока за небольшое вознаграждение, - Чапаев.
- Будет, не сумлевайся! - обнял его Пархоменко.
- Согласен! - рявкнул маленький Чапаев.
- Ну, давай.
- Давай уехал в Одессу - залог, пажалста.
- Дай ему что-нибудь, - сказал Котовский.
- А что я ему дам? Пулемет, может быть? Да вдобавок с тройкой вороных.
- Кольт хачу, - сказал Василий Иванович.
- Дай ему Анаконду, пусть согнется в три погибели от тяжести, - сказал Котовский.
- Да? А мне чего? - спросил Пархоменко.
- Еще достанем.
- Возьми-те меня на дело, - сказал Чапаев, - я сам выберу себе, какой Кольт мне больше нужен. Авось, понравится Браунинг. Или Смит-энд-Вессон.
- Давай, мил паренек, сюда Аники, я сам тебе подарю, может быть, даже Кобру.
- Давай сначала я посмотрю, вот из ит. - Чапаев. Наконец вмешался Котовский:
- Ты чё в натуре, откати сюда камни.
- Э-э, так сказать, - начал Чапаев, - я должен знать, за что идет такой непримиримый торг.
- Хрен знает что, - ответил и Дро, - я уже и сам не помню. Может вы хотите карту местности?
- Какой местности? - Птаха.
- Нашей, Альфы, так сказать, Центавры, - Дро.
- Центавра, - поправил его Чапаев.
- Очень, очень вер-р-р- на-а-а, - высказался Дро, и покачнулся.
- Приляг, приляг, мил человек, на лавку-то, авось легче станет, еще выпьешь. Коньяк хороший, сам покупал, - Кот.
- Это очень дорогие Аники, - я просто так их не отдам, - сказал Чапаев. Котовский разозлился, и хотел врезать Чапаеву, да прямо по жопе, как малолетке, но парень убежал на другой конец длинного стола из свежего дуба. Хотя скорее всего, это была сосна, или что-то другое, ибо дуб крепок и дорог, а денег пока еще мало.
- Ты откуда вообще взялся? - спросил Пархоменко, и посмотрел на Котовского.
- Я?!
- Да не ты, а он. Пока они разговаривали Дрозд спустился под стол, и прополз на карачках до торца, у которого маячил Чапи. И как раз тут же положил тяжелую рукавицу с Аниками на пол. Ее и взял, быстро думающий, несмотря на почти уже систематическое пьянство Дро.
У Дро был с собой один камень Унобтаниума с самой Дальней Альфы, его подарил ему, точнее, дал на хранение-провоз на Землю Дэн:
- На всякий случай, как сказал он, - авось пригодится.
- Они не знают, что это такое, не будет иметь ценности, - сказал Дро Дэну.
- Авось проявятся какие-нибудь его новые способности, - ответил Дэн.
- Ладно, если только кого обмануть, но и то сомневаюсь, что это возможно: на Земле народ алчный, охочий до золота, как грится:
- Камень лучче в рот не клади.
Глава 4
- Ты откуда знаешь? - Дэн.
- Изучаю науку, генерал.
- Да вранье это все, одни придумывают, а другие верят. И кстати, почему: Генерал?
- Наука, пришла информация с Земли, что ты генерал, уж не знаю чего, но есть - значит есть.
- Ты хочешь сказать, Земля опережает нас во времени настолько, что это можно заметить?
- Да.
- Не верю. - Тем не менее, еще больше поверил Дро и отдал ему свой Уно с Дальней Центавры. И.
И вот этот камень Дро, чтобы не потерять в бане положил в мешочек, а точнее, это была рукавица, где были простые ониксы. Хотя и голубые. А Анаптаниум, который был на Альфе серым, здесь стал, имеется в виду в компании с ониксами:
- Зелено-красным. - Может быть даже наоборот:
- Красно-зеленым.
- Хорошо, что не красно-белым, - разумно резюмировал пьяный Дро, заглянув в рукавицу, которую уже в зубах тащил к своему месту. Куда?
И понял, что заблудился. Это под столом-то! Если бы какая-нибудь дама увидела, непременно сказала бы:
- А еще космонавт! Летает, а спрашивается:
- Ихгде? - Под столом? Так-то и я могу.
Вы, может, и можете, но вот будущие господа, точнее:
- Товарищи енералы, - поняли всё наоборот, и выбежали на улицу в поисках Дро.
- Более того, - сказал Василий Иванович, - этот Скотланд Ярд, утащил мою рукавицу.
- Я те куплю новые, - Кот.
- Кады?
- После победы мировой революции.
- Долго.
- Вот если такие, как ты, даже получив наградную Анаконду, будут рассуждать в таком отрицательном смысле, то да:
- Вообще никогда не наступит.
- Послушай, ты, э-э как тебя, Васька, что ли, а где мешок золота, который тебе дали на сохранение? - спросил Пархоменко. Котовский даже остановился:
- То есть как, где?! - ужаснулся он. - Тем более это был не мешок, а рукавица, но с Ониксами.
- Да не парьтесь, - сказал Василий Иванович, - у меня еще есть. - И добавил: - Впрочем, сейчас, кажется, нет. И знаете почему? Только что изготовил большую партию шашек, шахмат и домино.
- Из ониксов? - удивился Пархоменко. И добавил: - Лучше бы из янтаря.
- У нас янтаря нет, или он дороже.
- Дороже Аников? - тоже удивился Котовский.
- Ну, тогда они еще не были Аниками, а так только:
- Простые Ониксы.
- Такие дешевые-е, даже удивительно, - сказал Котовский. И добавил: - Надо было их смешивать с золотом.
- Перстни делать? - Вася.
- Естественно.
- У меня нет знакомого в Нью-Йорке, как сказал один колумбиец одному американцу, когда они вместе дули брызги виски на огонь, чтобы он посильнее вспыхивал, чтобы было веселее в этом захолустье, и закусывали листьями коки.
- Теперь есть, - ответил Котовский. - Как и тогда Ричард Гир.
- У тебя есть золото? - удивился Василий.
- Дак будет. Скоро.
- Надо было предупреждать.
- Послушайте, парламентеры, а где, этот Залетный? - Пархоменко остановился посреди широкого перекрестка.
- Ни души, как в Мастере и Маргарите, - остановился и Котовский.
- Вот зараза, очень хитрый оказался, - ударил себя по лбу Василий Иванович. - Он в бане.
- Не может быть! - воскликнул Котовский.
- Я бы не остался, - согласился Пархоменко, - это глупо.
- Так он с Альфы.
- Вернемся?
- Я не уверен, так мы его вообще упустим.
- Да-а, альфовец, тем более пьяный, а обманул нас, настоящих аборигенов.
- Ну, что будем делать?
- Давайте разделимся, я останусь здесь, Птаха, пойдет дальше по проспекту, а ты, Вася, как грится:
- Иди в баню.
- Я в баню? Хорошо, там две телки, трахну их заодно, - ответил Василий Иванович.
- Не соблазнишь.
- И знаешь почему? Они же ж мер-р-т-т-в-ы-ы-е-е-е.