III.
За Неккеромъ признавались еще всѣ достоинства въ то время, когда, по его приказанію, подписанному новымъ хранителемъ печатей де-Барантеномъ, всѣ парламенты открыли свои засѣданія.
Дофинцы увидѣли, что ихъ заповѣдныя желанія исподняются. Они обрѣтали свои парламенты, и имъ разрѣшалось присоединиться къ Романъ.
Помпиньянъ, вьенскій архіепископъ, былъ назначенъ президентомъ états, Мунье - секретаремъ, тогда какъ Вирье остался на своемъ посту чрезвычайнаго посланника при дворѣ. Въ Дофине привыкли смотрѣть на Анри, какъ на громоотводъ, подъ защитою котораго можно было браться за самыя рискованныя предпріятія.
Въ первую сессію états de Romans только подтвердили претензіи Визиля.
Затѣмъ было рѣшено снова собраться въ декабрѣ 1788 года. На этотъ разъ предполагалось избрать депутатовъ, которые должны были отстаивать въ états généraux установленную программу.
Вирье былъ избранъ при баллотировкѣ и записанъ пятнадцатымъ.
Какая жатва горя для посѣва, предоставленнаго во власть судьбы, и какъ далекъ бываетъ сѣятель отъ возможности предугадать это! Извѣстіе объ избраніи Вирье было настоящею радостью для отеля Роганъ. Изъ всѣхъ провинцій Дофине первая избрала себѣ депутатовъ. Имя Вирье являлось на первомъ мѣстѣ того листа, въ который заносилась великая исторія.
Анри въ то время было едва 34 года. Чрезвычайная непринужденность въ манерѣ съ тѣхъ поръ, какъ онъ сталъ участвовать въ дѣлахъ своей страны, замѣнила собою его прежнюю застѣнчивость. И даже слишкомъ много апломба появилось въ немъ съ его успѣхами.
Но среди всѣхъ, восхищавшихся имъ въ отелѣ Роганъ, только жена его страшилась за будущее.
Быть можетъ, теперь онъ пожелаетъ освободиться изъ-подъ опеки герцогини. M-me де-Вирье чувствовала, что подчиненіе становилось для Анри все тягостнѣе. Вѣдь такъ сладко считаться только съ похвалою!
Популярность Вирье росла все болѣе и болѣе. Онъ принадлежалъ къ той школѣ, въ которой незнаніе людей доходитъ до возможности воображать, что въ политикѣ существуетъ преданность, поощренія, привязанности безкорыстныя. Анри не замѣчалъ, что, восхваляя его, партіи въ его провинціи, которыя уже дошли до схватки, расчитывали на его поддержку, благодаря его вліянію въ Парижѣ.
На другой день Романскіе états, земной рай, обѣщанный дофинцамъ, были не что иное, какъ загороженное поле, на которомъ "gentilshommes" дрались съ обнаженными мечами, епископы и священники отрѣшались отъ церкви, гдѣ, наконецъ "Messieurs du Tiers" (господа третьяго сословія), чтобы не отставать отъ привилегированныхъ сословій, ссорились безпощадно.
Вызванный въ Гренобль, чтобы хорошенько проучить свободу, которая такъ шумно заявляла о себѣ, Анри засталъ ее какъ разъ въ то время, когда она втравила въ драку архіепископа д'Энбрень и графа де-Ла-Блаша. Не выбранный при баллотировкѣ, первый кричалъ во все горло: "дворянство и духовенство с….."…
На это второй отвѣчалъ: "разъ что епископъ разговариваетъ языкомъ капитана драгуновъ, ему ничего не остается болѣе, какъ говорить съ нимъ, какъ подобаетъ прелату"…
Одинъ мѣсяцъ парламентаризма навсегда перессорилъ людей, которые шли столько лѣтъ рука объ руку, въ надеждѣ на свободу. При видѣ этого, Анри, при всемъ его оптимизмѣ, казалось, въ первый разъ почувствовалъ колебаніе почвы подъ собою. Въ его письмахъ сказывается какое-то предчувствіе чего-то, что вскорѣ усложнилось душевною тревогою.
Вернувшись въ Парижъ, онъ засталъ жену свою почти при смерти. Въ такомъ состояніи она пробыла около трехъ мѣсяцевъ; всѣ эти три мѣсяца m-me Роганъ и Анри употребили всѣ усилія привязанности, чтобы вырвать ее изъ объятій смерти. Имъ это удалось наконецъ. Видя Анри и жену его опять возвращенныхъ другъ другу, герцогиня надѣялась въ ихъ счастьѣ обрѣсти и свою прежнюю долю счастія.
Она могла на это надѣяться. Нашимъ дѣтямъ надо только быть счастливыми, чтобы не быть неблагодарными!
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Неудача добродѣтельнаго рыцаря. - Депутаты и зрители 5 мая 1789 г. - Герцогиня де-Роганъ и графиня де-Вирье во время шествія депутатовъ въ Etats généraux. - Графъ Мирабо. - Портреть Людовика XVI. - Неккеръ. - Вирье въ "Jeu de paume". - Способы графа д'Артуа помѣшать собранію сословій. - Впечатлѣнія m-me де-Роганъ въ первые дни Etats généraux". - Ея неудовольствіе на Анри. - Ощущенія старости. - Принцессы Викторія и Аделаида. - Графъ де-Варбоннъ. - Анри у короля Людовика XVI. - Изящныя женщины и депутаты третьяго сословія.- M-me де-Жанлисъ. - Анри и Барнавъ въ Бельшассѣ. - Орлеанистскій заговоръ. - Угрозы Анри. - Онъ назначенъ членомъ комиссіи по выработкѣ конституціи.
I.
Не мѣшало бы, прежде чѣмъ мечтать объ обновленіи человѣческаго рода, поразмыслить надъ нижеслѣдующей старой сказкой: одинъ рыцарь, страшный уродъ, но очень умный, желая усовершенствовать свою породу, женился на писаной красавицѣ, но еще болѣе глупой чѣмъ красивой, въ надеждѣ, что дѣти его унаслѣдуютъ его умъ и красоту матери.
Но случилось иначе. Дѣти рыцаря вышли нѣсколько безобразнѣе отца и нѣсколько глупѣе матери.
Въ 1789 году могли еще смѣяться надъ неудачею добродѣтельнаго рицаря, тогда еще не было дознано опытомъ, что, въ особенности въ политикѣ, иные союзы не совершенствуютъ породъ.
Тѣмъ не менѣе 5-го мая 1789 г., король и нація отправились въ церковь Notre-Dame, въ Версали, молить о ниспосланіи благословенія Божьяго на ихъ освященный союзъ. И въ этотъ день, въ послѣдній разъ распустился цвѣтокъ лиліи, которой суждено было навсегда поблекнуть.
Великолѣпные ковры украшали улицы, по которымъ должна была слѣдовать процессія. Изъ полковъ образовались цѣлые заборы; окна, балконы, даже крыши разукрасились хорошенькими личиками и блестящими туалетами; торжественные марши оркестровъ чередовались съ пѣніемъ священниковъ.
Все, что было во Франціи великаго и преступнаго, все соединилось въ этомъ шествіи депутатовъ въ Etats généraux.
У одного изъ оконъ Petites Ecuries, недалеко отъ окна, изъ котораго, облокотясь, смотрѣлъ больной дофинъ, m-me де-Роганъ и графиня де-Вирье любовались на эту небывалую въ Версали помпу.
И вотъ раздались вдругъ апплодисменты.
Въ шествіи дошла очередь до депутатовъ Дофинэ, возбуждавшихъ въ высшей степени энтузіазмъ и любопытство толпы. На нихъ указывали какъ на первыхъ бойцовъ, которые боролись за свободу. Это прошлое соединяло ихъ съ третьимъ сословіемъ въ апплодисментахъ, которые привѣтствовали будущее.
Всѣ злобы m-me де-Роганъ, казалось, были удовлетворены. Но для жены Анри, для ея сердца, способнаго только на доброе чувство, въ этомъ молчаніи почувствовалась точно личная боль.
Она видѣла точно свое личное будущее въ этомъ будущемъ, которое ненависть подготовляла для Маріи-Антуанетты.
Это предчувствіе отравляло графинѣ Вирье чувство гордости, охватившей ее, когда она замѣтила въ шествіи своего мужа, такого обворожительнаго въ костюмѣ депутата дворянства, - что въ сущности было одною изъ немалыхъ ошибокъ дня.
Но даже эта ошибка была пріятна герцогинѣ де-Роганъ. Если она желала реформъ, то такихъ, при которыхъ каждый оставался бы на своемъ мѣстѣ.
И эта шляпа съ перьями, и эта шелковая шитая мантія, которую умѣли такъ изящно носить дворяне, рядомъ съ этими одноцвѣтными брызжами и черными мантіями "Messieurs du Tiers" (господъ третьяго сословія) говорили о томъ непреодолимомъ разстояніи, какое навсегда должно было раздѣлить на артистовъ и ремесленниковъ этихъ участниковъ общаго дѣла.
Тѣмъ не менѣе, революція, которую герцогиня олицетворяла въ Анри, разукрашенномъ перьями, для толпы являлась въ образѣ человѣка, котораго благородная дама напрасно старалась не замѣчать.
Зачѣмъ попалъ сюда этотъ забракованный дворянинъ?
Онъ наводилъ ужасъ.
О Мирабо говорили, что этотъ свѣтскій человѣ;къ болѣе, чѣмъ кто либо походилъ на свою репутацію, такъ какъ былъ ужасенъ. Говорили про него еще, что онъ рябой до глубины души; но вѣрнѣе всего онъ самъ опредѣлялъ себя. Онъ говорилъ про себя, что "онъ бѣшенная собака, отъ укуса которой должны погибнуть деспотизмъ и предразсудки"…
Мирабо шелъ въ рядахъ третьяго сословія, его чудовищная голова дѣлала его туловище еще меньше. И однакожь, народъ видѣлъ только этого человѣка, глаза котораго были полны огня, уста полны дерзости, осанка полна презрѣнія. Пыль изъ-подъ его ногъ заслоняла собою для толпы все великолѣпіе королевскаго кортежа.
Можно было всего ожидать отъ подобнаго апоѳеоза. Жена Анри не ошибалась. Она страшилась, чтобы мужъ ея не поддался увлеченію, чтобы между нимъ и Мирабо не установилось солидарности въ силу смутнаго сходства взглядовъ, мнѣній.
О нѣтъ! Какъ бы ни было велико въ ея сердцѣ уваженіе къ мужу, она въ данномъ случаѣ обижала его.
Мирабо съ этого дня сталъ для Анри рабомъ, опьяненнымъ античностью. Дѣйствительно, для него незабвеннымъ явился контрастъ этой "ужасной головы" съ добродушнымъ лицомъ, улыбавшимся изъ окна королевской кареты. Контрастъ этотъ сегодня предвѣщалъ всѣ возмущенія завтрашняго дня.
Монархія во все время этой церемоніи, которую можно бы назвать похоронной, была жалка для графа де-Вирье.
Людовику XVI была она къ лицу. Неспособный къ личной иниціативѣ, сомнѣвающійся самъ въ себѣ болѣе всѣхъ другихъ, безпрестанно обманываемый своимъ сердцемъ, которое отдавалось всякому встрѣчному, близорукій въ дружбѣ, какъ и въ политикѣ, не отличавшій никогда, благодаря невѣрности слуха, ея эхо, онъ воображалъ, что слышитъ голосъ Франціи, когда говорили Морепа, Балоннъ, Бріеннъ и, наконецъ, Неккеръ.