- Прошлой ночью у меня ночевали две опереточные звезды, а третьего дня - целых три. Правда, тогда у меня было больше постельных принадлежностей. К несчастью, эти дамы обладают удивительной способностью терять свои вещи, хотя должен сказать, что мне еще ни разу не удавалось найти на дороге потерянный кем-либо багаж. И все они - звезды первой величины, я еще ни разу не встречал между ними ни одной дублерши или хористки - нет, нет, ни одной. Вы, должно быть, тоже звезда?
Чересчур горячая кровь залила щеки Фроны, и это заставило ее еще больше разозлиться на него. Она была уверена в том, что умеет владеть собой, но все же боялась, чтобы эта краска не внушила ему мысль о смущении, которого она не испытывала на самом деле.
- Нет, - ответила она холодно, - я не опереточная актриса.
Он молча сложил по одну сторону печки несколько мешков муки, сделав из них основание постели. Затем проделал то же самое с остальными мешками, сложив их по другую сторону печки.
- Но вы все же из актрис, - настойчиво повторил он, с нескрываемым презрением произнося слово "актриса".
- К сожалению, я совсем не актриса.
Он выронил одеяло, которое складывал в этот момент, и выпрямился. До этой минуты он лишь мимоходом скользил по ней взглядом, но, услышав этот ответ, внимательно осмотрел девушку с головы до ног и с ног до головы, не упуская ни одного дюйма, ни единой подробности ее платья и прически. Он проделал это обстоятельно, без всякой торопливости.
- О, прошу прощения, - резюмировал он результаты своего осмотра и снова уставился на нее. - В таком случае вы очень безрассудная женщина, мечтающая о богатстве и закрывающая глаза на опасности, которыми грозит вам это путешествие. Только два сорта женщин встречаются в этих краях. Одни пользуются уважением в качестве жен и дочерей, а другие совсем не пользуются уважением. Ради приличий они называют себя кафешантанными певицами, опереточными звездами, а мы из вежливости делаем вид, что верим этому. Да, да, это так. Не забывайте, что женщины, попадающие сюда, в результате обязательно примыкают к первым или вторым, середины не бывает, и те, кто думает удержаться на ней, обречены на неудачу. Вот потому-то я и сказал, что вы очень, очень безрассудная девушка и вам лучше всего вернуться обратно, пока еще не поздно. Если вы согласитесь принять услугу от незнакомого человека, я готов ссудить вас деньгами на обратный переезд в Штаты и дать вам проводника-индейца до Дайи.
Фрона раза два пыталась перебить его, но он всякий раз повелительным жестом заставлял ее молчать.
- Благодарю вас, - заговорила она наконец, но он снова перебил ее.
- О, не за что, не за что.
- Благодарю вас, - повторила она, - но дело в том, что вы немного… ошиблись. Я пришла сюда прямо с Дайи и рассчитывала найти в Счастливом лагере носильщиков со своим багажом. Они вышли на несколько часов раньше меня, и я понять не могу, каким образом мне удалось опередить их. А впрочем, нет, догадываюсь. Сегодня днем буря прибила одну лодку к западному берегу озера Кратер, должно быть, они-то как раз и были в ней. Вот почему мы разошлись. Что касается моего возвращения в Штаты, то я, конечно, очень благодарна вам за любезное предложение, но в Даусоне живет мой отец, которого я не видела уже три года. Кроме того, я прошла за сегодняшний день весь путь от Дайи, очень устала и хотела бы немного отдохнуть. Поэтому, если вы не откажете мне в дальнейшем гостеприимстве, я лягу.
- Но это немыслимо! - Он оттолкнул ногой одеяло, опустился на мешки с мукой и в полном смущении уставился на девушку.
- Нет ли… нет ли в других палатках женщин? - нерешительно спросила она. - Мне не попалось ни одной, но, быть может, я проглядела.
- Здесь были муж с женой, но они двинулись дальше сегодня утром. Нет. Других женщин вы не найдете, если… если не считать двух или трех в одной палатке, но… но это вас все равно не устроит.
- Неужели вы думаете, что я побоюсь воспользоваться их гостеприимством? - горячо спросила она. - Ведь вы сказали, что это женщины.
- Но, говорю вам, что это не подойдет, - рассеянно ответил он, устремив взгляд на натянутую парусину палатки и прислушиваясь к реву бури. - В такую ночь невесело остаться под открытым небом. А все другие палатки битком набиты, - продолжал он рассуждать вслух. - Я случайно знаю это. Они забрали внутрь все припасы, хранившиеся в ямах, чтобы уберечь их от дождя, и теперь там негде повернуться. К тому же им пришлось приютить с десяток других путников, которых буря застигла по дороге. Двое или трое просили меня укрыть их на ночь, если им не удастся устроиться в другом месте. Очевидно, они устроились, потому что я больше не видел их. Но это совсем не значит, что вы найдете еще где-нибудь свободный угол. И, во всяком случае…
Он беспомощно умолк. Положение становилось все более тягостным.
- Смогу ли я добраться сегодня ночью до Глубокого озера? - спросила Фрона, забыв посочувствовать ему, и тут же, заметив свою оплошность, расхохоталась.
- Но не можете же вы переправиться через реку в темноте, - сказал он. Ее веселый смех заставил его нахмуриться. - А по дороге нет ни одной стоянки.
- Вы боитесь? - спросила она с легкой насмешкой.
- Не за себя.
- Ну, в таком случае, я могу ложиться.
- А я, пожалуй, посижу и буду поддерживать огонь, - предложил он после маленькой паузы.
- Вздор! - воскликнула она. - Как будто это спасет ваш дурацкий жалкий кодекс приличий. Мы находимся за пределами цивилизации. Это путь к полюсу. Ложитесь спать.
Он пожал плечами в знак того, что сдается.
- Ладно. Что же мне теперь делать?
- Прежде всего помогите мне приготовить постель. Вы положили мешки поперек. Благодарю вас, сэр, но мои кости и мускулы еще не совсем утратили чувствительность. Так… Поверните-ка их вот сюда.
Подчиняясь ее указаниям, он уложил мешки в длину двумя рядами. В середине образовалась неудобная выемка, из которой торчали узлы мешков, но она примяла их несколькими ударами обуха топора и таким же манером сгладила края выемки. Затем, сложив втрое одно из одеял, она закрыла им длинную щель.
- Гм, - заметил он, - теперь я понимаю, почему мне так плохо спалось до сих пор. Вот это другое дело. - И он проворно проделал ту же процедуру со своими мешками.
- Видно, что вы не привыкли странствовать в этих краях, - заявила ему Фрона, расстилая верхнее одеяло и усаживаясь на нем.
- Возможно, - ответил он. - А вы-то сами много ли знаете об этой кочевой жизни? - проворчал он минуту спустя.
- Достаточно, чтобы уметь приспособляться к ней, - неопределенно ответила она, отбрасывая от печки высохшие поленья и заменяя их сырыми.
- Прислушайтесь-ка. Вот так буря, - сказал он, - погода все ухудшается, хотя хуже придумать трудно.
Палатка содрогалась под напором ветра, парусина глухо гудела при каждом новом порыве бури, а снег и дождь барабанили над головою, точно град пуль и разгаре битвы. В минуты затишья они слышали, как вода шумными потоками стекала по боковым стенкам. Он потянулся и с любопытством коснулся рукою мокрой крыши. Целый водопад тотчас же хлынул из этого места и залил ящик с провизией.
- Не делайте этого! - воскликнула Фрона, вскакивая на ноги. Она приложила палец к мокрому пятну и провела им, плотно прижимая к полотну, до боковой стенки. Течь тотчас же прекратилась. - Никогда не делайте этого, - с упреком сказала она.
- Черт возьми! - ответил он. - Ведь вы прошли сегодня весь путь от Дайи сюда. Неужели вы не устали?
- Немножко, - откровенно созналась она, - и спать хочется смертельно. Покойной ночи, - пожелала она ему через несколько минут, с наслаждением вытягиваясь под теплым одеялом. Однако через четверть часа она снова окликнула своего хозяина. - Послушайте, вы еще не спите?
- Нет, - глухо прозвучал его голос из-за печки. - В чем дело?
- Вы накололи лучинок?
- Лучинок? - переспросил он сонным голосом. - Каких лучинок?
- Чтобы развести утром огонь, разумеется. Встаньте-ка и наколите.
Он беспрекословно повиновался, но прежде чем он успел справиться с этим делом, она заснула.
Когда Фрона открыла глаза, в воздухе стоял уже аромат неизменной свинины. Наступил день, и с ним утихла буря. Омытое солнце заливало радостным сиянием затопленный дождем пейзаж и заглядывало внутрь палатки через широко раскрытые полы. Повсюду уже кипела работа, и группы людей проходили мимо с тюками на спинах. Фрона повернулась на бок. Завтрак был уже готов, и хозяин ее, поставив грудинку и жареную картошку в печку, подпирал в этот момент двумя поленьями ее открытые дверцы.
- С добрым утром, - приветствовала она его.
- И вас также, - ответил он, поднимаясь на ноги и берясь за ведро. - Я не спрашиваю, хорошо ли вы спали, потому что уверен в этом.
Фрона рассмеялась.
- Я пойду за водой, - продолжал он, - и надеюсь, что к моему возвращению вы будете уже готовы к завтраку.
После завтрака, греясь на солнце, Фрона издали увидела на дороге знакомую группу людей, огибавших ледник со стороны озера Кратер. Она захлопала в ладоши.
- А вот мои вещи и с ними Дэл Бишоп. Воображаю, как он сконфужен своей неудачей. - Затем, обернувшись к молодому человеку и вскидывая на плечи свой дорожный мешок и фотографический аппарат, она сказала: - Итак, мне остается только попрощаться с вами и поблагодарить вас за любезность.
- О, не стоит, не стоит. Пожалуйста, не благодарите. Я сделал бы то же самое для всякой…
- Опереточной звезды.
Он с упреком посмотрел на нее.
- Я не знаю, как вас зовут, и не хочу даже спрашивать вас об этом.