Кутуб Минар изумительно красив. Недалеко от него находятся старые развалины Хауз Хаса. В этом месте много древних гробниц. Вообще в Дели столько могил, что говорят, будто под городом живет больше людей, чем в самом городе. Давным-давно в Хауз Хасе был большой пруд, теперь он запустел. В разрушенном здании нам повсюду встречались люди. Некоторые пришли сюда, захватив с собой даже еду. Одни пришли с женами, другие с любовницами, третьи просто покурить и пожевать бетель. Кто-то играл на саранги, кто-то смеялся. Какая-то веселая компания устроила пикник. Большая часть пруда высохла, и там играли в футбол. По таинственной витой лестнице мы начали подниматься к куполу башни. Кое-где по стенам текла вода. На одном из поворотов лестницы нам встретились две женщины. Это место было настолько узкое, что разойтись не было никакой возможности. Или мы должны были пятиться назад, или они. Что же делать? Оставался единственный выход: мы легли, а они прошли через нас, как по мостику. Поднимаясь выше, мы услышали веселый девичий смех, а затем увидели, как в таком же узком месте двое юношей загородили дорогу двум девушкам. Какая прекрасная любовь! Мы подумали, что юноши сейчас сделают то же самое, что сделали мы. Но вдруг девушки повернулись и побежали наверх, а юноши последовали за ними.
Ну вот мы и поднялись на самый верх. Внизу ребятишки играли в футбол, а веселая компания, что встретилась нам, побежала искать другую витую лестницу.
Прекрасное зрелище представляет собой Кутуб Минар. Его построил Кутуб-уд-дин Айбек. Таково было желание покойного императора - построить здесь великолепную мечеть с четырьмя башнями. Местные жители часто устраивают здесь пикники.
Надо сказать, что у нас считается предосудительным ходить в обнимку мужчинам с женщинами, но на лестницах Кутуб Минара такую картину вы можете наблюдать каждый день. Всю ночь в саду около Кутуб Минара гуляют парочки и восторгаются изумительным творением древних архитекторов.
- Какая высокая, какая прекрасная башня! Какая тончайшая роспись! - Так незаметно наступает утро. Делийцы действительно очень любят своих предков так же, как лахорцы свои грязные улицы.
Вечером базары и даже грязные улицы Лахора сверкают множеством огней. А Дели… Магазины на Коннот Плейс закрывают в половине девятого. После девяти часов на Чандни Чаук появляются ночные сторожа и раздается лай собак. В этот час улицы безлюдны. Весь город спит. Много раз в это время мне приходилось ходить по улицам, и всякий раз я думал, куда идут люди: в кино, в театр или просто прогуляться по базару Виран. Ведь если даже будешь искать, то и тогда не найдешь ни танцплощадки, ни ресторана, ни кафе. Господи, почему люди так любят стены своих старых домов?
Теперь я понял, что ошибался. Когда жизнь на делийских улицах и базарах замирает, то начинают оживать гробницы и их блеск не уступает красоте лахорского базара Анар Кали или калькуттского Нью-Маркит. Куда бы вы ни пошли ночью, везде вы увидите опустевшие мертвые улицы, переулки и базары, но у Кутуб Минара веселье только начинается, в Хауз Хаусе раздается звонкий смех, в развалинах дворца Фируз Шаха пируют теплые компании, в гробнице Хамаюна веселье в полном разгаре, а там, где лежит прах предка Тимуров наваба Джаман Шаха, расположилась группа студенток. Слышится пение мисс Азры Джан. А вот чамар из Кароль-бага прогуливается с чужой женой. Какие-то подозрительные юноши смотрят по сторонам голодным взглядом.
Гробница Хамаюна удивительно тихое место. Направляясь сюда, люди берут с собой бетель, кальяны, коврики и даже шелковую постель и газовые лампы.
- Отстань, дурак! - вдруг услышали мы слова, сказанные одной из студенток своему дружку, который, улыбаясь, пытался обнять ее и поцеловать.
- Вот на этих самых ступеньках Хамаюн когда-то потерял власть. Здесь же он и вернул ее.
- Да отстань же ты!
- А наваб Джаман Шах говорил здесь своей возлюбленной, что ему не нравятся ни кино, ни театры.
- Да, мы действительно не любим всего этого.
- В этом я с тобой согласна…
- Индийцы - самый религиозный народ. Они могут отдать жизнь за религию, могут и убить за нее. Они благородны. Они не любят кино, театр и танцплощадки, они только умеют почитать своих предков и целые ночи проводить в молитвах. Кутуб-уд-дин Айбек мечтал построить еще четыре таких же башни - четыре места для любовных встреч. А что говорится в письменах времен Ашоки? - "Живи честно".
- Отстанешь ты, наконец, или нет!
После описанных здесь событий прошло много времени. Как-то на Чандни Чаук происходил митинг. Выступавший оратор говорил:
- Индусы и мусульмане - братья! Между нами не должно быть расовой дискриминации. Все мы жители одной страны, простирающейся от Пенджаба до мыса Каморин. Мы одной нации, у нас один язык, мы все индийцы…
Я подумал тогда, что все мы действительно индийцы, но, несмотря на это, многие продавали свою родину арийцам, римлянам, арабам, туркам, англичанам. А теперь некоторые хотят продать ее западным империалистам и японцам…
Лжецы, обманщики!
Поэтому лучше возьмем с собой барабан, таша и нафери и пойдем к гробнице Хамаюна.
ДУХИ ДЛЯ МУЖЧИН
- …И от пота женщины исходит нежный, едва ощутимый аромат, - читал Наратам Бхаи Пандьяя.
Сетх Мохан Лал, который одевался не иначе как в одежды из домотканной материи, пил только виски и спекулировал на черном рынке, прервал чтеца на полуслове:
- Подожди, Пандьяя, что ты сказал насчет аромата?
- Я сказал, что от пота женщины исходит нежный, едва ощутимый аромат.
- Я что то не пойму, разве женский пот хорошо пахнет?
- А как же? Если не верите, спросите у мисс Премы!
Мисс Према смущенно заулыбалась, а сетх, подойдя к ней, деловито потянул воздух носом. Према душилась дорогими духами, и на сетха пахнуло тонким, очень приятным незнакомым запахом.
- Правда, пахнет! - сказал сетх, весьма довольный. - Да неужели пот каждой женщины издает подобный аромат?
- Конечно, нет, - сказал Пандьяя с видом знатока. - Только пот незамужних девушек.
Лицо мисс Премы зарумянилось от удовольствия, сетх тоже был очень доволен. Сейчас он обдумывал план создания нового кинофильма и в связи с этим пригласил сценариста Пандьяю и мисс Прему, которую прочил в героини своего фильма.
- Слушайте дальше, сетх джи, - сказал Пандьяя, вновь принимаясь за сценарий.
Но сетх Мохан Лал вынул из ящика письменного стола чековую книжку, выписал чек на пятьсот рупий и, протянув его Пандьяе, сказал:
- Твой сценарий хорош, но вторую половину мы послушаем завтра. Я думаю, что все будет хорошо, а если сценарий не устроит нас с какой нибудь стороны, мы его сами переделаем. А теперь ступай.
Мохан Лал весьма недвусмысленно намекнул и Преме, что хотел бы остаться один. И они оба, откланявшись, ушли.
После их ухода сетх долго сидел в кресле, погруженный в свои мысли, и о чем то сосредоточенно размышлял.
Вечером жена сетха, выйдя из кухни с подносом, на котором был собран ужин, поставила его на низенький столик перед мужем и сказала:
- Ешь!
Она всегда говорила с мужем в резких повышенных тонах. Надо сказать, что от постоянного ношения обруча на лбу один ее глаз был выше другого. Сетх отвечал ей тем же, но сегодня, взглянув на ее перекошенную физиономию, улыбнулся и, поймав жену за руку, усадил ее рядом с собой. Сказать правду, он просто хотел ее понюхать.
- Что ты делаешь? - воскликнула жена. - Что скажут люди, если увидят!
- Жена, твой пот дурно пахнет! - сказал сетх, несколько раз потянув носом воздух.
- С ума спятил, старый дурак! Не думаешь ли ты, что пот пахнет духами?
- А когда ты была девушкой, - продолжал сетх, - не замечала ли ты, чтобы твой пот издавал аромат?
- Какую чушь несет! Меня выдали за тебя, когда мне было семь лет. Я всю жизнь провела на кухне! Когда мне было нюхать, чем от меня пахнет? А что это ты сегодня разговорился? Думаешь, раз открыл студию, то и за актрисами можешь волочиться? Ты у меня смотри, а то я тебя так веником отделаю, что…
- Что ты, что ты! - замахал руками сетх. - Я ведь просто так спросил! - И он поспешно принялся за ужин.
Однако женщина заметила, что муж ее чем то глубоко озабочен. Несколько раз рука его застывала на полпути, и кусок так и не попадал в рот.
- О чем ты все время думаешь? - окликнула его жена. - Нехорошо думать во время еды!
Восклицание жены вернуло Мохан Лала из мира грез в реальный мир.
- Да нет, ничего, - поспешил он успокоить жену. - Я просто наслаждаюсь кушаньем. Смакую каждый кусочек.
- Есть чего смаковать! - раздраженно заметила супруга. - Каждый день готовлю эти тушеные овощи! - И она пошла на кухню, чтобы принести стакан воды.
На следующий день Пандьяя явился в контору сетха в точно назначенное время. Мохан Лал и Према уже дожидались его.
Пандьяя открыл свой кожаный чемоданчик, вынул оттуда сценарий и уже было приготовился читать, как Мохан Лал снова остановил его:
- Послушай, Пандьяя, вчера я долго думал над твоим сценарием, и у меня зародился блестящий план.