- Разве?
- Будьте добры, отойдите в сторону. Дайте другим пройти.
Чиновник был вежлив и нетороплив - это была Англия. Там, на родине, вызвали бы солдат, немедленно заподозрили бы в нем шпиона, допрашивали бы громко, возбужденно и долго. Рядом с Д. вырос детектив.
- К сожалению, вынужден задержать вас. Не пройдете ли вот сюда на минутку?
Он отворил дверь в какую-то комнату. Д. вошел. Стол, два стула, застекленная фотография на стене - король Эдуард VII на церемонии присвоения скоростному поезду имени Александры. Сообразно чрезвычайному событию над высокими белыми воротничками - улыбающиеся лица, машинист в котелке.
- Вы уж извините, - сказал детектив, - паспорт в полном порядке, да вот фото... Вы сами взгляните.
Д. посмотрелся в стекло фотографии - это была единственная вещь в кабинете, способная заменить зеркало, - труба паровоза и борода короля Эдуарда изрядно искажали отражение, но надо признать, что у детектива были серьезные основания для сомнения. Д. действительно выглядел теперь иначе.
- Мне, признаться, и в голову не приходило, что я так сильно изменился.
Детектив пристально в него вглядывался. Теперь Д. вспомнил - он фотографировался всего три года назад. Ему было тогда сорок два, но молодых сорок два. Жена пошла с ним в ателье. Он собирался взять в университете отпуск на полгода, поехать за границу, с женой, разумеется. Ровно через три дня разразилась гражданская война. Шесть месяцев его продержали в военной тюрьме, жену расстреляли - по ошибке...
- Война, видите ли, меняет людей, - сказал Д. - Это довоенный снимок.
Он рассмеялся тогда какой-то шутке, что-то там насчет ананасов. Впервые за долгое время они отправлялись в отпуск вместе. Женаты они были пятнадцать лет. Припомнилась допотопная фотокамера и фотограф, нырнувший под покрывало. Жена ему виделась смутно. Она была его страстью, а чувство трудно вспомнить, когда оно мертво.
- Какие-нибудь другие документы у вас есть? - спросил детектив. - Или, может быть, кто-нибудь в Лондоне вас знает? В вашем посольстве, например?
- О нет, я - частное лицо, совсем незначительная персона.
- Вы совершаете туристическую поездку?
- Нет. У меня несколько поручений делового характера. Есть рекомендательные письма. Впрочем, может быть, поддельные. - Д. улыбнулся.
Как он мог сердиться - седые усы, тяжелые морщины у рта, которых прежде не было, как и шрама на подбородке. Он потрогал шрам.
- Поймите, у нас идет война.
Интересно, а что тот, другой, сейчас поделывает? Уж он-то, наверное, зря время не теряет. Скорее всего, его ждала машина, так что до Лондона он доберется намного раньше, а это плохо. Надо полагать, у него есть приказ помешать представителю противника закупить уголь. До того как люди открыли электричество, уголь называли черным золотом. Сейчас в его стране уголь стал дороже золота, а скоро будет такой же редкостью.
- Конечно, ваш паспорт в полном порядке, - сказал детектив. - Может быть, сделаем так - вы мне скажете, где остановитесь в Лондоне, и этого будет достаточно.
- Понятия не имею.
И вдруг детектив подмигнул ему. Д. с трудом поверил глазам своим.
- Ну, хоть какой-нибудь адрес назовите.
- А-а, тогда, допустим, отель "Ритца", кажется, есть такой.
- Есть, но я предпочел бы какой-нибудь подешевле.
- "Бристоль". В любом городе есть отель "Бристоль".
- Но не в Англии.
- Хорошо, тогда скажите, где, по-вашему, может остановиться такой человек, как я?
- В "Стренд-паласе".
- Прекрасно.
Детектив с улыбкой вернул ему паспорт.
- Мы вынуждены проявлять осторожность. Вы уж извините... И поторопитесь, а не то свой поезд упустите.
"Осторожность!" - подумал Д. И это они в Англии называют осторожностью. Как он завидовал их уверенности.
Из-за этой задержки Д. оказался в хвосте очереди к таможеннику. Шумные молодые люди были уже, вероятно, на платформе, где их ждал поезд; что касается его земляка, то этот наверняка обошелся без поезда. "Ой, у меня целая куча всего, что надо вносить в декларацию", - произнес девичий голос. Он уже слышал в баре этот резкий голос, тогда она заказывала еще одну рюмку. Он взглянул на нее без особого интереса, он был в таком возрасте, когда влюбляются без памяти или вообще равнодушны к женщинам. А эта грубиянка по возрасту годилась ему в дочери.
- Вот у меня бутылка коньяка, только откупоренная, - сказала она.
Поменьше бы ей пить, промелькнула у него мысль, голос не соответствовал ее облику. Интересно, почему она пила в баре третьего класса? Одета она превосходно, как манекенщица на демонстрации модной одежды.
- И вот еще бутылка кальвадоса, но тоже початая.
Д. это надоело, скорее бы они с ней закончили и пропустили ее. Совсем молоденькая блондинка и неизвестно почему такая задиристая. Она была похожа на ребенка, которому не дали игрушку, и тот в отместку стал требовать все подряд, что нужно и ненужно.
- Да, а у меня еще есть, - сказала она. - Я сама хотела вам сказать, но вы же мне рта не даете раскрыть. Вот, полюбуйтесь, и эта тоже початая.
- Боюсь, что все-таки придется взыскать с вас пошлину, - сказал таможенник, - по крайней мере за несколько бутылок.
- Не имеете права.
- Прочтите инструкцию.
Перепалка затягивалась до бесконечности. Какой-то другой таможенник заглянул в портфель Д. и пропустил его.
- На лондонский успеваю? - спросил Д.
- Уже ушел. Придется дожидаться поезда семь десять.
Часы показывали без четверти шесть.
- А мой отец - владелец этой железной дороги! - яростно доказывала девица.
- Железная дорога никакого отношения к таможне не имеет.
- Его фамилия лорд Бендич.
- Если вы хотите забрать с собой ваши напитки, извольте уплатить двадцать шесть шиллингов и шесть пенсов.
Значит, она - дочь Бендича! Д. стоял у выхода, наблюдая за ней. Он думал, как бы ему не пришлось с Бендичем так же трудно, как таможеннику с его дочкой. Очень многое зависело от Бендича - если он согласится продать им уголь по сходной цене, они продержатся еще несколько лет. Если нет, война может завершиться еще до весны.
Дочь Бендича, кажется, победила, судя по гордому виду, с каким она вышла из дверей, направляясь к виднеющейся в тумане платформе. Рано стемнело, тускло светила лампочка над книжным киоском. Дальше второй платформы ничего не было видно. Этот железнодорожный узел при крупном морском порте - так называл его про себя Д. - мог быть и маленьким захолустным полустанком, мимо которого проносятся скорые поезда.
- Ах, черт, ушел! - сказала девушка.
- Будет другой, - сказал Д. - Через полтора часа.
Он чувствовал, что язык возвращается к нему с каждым произнесенным словом; он впитывал английский вместе с туманом и запахом дыма.
- Мало ли что они вам сказали! На самом деле в таком тумане поезд опаздывает на несколько часов, - сказала она.
- Мне нужно быть в городе сегодня вечером.
- А кому не нужно?
- Дальше от моря, возможно, туман не такой густой.
Но она уже не слушала, торопливо шагая по холодной платформе, и скрылась за книжным киоском. Однако очень скоро она вернулась, жуя на ходу булочку. Другую она протянула ему, будто сунула сквозь решетку камеры.
- Хотите?
- Благодарю вас.
С серьезным видом он взял булочку и принялся есть, показывая, что воздает должное английскому гостеприимству.
- Возьмем напрокат машину. Я не намерена часами дожидаться поезда в этой дурацкой дыре. Действительно, там подальше, наверное, не так туманно.
Значит, она расслышала его слова.
Она швырнула недоеденную булочку в сторону рельсов. Получилось что-то вроде фокуса - была булочка, нет булочки.
- Поедете со мной? - И, видя, что он колеблется, добавила: - Я трезва как стеклышко.
- Благодарю вас. Я об этом и не думал. Просто прикидываю, как будет быстрее.
- Быстрее всего будет со мной.
- Тогда поехали.
Внезапно на уровне их ног странным образом обрисовалось человеческое лицо - оказывается, они стояли у самого края платформы. Лицо было рассерженное.
- Леди, я ведь не в зверинце.
Она глянула вниз, ничуть не изумившись.
- А разве я это утверждала?
- Вы кинули в меня булку.
- Не городите ерунду, - сказала она нетерпеливо.
- Оскорбление действием, - сказал человек. - На вас можно подать в суд, леди. Вы кидаетесь тяжелыми предметами.
- Неправда. Это всего-навсего булочка.
На уровне их ног появились рука и колено, лицо чуть придвинулось.
- Так вот, имейте в виду...
- Булку бросила не леди, а я, - сказал Д. - Судиться можете со мной. Адрес запишите: отель "Стренд-палас", фамилия - Д.
Он взял девушку под руку - ее-то как зовут? - и повел к выходу. Тип в тумане взревел от злости, как раненый тюлень: "У-у, иностранец проклятый".
- А знаете, - сказала девушка, - зря вы за меня заступились.
- Зато вы узнали мою фамилию.
- О, а моя, если вам интересно, - Каллен. Роз Каллен. Жуткое имя, но мой папаша, понимаете ли, свихнулся на розах, он вывел - так говорят? - сорт "Маркиза Помпадур". И еще он любит фруктовые пирожные. Такие подают при дворе. А наш особняк называется Гвин-коттедж.
С машиной им повезло. Гараж рядом со станцией был хорошо освещен, свет проникал сквозь туман ярдов на пятьдесят. В гараже нашелся старый "паккард", которым они могли воспользоваться.
- А у меня дело к лорду Бендичу. Какое странное совпадение.
- Не вижу ничего странного - у всех встречных-поперечных есть к нему дело.