– Мой милый рыцарь, – обратилась к нему графиня в ту минуту, когда он поднимался с места, – не забудьте же, что завтра вальс за вами.
– Ах! Графиня… – пробормотал Арман.
– Не забывайте также и дорогу к нашему дому. Арман поклонился еще раз.
– Где вы поселились: в отеле или в частной квартире? – спросил его граф.
Молодой человек улыбнулся.
– Я ваш сосед, – ответил он.
– Неужели! Где же вы живете?
– В доме рядом.
– С нашим?
– Совершенно верно.
– А мне говорили, что он снят каким-то русским вельможей, – удивился граф.
– Да, майором Арлевым.
– И вы живете у него?
– Майор, старинный друг моего отца, – сочинил Арман, – предложил мне поселиться у него. Мой отец долго жил в плену в России, – прибавил молодой человек.
Граф вздрогнул.
– Да и я, – прибавил Арман, не знавший о прежних сношениях своего отца с графом, так как Дама в черной перчатке не нашла нужным давать ему на этот счет какие-либо сведения, – родился там.
– Вы, значит, русский? – воскликнул граф.
– Моя мать была русская.
– Простите меня, дорогой гость, – проговорил он, – но, может быть, я знаю вашего отца.
– Возможно.
– Если бы я знал ваше имя, – прибавил граф, смущенно улыбаясь, – однако лакей забыл, кажется, доложить о вас.
– О, нет, но он проглотил мое имя, – рассмеялся Арман.
– Ваше имя?
– О, оно крайне просто: меня зовут Арман Леон.
– Леон! – повторил граф д\'Асти, побледнев и весь дрожа.
– Мой отец, полковник Леон, – продолжал молодой человек, – возвратился во Францию в 1822 году, пробыв в России более десяти лет.
Граф д\'Асти весь побагровел. Однако гостиная была так слабо освещена, что ни графиня, ни Арман не заметили внезапного беспокойства графа; между тем он поспешил прибавить с деланным спокойствием.
– Полковник Леон? Я часто слыхал эту фамилию, очень часто… но лично я не был знаком с вашим отцом. Простите меня, что я спросил вас; мне показалось, что у вас есть некоторое сходство с одним старым офицером времен Империи, моим большим приятелем, полковником Бекманом.
Арман простился с графиней. Граф д\'Асти проводил его до решетки сада, выходившей на улицу. Затем он поспешно вернулся и прошел в гостиную. Графиня была еще там. Она распечатала письмо к Фульмен и прибавила в постскриптуме: "Я знаю теперь, дорогой друг, имя моего очаровательного и элегантного спасителя. Это сын полковника времен Империи. Его имя Арман Леон".
Граф д\'Асти вошел в гостиную и сел у камина по-прежнему задумчивый и грустный.
– Разве вы рассчитываете принимать этого молодого человека? – спросил он.
– Если ему вздумается… изредка… но к чему этот вопрос?
– Но ведь… я не знаю его.
Графиня д\'Асти холодно взглянула на своего мужа.
– Послушайте, – заметила она, – объяснитесь!
– Мне он не нравится.
– Вы слишком разборчивы. Это прекрасно воспитанный и очень умный молодой человек.
– У него фатоватый вид.
– Я этого не нахожу.
– И я не чувствую особого желания принимать его. Графиня д\'Асти засмеялась.
– Неужели вам пришло в голову ревновать? Вот было бы оригинально…
Она повернулась к графу спиной, продолжая смеяться, и прибавила:
– Очень оригинально… по правде сказать.
– Сударыня! – воскликнул граф дрожащим от гнева голосом.
– Милостивый государь, – возразила ему графиня, – вы знаете, что по отношению ко мне у вас нет более права ни ревновать, ни быть влюбленным… Покойной ночи!
Графиня взяла свечу и удалилась, оставив своего супруга одного в гостиной, совершенно ошеломленного злостью и страхом, как бы сын полковника не узнал его прошлого.
Опасения графа, однако, не имели никакого основания, потому что, как известно, Арман не был посвящен в ужасное таинственное прошлое своего отца.
III
На следующий день в Баденском казино был танцевальный вечер. Все приглашенные, или почти все, знали друг друга в лицо и по имени.
Графиня д\'Асти явилась на бал около десяти часов. Не успела она войти, как какой-то молодой человек, до тех пор разговаривавший со стариком, направился ей навстречу и поклонился. Это был Арман. Старик был майор Арлев.
– Графиня, – произнес молодой человек, пожимая руку графа, который, повинуясь взгляду жены, протянул ему свою, – позвольте представить вам моего хозяина, а вашего соседа, майора русской службы графа Арлева.
Майор и графиня д\'Асти обменялись несколькими банальными фразами, и граф Арлев откланялся. Почти в ту же минуту раздались первые звуки вальса. Графиня взяла Армана под руку.
– Кто расплачивается с долгами – богатеет, – смеясь, сказала она. – Пойдемте танцевать.
И, обернувшись к мужу, она прибавила.
– Так как вы не танцуете, то можете идти играть. Вы видите, у меня есть кавалер.
Граф поклонился, не сказав ни слова. Затем вместо того, чтобы оставить танцевальный зал, как этого, очевидно, желала графиня, он сел в углу на стул, пожирая глазами Маргариту де Пон, которую он страстно полюбил с того самого дня, когда она возненавидела его. Графиня танцевала с неподражаемой грацией, томно облокотившись на руку своего юного красивого кавалера.
Граф д\'Асти переживал адские мучения. Накануне он высказался против Армана только из опасения, как бы сын полковника не был посвящен в тайны общества "Друзей шпаги". Но сегодня другое чувство волновало его. Граф ревновал. Ревновал именно потому, что жена лишила его этого права. Он ревновал, что теперь она танцует с Арманом, а тот, по-видимому, был влюблен в нее.
Но не один граф д\'Асти не отрываясь следил взглядом за молодой женщиной и ее кавалером, которые продолжали танцевать. Человек, с ног до головы одетый в черное, со смуглым лицом, выдававшим в нем испанца или итальянца, не терял из виду этой пары ни на одну секунду; он не танцевал и ни с кем не обменялся ни одним словом. Когда замерли последние звуки вальса, этот человек, до сих пор стоявший неподвижно, прислонясь к одной из колонн, поддерживавших потолок залы, двинулся навстречу Арману. Молодой человек вел в это время графиню д\'Асти на место. Итальянец сначала низко поклонился графине, потом обратился к ее кавалеру:
– Если не ошибаюсь, вы господин Арман Леон?
– Да, – ответил Арман, вздрогнув.
Молодой человек догадался, что перед ним таинственный противник, о котором его накануне предупредила Дама в черной перчатке. И Арман испугался, не за себя, не за дуэль, которая должна была быть в конце концов комедией, – но за графиню.
Та заметила мгновенный испуг своего кавалера, смуглое лицо и холодный взгляд незнакомца, который даже не удостоил ее взглядом. Графиня д\'Асти сразу поняла все и побледнела.
– Милостивый государь, – продолжал итальянец с сильным южным акцентом, – вы сын полковника Леона?
– Да, милостивый государь.
– Вы были в Италии год назад, если не ошибаюсь? Арман утвердительно кивнул головой и сказал:
– Я нахожу ваши вопросы слишком настойчивыми, и так как я не имел чести ни разу встречаться с вами до сегодняшнего дня…
Итальянец язвительно рассмеялся.
– Я маркиз делла Пиомбина, – пояснил он.
– Что ж из этого следует?
– Я приехал в Париж нарочно, чтобы встретиться с вами.
– Со мной?
– И, не застав вас там, явился в Баден.
Арман чувствовал, как дрожит рука Маргариты де Пон, лежавшая на его руке.
– Продолжайте, милостивый государь!
Арман произнес эти слова довольно сухо, как бы желая сказать: "Мне кажется, что вы довольно плохо распоряжаетесь вашим временем".
– Милостивый государь, – продолжал итальянец, – вы прожили около месяца во Флоренции?
– Да.
– На берегу Арно…
– Совершенно верно.
– И вы ухаживали там за одной дамой, по имени… Анжела.
Арман снова вздрогнул.
– Милостивый государь, – сказал он, – мне кажется, что здесь не место и не время восстанавливать подобные воспоминания, и я прошу вас…
– Милостивый государь, – сухо заметил итальянец, – я буду ждать вас в аллее под третьим деревом в одиннадцать часов по окончании танцев.
И, отвесив поклон графине, он удалился. Графиня д\'Асти, бледная и взволнованная, оперлась на руку Армана, чувствуя, как подгибаются у нее колени.
– Но кто же такой этот человек? – спросила она, когда незнакомец отошел от них и вышел из залы.
– Я сам встречаю его в первый раз, – ответил молодой человек.
И в явном смущении он опустил глаза.
– Имя его я слышал, – прибавил юноша. Графиня д\'Асти догадывалась, что с именем Анжелы, о которой упомянул маркиз, связана целая романтическая история. Женщины одарены живым воображением, и часто нескольких слов, одного имени бывает достаточно для того, чтобы они создали длинную повесть любви. Маркиз был в отсутствии. Как раз в это время появился Арман, а так как он был молод, красив и смел, то и завоевал себе место в доме на берегах Арно и в сердце покинутой красавицы.
Маргарита де Пон уже сложила в уме целый роман по этому поводу. Роман этот состоял из двух частей. Первая "часть обрывалась с отъездом Армана в Париж. Вторая могла развиться таким образом: маркиз делла Пиомбина, вернувшись домой, узнал через дуэнью или благодаря какому-нибудь письму, которое забыли сжечь, об измене. И вот ревнивый итальянец отправляется в путь, скачет в Париж, из Парижа в Баден и является сюда, чтобы отомстить за свою честь.