– Давным-давно жила на свете принцесса.
Эмма со странным нетерпением ребенка, чувствующего приближение обряда, который следует совершить, совершает несколько движений: кладет на землю цветы, вытягивает перед собой ногу, поворачивается, чтобы сесть рядом с Кэтрин, которая обнимает ее, притягивая поближе к себе.
– Красивая?
– Конечно. Очень красивая.
– А на конкурсах красоты она побеждала?
– Принцессы слишком возвышенны, чтобы участвовать в конкурсах красоты.
– Почему?
– Потому что они не какие-нибудь дурехи. А та была очень умная.
– Даже умнее тебя?
– Гораздо.
– А где она жила?
– Вон там, на холме. Это было очень давно.
– Так это настоящая история?
– Вроде того.
– Если не настоящая, я не против.
Кэтрин отбрасывает сигарету; хватается за единственную соломинку, какая ей подворачивается.
– Она была очень грустная. Знаешь почему? – Эмма трясет головой. – Потому что лишилась мамы и папы. И братьев с сестрами. Всех.
– А конец счастливый?
– Там будет видно.
– Мне лучше счастливый, а тебе?
Этот странный третий мир, нам неподвластный. Кэтрин похлопывает девочку по боку.
– Однажды она отправилась со всеми своими братьями и сестрами на пикник. И с отцом и с матерью, которые были королем и королевой. И они прибыли в эти места. Прямиком туда, где только что сидели мы.
Эмма кивает.
– И принцесса, а она была озорница, задумала подшутить над всеми. Она спряталась, чтобы ее искали. И вот она пришла сюда, где сейчас мы с тобой, и села, но было так жарко, что она прилегла и ее начал одолевать сон.
– И она заснула.
– И она заснула и все спала, и спала, и спала. А когда проснулась, было уже темно. Она только и видела, что звезды. Тут она принялась звать своих. Звала, звала. Но было слишком поздно, все уже отправились домой. Только река отзывалась ей плеском – слишком поздно, слишком поздно, слишком поздно.
– Все это случилось в очень давние времена, когда люди еще не умели толком считать. Можешь себе представить? Даже король и тот научился считать только до двадцати. А детей у него было целых двадцать три. Так что он обычно досчитывал до двадцати, а дальше ему оставалось только строить догадки.
– Вот ее и пропустили.
– Вот она и осталась одна, – и неведомо откуда, из каких-то запасников, является развитие, перипетия. – Она попыталась найти свой дом. Но все время падала и не могла понять в темноте, где она. И уходила все дальше, дальше. Колючие кусты изодрали ее платье. Она расплакалась. Совсем она не понимала, что ей теперь делать.
– Она очень боялась?
Кэтрин покрепче прижимает к себе племянницу.
– Ты и представить не можешь, до чего она боялась. А когда рассвело, лучше не стало. Потому что она увидела, что очутилась в огромном лесу. Одни деревья кругом, бесконечные деревья.
– А ее мама и папа не знали, что она потерялась.
– Это-то они уже поняли. Как раз наутро. И поехали искать ее. Но за ночь принцесса ушла слишком далеко. Они только и нашли, что потерянную ею туфельку.
– Наверное, они решили, что ее волк съел.
– Умница. Именно так. И они сильно опечалились и поехали домой. А принцесса осталась одна, в лесу, за много миль от них. Очень голодная. И вдруг услышала голос. То была белочка – ты их видела? И белочка показала принцессе, где растут съедобные орехи. Потом явился медведь, но не злой, а милый такой, симпатичный мишка. И объяснил ей, как построить домик и сделать из папоротников постель. После к ней приходили самые разные звери и птицы, и помогали ей, и учили жить в лесу.
Девочка тянется, словно к игрушке, к свободной руке Кэтрин. Маленькие пальчики касаются серебряного обручального кольца, пытаются повернуть его.
– А потом?
– Она стала у них вроде ручной зверушки. Звери приносили ей еду и цветы, всякие украшения для домика. И учили ее всему. Что следует знать о лесе. И только одно во всем этом было нехорошо. Знаешь что? – Эмма качает головой. – Люди.
– Почему?
– Потому что в лес обычно приходили жестокие люди, приходили охотиться на бедных зверей. Понимаешь, других-то людей звери не знали. Вот они и думали, что все люди такие. И говорили девочке, как увидишь человека, сразу беги и прячься. И она выросла очень робкой и пугливой.
– Как мышка.
– Совершенно как мышка, – Кэтрин пробегает пальцами по желтой груди Эммы, и та, затрепетав, прижимается к ней. – Так она и жила. Год за годом. Пока не выросла.
– А сколько ей было лет?
– А сколько тебе хочется?
– Семнадцать.
Кэтрин улыбается, глядя на белобрысую головку.
– Почему же семнадцать?
С миг Эмма думает, потом трясет головой: не знаю.
– Ну ладно. Как раз семнадцать ей и было. И тогда случилось нечто удивительное. Она опять пришла на это самое место, где мы с тобой сидим, и опять стоял жаркий день, совсем как вчерашний. И принцесса опять заснула. Как раз под этим деревом, – Эмма поднимает глаза вверх, словно напоминая себе, что дерево все еще тут. – Но когда она проснулась в этот раз, было светло. День еще не кончился. Однако она испугалась куда сильнее, чем тогда. Потому что вокруг стояли огромные охотничьи псы. Вылитые волки. Они рычали и лаяли. Вон там и вон там. И здесь, – Кэтрин вздрагивает и прижимается к Эмме, но девочка не отвечает. Слишком далеко я зашла. – Все было как в страшном сне. Принцесса даже кричать не могла. А затем появился кое-кто похуже. Как по-твоему, кто?
– Дракон?
– Еще хуже.
– Тигр.
– Человек.
– Охотник.
– Это принцесса так подумала. Потому что он был одет, как охотник. На самом-то деле, он был очень добрый и ласковый. И не старый. Ему было точь-в-точь столько же лет, сколько ей. Семнадцать. Но ты же помнишь, принцесса поверила тому, что ей рассказали звери. Так что она хоть и видела, какой он хороший, но все равно перепугалась. Думала, что он ее убьет. Даже когда он отозвал собак. Даже когда собрал немного цветов и принес их туда, где лежала принцесса, и встал на колени, и сказал ей, что она – самая прекрасная девушка в мире.
– Она думала, что он притворяется.
– Нет, она просто не понимала. Ей хотелось поверить ему. Но она все время вспоминала о том, что говорили ее друзья, звери. И потому лежала, не шевелясь, и молчала.
Теперь Эмма начинает ерзать, поворачивается, изгибается и укладывается тете на колени, чтобы видеть ее лицо.
– И что было дальше?
– Он ее поцеловал. И принцесса вдруг совсем перестала бояться. Она села, взяла его за руку и все ему о себе рассказала. О том, что не знает, кем была прежде, что забыла свое имя. Все-все. Она ведь так много времени провела в лесу, со зверьми. И он тоже сказал ей, кто он. А он был принцем.
– Я знала.
– Потому что ты умная.
– Это конец?
– А тебе так хочется?
Эмма решительно трясет головой. Она смотрит тете в лицо с таким выражением, словно с губ ее того и гляди слетят, вслед за фонемами, принц и принцесса. Процесс. Не обязательно верить в сказки – достаточно верить, что их стоит рассказывать.
– Принц сказал, что любит ее и хочет на ней жениться. Но тут была одна сложность. Поскольку он был принцем, то и жениться мог только на принцессе.
– Так она ж и была принцессой.
– Да, но она-то об этом забыла. У нее не было красивого платья. Или короны. Ничего, – Кэтрин улыбается. – На ней и одежды-то никакой не было.
– Никакой!
Кэтрин качает головой.
Эмма потрясена.
– Даже?..
Кэтрин снова качает головой. Эмма закусывает губу.
– Как неприлично!
– И все равно она выглядела очень красиво. Чудесные длинные каштановые волосы. Прелестная смуглая кожа. Совсем как маленькая дикая зверушка.
– Как же она не замерзла?
– Так ведь лето стояло.
Эмма кивает, столь неуместное отступление от правил несколько озадачивает ее, однако она заинтригована.
– Ну вот. В конце концов, принцу пришлось уйти, и он очень печалился, что не сможет жениться на такой прекрасной девушке. И она плакала из-за того, что не может выйти за него. И вот она сидела здесь и плакала, плакала. И вдруг услышала уханье. Ту-вит, ту-вуу. Вон оттуда, сверху. С дерева.
Эмма вытягивает шею, потом опять поворачивается к Кэтрин.
– Кто это был?
– Да ты же знаешь.
– Я забыла.
– Сова. Старая бурая сова.
– Вообще-то, я знала.
– Совы ведь очень умные. А эта была самой старой, самой умной из них. По правде сказать, она была волшебницей.
– Как она говорила?
– Ту-вит, ту-вуу. Ту-вит, ту-вуу, дава-ай, … не … но-ой.
Эмма улыбается.
– Повтори еще. Так же.
Кэтрин повторяет.
– И вот сова спустилась к девушке и сказала, что может ей помочь. Посредством волшебства. Ведь чтобы быть принцессой, надо жить во дворце, так? Хорошо. Она может дать ей красивые наряды. А может – дворец. Но не то и другое сразу.
– Чего же это она не может?
– Видишь ли, это волшебство очень трудное. А сделать два волшебных дела за раз невозможно.
Эмма кивает.