* * *
Хоть и было известно заранее о скором появлении десанта противника, он тем не менее возник неожиданно. Война, действуя по известным только ей законам, упрямо таила свои секреты.
Семь десантных амфибий бесшумно вынырнули из морской дымки в полосе действия батальона около девяти часов утра. Их было отчётливо видно даже без бинокля.
– Павел, вся надежда только на тебя! – с волнением в голосе повернулся к Дорошину серб. – Думаю, что на каждой амфибии не менее взвода подготовленных головорезов. Но прошу, раньше времени танки из укрытий не выводи! Жди моего сигнала. И открывай стрельбу лишь на расстоянии гарантированного прямого поражения! У наших танкистов неполный боекомплект – я проверял. Но будет удачей, если им позволят расстрелять хотя бы то, что у них имеется! Помни, что весь план строится таким образом, что первым именно ты со своими танкистами начинаешь стрельбу по противнику. Все остальные молчат, ожидая, когда десант приблизится на расстояние прямого поражения из стрелкового оружия. За это время ты должен максимально расстрелять орудийный боекомплект.
– Что ты имел в виду, когда сказал: "если позволят расстрелять хотя бы то, что имеется из боеприпасов"? – поинтересовался Дорошин.
– Вертолёты огневой поддержки противника.
Павел метнулся к экипажам. Танкисты уже наблюдали десант в бинокуляры и находились на своих местах в машинах.
"Уже хорошо, – удовлетворённо подумал Дорошин, – осталось только успешно пострелять!"
Подполковник ещё раз кратко напомнил экипажам порядок действий и потребовал строго следовать его командам, не допуская никакой отсебятины. Затем он заслушал доклады командиров танков о наличии боекомплекта. Оказалось, что в среднем в каждой машине имелось по 12–15 выстрелов.
"Вполне достаточно, чтобы навести "шухер"!" – сделал для себя вывод Дорошин, не очень интересуясь, что за снаряды находятся в танках: осколочно-фугасные, бронебойные или какие-то другие. Он очень надеялся поразить хотя бы одну-две амфибии прямым попаданием.
Танки размещались в глубине за передовой позицией и были рассредоточены по фронту таким образом, чтобы нельзя было одним выстрелом или ракетой уничтожить сразу две машины.
Дорошин планировал вывести их из укрытий только тогда, когда десант приблизится к берегу на расстояние не более полутора километров.
Начались "соревнования нервов", когда одна противоборствующая сторона молча приближается, а другая ждёт в засаде, стараясь до поры до времени никак не обнаружить себя. Все приготовились к бою в напряжённом ожидании приказа открыть огонь на поражение.
По морю неторопливо ходили пологие волны, подкручивая свои гребни в белёсые барашки почти у самого берега. Дул тёплый весенний ветерок, и казалось, ничто не предвещает беды.
Дорошин вспомнил, как в 1970-м находился в служебной командировке в Сирии. Там, работая в качестве военного переводчика в сирийской танковой дивизии, участвовавшей в вооружённых стычках с израильскими частями на Голанских высотах, он, совсем ещё юнец, никак не мог свыкнуться с тем, что при свете яркого солнца и бескрайнего голубого неба гибнут люди. Этот радостный, жизнеутверждающий пейзаж никак не вязался со смертью…
Амфибии накатывались почти бесшумно, следуя в три колонны по две машины в каждой. Во главе построения двигалась, производя лёгкое волнение воды, командирская машина с маленьким британским флажком на металлической мачте-штыре.
Дорошин время от времени поглядывал в сторону укрытой позиции, где находился командный пункт командира батальона. Наконец раздался условный звуковой сигнал к выдвижению, который был немедленно продублирован поднятым над командным пунктом красным флажком.
– Машины, вперёд! – скомандовал по рации Дорошин.
Он находился на высоте, прямо над танками, в специально оборудованном окопе, накрытом пятнистой камуфляжной сеткой. А рядом с ним заняли свои места боец-связист с рацией и двое спецназовцев с переносными зенитными ракетными комплексами "Стрела", предназначенными для борьбы с воздушными целями противника.
Взревели мощные танковые силовые установки, и бронированные машины, миновав пригорок, заняли позиции для стрельбы прямой наводкой.
Павел увидел в бинокль, как в панике заметались амфибии, торопясь рассредоточиться и увеличить расстояние между колоннами.
"Засекли, мать их так! – выругался подполковник, понимая, что следующим действием противника станет вызов авиации, которая конечно же появится в считаные минуты. – Теперь кто кого опередит!"
В следующий момент он подал команду открыть огонь по амфибиям.
Глава 8
– Вы домой, Светлана Леонидовна? Садитесь, я вас подвезу! – предложил начальник отделения, распахивая пассажирскую дверцу своей новенькой серебристой "хонды" перед вышедшей на улицу Дорошиной.
– Спасибо, Илья Григорьевич, но я лучше доберусь на метро.
– Чем же это лучше? – удивился начальник. – Мне тем более нужно поговорить с вами.
– Ну что ж, если так… – согласилась женщина, не слишком охотно принимая предложение.
Машина выехала с территории клиники и влилась в плотный поток транспорта, возвращавшегося в "спальные районы" по окончании рабочего дня. Движение было серьёзно затруднено, машины двигались, не уступая дороги и мешая друг другу.
– Мы будем, наверное, очень долго ехать, посмотрите, какое движение! – обеспокоенно предположила Светлана. Она избегала общества своего навязчивого начальника.
– А вы куда-то торопитесь?
– Вообще-то я живу со своей старенькой мамой…
– А где ваш муж?
– В командировке.
– Он у вас часто уезжает?
– Вы хотели о чём-то со мной поговорить? – напомнила Дорошина. Её глаза недовольно блеснули.
– Да-да, конечно. Скоро ваш юбилей, что бы вы хотели получить в подарок? – улыбнулся ее начальник.
– Это и есть тема нашего разговора? – усмехнулась она.
– Не совсем…
– Ну, тогда говорите, я вас слушаю.
– Светлана Леонидовна, давайте поужинаем вместе! Например, завтра, – предложил он. – Мне очень неловко за своё поведение Восьмого марта.
– Спасибо, Илья Григорьевич, но я – замужем.
– Но, я думал… ведь ничего особенного в ужине с коллегой нет?
– Мне уже не двадцать и даже не тридцать лет. И продолжение мне известно. Прошу вас, остановите, пожалуйста, здесь. Я скорее доберусь на метро, да и вам не придётся возвращаться. Спасибо, Илья Григорьевич!..
* * *
– Аиша, ты должна меня послушать! Ситуация становится всё более сложной и непредсказуемой. Враг всё ближе подбирается к нашему дому. Семья дважды подверглась бомбардировкам западной авиации за неполные три недели, и только Всевышний уберёг нас от неминуемой гибели! Ты обязательно вернёшься, когда я разберусь с возникшей ситуацией. Я надеюсь, что скоро всё образуется и мы вновь заживём как прежде, всей семьёй.
– Что происходит, отец? Почему нас бомбит французская авиация? Разве мы не считали Францию своим добрым союзником и даже другом? Ты был в близких отношениях с президентом Саркози. Разве не ты поддержал его на выборах в финансовом отношении? Вы обменивались визитами… Мы принимали его у нас дома! Он казался милым и даже галантным человеком? Я окончила университет в Париже, изучала право и долгое время жила в этом городе, в котором у меня осталась масса друзей и знакомых! Они часто звонят мне и задают вопросы, находясь в полном недоумении относительно последних событий.
– Деньги, деньги… Ради них Запад пойдёт на любые преступления! – Каддафи обнял дочь, готовую расплакаться от бессилия и обиды. – Наша нефть не даёт ему покоя!
– Отец, я не хочу уезжать, бросая страну и тебя. – Аиша упрямо тряхнула головой. – Во всяком случае, сейчас, когда остаётся ещё хоть малая надежда на мирный диалог. Откуда эти оппозиционеры, кто они? Разве ты мало сделал для своего народа? Сегодня нет безработицы и бедных на улицах. Люди имеют возможность учиться. Медицинское обслуживание – бесплатное! Население получает дотации, в том числе на продукты питания. Все сыты и одеты. Оплата жилья мизерная! Отсутствует плата за электроэнергию. Разве этого мало?
– Мятежники, ведущие борьбу с нами, ничего общего не имеют с народом Ливии. Это переодетые в ливийское платье грязные наёмники без родины и национальной принадлежности. А ещё – бойцы спецназа западного альянса, которым приказано побольше кричать: "Аллах акбар", чтобы вводить всех в заблуждение относительно себя. Ведь больше по-арабски они ни слова не знают! Западная пропаганда и продажные мировые СМИ делают всё, чтобы представить дело так, будто бы в Ливии разгорелась народная революция. А я стремлюсь потопить её в крови! На это брошены лучшие силы агентов спецслужб и выделены громадные суммы денег.
– Отец, но ведь все знают, что это не так? В разных городах страны проходят стихийные народные митинги в твою поддержку!..