***
Об этом Муравьёве мы можем прочитать в "Евгении Онегине" в комментарии к стихам:
С душою, полной сожалений,
И опершися на гранит,
Стоял задумчиво Евгений
Как описал себя Пиит.
Здесь Пушкин поставил цифру 9. И в девятом примечании к роману написал:
Въявь богиню благосклонну
Зрит восторженный Пиит,
Что проводит ночь бессону,
Опершися на гранит.(Муравьёв. "Богине Невы")
А стихотворение "Богине Невы" было очень известным у Михаила Никитича Муравьёва (родился 5 ноября 1757 года), одного из ведущих поэтов-сентименталистов, оказавшим влияние не только на Пушкина.
Михаил Никитич был наставником русской словесности, русской истории и философии великих князей Александра Павловича и Константина Павловича, учителем русского языка будущей императрицы Елизаветы Алексеевны.
То есть, он был близок ко двору, и его ученик, ставший императором, Александр I определил его секретарём в собственный кабинет для принятия прошений (очень значительная должность!). В 1802-м Муравьёв – ещё и товарищ министра народного просвещения, а в 1803-м – ещё и попечитель Московского университета (одновременно Московского учебного округа). Все эти должности Муравьёв совмещал. На всех – трудился исправно.
Он увеличил состав профессоров Московского университета за счёт приглашения иностранцев и выдвижения в профессорскую среду отечественных выдающихся учёных. Он создал при университете ряд обществ (истории и древностей российских, испытателей природы, соревнователей медицинских и физических наук), устроил хирургический, клинический и повивальный институты, принимал деятельное участие в разработке нового устава университета 1804 года, предпринял издание журнала "Московские Учёные Ведомости", который закрылся после его смерти.
Он, скончавшийся 10 августа 1807 года, покровительствовал поэтам Батюшкову (приходившемуся ему двоюродным племянником) и Жуковскому. Хотя, конечно, по дару уступал обоим.
Вот его стихотворение "Неизвестность жизни":
Когда небесный свод обымут мрачны ночи
И томные глаза сокрою я на сон,
Невольным манием предстанет перед очи
Мгновенье, в кое я из света выду вон.
Ужасный переход и смертным непонятный!
Трепещет естество, вообразив сей час,
Необходимый час, безвестный, безвозвратный, -
Кто знает, далеко ль от каждого из нас?
Как вихрь, что, убежав из северной пещеры,
Вскрутится и корабль в пучину погрузит,
Так смерть нечаянно разрушит наши меры
И в безопасности заснувших поразит.
Гоняясь пристально за радостью мгновенной,
Отверстой пропасти мы ходим на краю.
Цвет розы не поблёк, со стебля сриновенный, -
Уж тот, кто рвал её, зрит бедственну ладью.
На долгий жизни ток отнюдь не полагайся,
О смертный! Вышнему надежды поручив
И помня краткость дней, от гордости чуждайся
Ты по земле пройдёшь – там будешь вечно жив.
***
Судьба Александра Ефремовича Новосёлова (родился 5 ноября 1884 года) в конечном счёте оказалась трагической. Сын казачьего офицера, он учился в Сибирском кадетском корпусе, но ушёл из него, не желая связывать свою жизнь с армией. Экстерном сдал экзамены на звание учителя и работал под Петропавловском в школе.
С 1907 по 1917 работал воспитателем в Омском пансионе Сибирского казачьего войска. Начал печататься с этнографическими очерками и рассказами. Его повесть "Беловодье" была высоко оценена Горьким, который напечатал её в своей "Летописи".
После февральской революции активно включился в политическую жизнь, вступил в партию эсеров. В марте-мае 1917 года редактировал "Известия Омского Коалиционного комитета". На казачьем съезде избран товарищем председателя Войсковой управы. З августа 1917 года избран Комиссаром Временного правительства по Акмолинской области. Одновременно исполнял обязанности комиссара по Степному генерал-губернаторству. В январе 1918-го вошёл в состав Временного правительства автономной Сибири в качестве министра внутренних дел.
В сентября 1918 года докладывал Сибирской областной думе о положении дел на Дальнем Востоке, где находилось правительство, чьим министром он был. 18 сентября прибыл в Омск, собираясь вскоре уехать в Томск. Но в ночь на 21 сентября был арестован вместе с заговорщиками, собиравшимися арестовать Административный совет Временного Сибирского правительства. Заговорщики только предполагали посвятить Новосёлова в свои планы. Тем не менее арестовавшие его офицеры предложили Новосёлову подписать прошение об отставке с министерского поста. И после его отказа 23 сентября 1918 года убили его.
Убийцы мотивировали свои действия тем, что Новосёлов якобы предпринял попытку к бегству. После проведения следствия прокурорский надзор принял решение арестовать убийц. Однако им удалось скрыться.
Был ли Новосёлов талантливым писателем? Его книги выходили в Барнауле (1957), в Алма-Ате (1960), в Иркутске (1981). О нём хорошо писали многие сибирские критики. Но за пределы Сибири его известность, кажется, так и не вышла.
***
Владимир Васильевич Гиппиус, брат поэта и пушкиниста Василия Васильевича, родственник поэтессы Зинаиды Гиппиус, сам был поэтом.
Первые свои книги выпускает под псевдонимами. "Возвращение" (1912) под псевдонимом Вл. Бестужев, "Ночь в звёздах" (1915) под псевдонимом Вл. Нелединский.
Преподавал словесность, в частности, в Тенишевском училище, где среди его учеников были О. Мандельштам и В. Набоков. Принимал участие в "Цехе поэтов.
В 1912 году в журнале "Гиперборей" (№2, ноябрь) была опубликована весьма своеобразная переписка Гиппиуса и Блока. Гиппиус поэтически отвечал-оспаривал стихотворение Блока "Всё на земле умрёт – и мать, и младость…". Блок так же поэтически ответил Гиппиусу стихотворением "Владимиру Бестужеву" (по тому псевдониму, каким Гиппиус подписался). Гиппиус в ответ написал цикл из четырёх стихотворений под названием "Александру Блоку".
Следует отметить и брошюру Владимира Гиппиуса "Пушкин и христианство" (1915), положившую, можно сказать начало прочтению, которую мы обнаружим во множестве нынешних работ о Пушкине.
Надо сказать, что оба его ученика – Мандельштам и Набоков упомянули его в своих произведениях. Набоков в "Других берегах" сказал о нём: "Тайный автор замечательных стихов". А Мандельштам посвятил ему небольшую главку в "Шуме времени". Главка называется "В не по чину барственной шубе". Отрывок из неё:
"Я приходил к нему разбудить зверя литературы. Послушать, как он рычит, посмотреть, как он ворочается: приходил на дом к учителю "русского языка". Вся соль заключалась именно в хождении "на дом", и сейчас мне трудно отделаться от ощущения, что тогда я бывал на дому у самой литературы. Никогда после литература не была уже домом, квартирой, семьей, где рядом спят рыжие мальчики в сетчатых кроватках.
Начиная от Радищева и Новикова, у В. В. устанавливалась уже личная связь с русскими писателями, жёлчное и любовное знакомство с благородной завистью, ревностью, с шутливым неуважением, кровной несправедливостью, как водится в семье.
Интеллигент строит храм литературы с неподвижными истуканами. Короленко, например, так много писавший о зырянах, сдаётся мне, сам превратился в зырянского божка. В. В. учил строить литературу не как храм, а как род. В литературе он ценил патриархальное отцовское начало культуры.
Как хорошо, что вместо лампадного жреческого огня я успел полюбить рыжий огонёк литературной (В. В. Г.) злости!
Власть оценок В. В. длится надо мной и посейчас. Большое, с ним совершённое, путешествие по патриархату русской литературы от "Новикова с Радищевым" до Коневца раннего символизма так и осталось единственным. Потом только почитывал".
Умер Владимир Васильевич в военное время от голода в Ленинграде 5 ноября 1941 года (родился 27 июля 1876-го).
А что до его стихов, то они ещё будут востребованы. Убеждают меня в этом такие его строчки:
Мне кажется – есть внутренняя связь
Между железом крыш и светом лунным, -
Как тайна света в волны ворвалась,
Как есть печаль – одна – в напеве струнном,
Когда ты пальцы водишь по струнам,
Когда гнетёшь руками их молчанье…
Пройдём, как сон по розовым волнам,
Пройдём вдвоём в вечернем ожиданье!
Сегодня ночь таит опять желанья. -
Все, все желанья – в золотой луне,
Когда она, как золото страданья,
Стоит в неозарённой глубине…
Но вот сейчас сойдёт восторг ко мне,
Сейчас все крыши вспыхнут от желанья!
6 ноября
Афанасий Лазаревич Коптелов (родился 6 ноября 1903 года) получил Госпремию СССР за роман "Точка опоры". Причём этот роман – заключительная часть трилогии о Ленине ("Большой зачин" (1963), "Возгорится пламя" (1966, 1969) и вот – "Точка опоры". Написано это блёкло, банально. Но тема такова, что удивляешься, как это за первые два романа Коптелову ничего не дали!
Вообще-то награждали Коптелова много. И понятно, почему. Его неизменно избирали в партийные органы (то есть, был он членом райкома, горкома), был он секретарём Союза писателей СССР и РСФСР. Награждён орденами Ленина, Трудового Красного знамени, "Знак Почёта".
Но всё это не за литературу, а за общественные деяния.