- Разумеется. Но, думаю, главную похвалу заслужил здесь ты: твоя дружба возродила его. Он мне сказал, что ты отправляешься с юным Никколо в поход по местам своего детства.
Леонардо смущённо рассмеялся.
- Я звал и Сандро с нами, но у него нет настроения.
- Так он мне и сказал.
- Ваше великолепие, мы будем рады, если вы захотите пойти с нами.
Лоренцо улыбнулся.
- Мне бы очень этого хотелось - если ты не против такой замены. Нам давно пора подружиться, ты ведь скоро станешь частью моего окружения. - Он обнял Леонардо за плечи. - Поклянёмся, оставаясь наедине, как сейчас, отбрасывать церемонии. Я давно завидовал вашей дружбе с Сандро; а теперь у нас есть возможность выковать свою собственную.
Леонардо почувствовал, что щекам его стало тепло.
- А теперь, когда мы стали друзьями, я должен извиниться перед тобой.
- Извиниться? За что?
- Я был несправедлив и нечестен с тобой, когда мы заключали пари на вечеринке у Верроккьо. Я вынудил тебя заложить жизнь, чтобы спасти честь. Мы оба действовали, не подумав. - Лоренцо помолчал и договорил: - Я не могу позволить тебе рисковать жизнью.
- Великолепный...
- Ты слишком ценен.
- Мой отец говорил с тобой... об этом?
- Нет, Леонардо. Синьор Пьеро был очень любезен, но мы обменялись едва ли парой слов. Мне открыла глаза Симонетта. Она волнуется за нас обоих.
- Сандро опасается, что с ней не всё ладно, - сказал Леонардо, надеясь отвлечь его.
Лоренцо кивнул.
- Она очень слаба. Её словно сжигает внутреннее пламя. - И сказал, возвращаясь к прежней теме: - Я решил назначить кого-нибудь другого управлять твоей летающей машиной... но вся честь успеха будет принадлежать тебе одному.
- Я тронут твоей заботой, но на Великой Птице могу полететь только я, - с нажимом сказал Леонардо. - Для того, кто не исследовал тщательнейшим образом ветров и не изучал науки полётов, такой поступок будет смертельно опасен.
- Но спешить некуда, Леонардо. Нам не обязательно встречаться именно завтра. Ты же со временем обучишь кого-нибудь управляться с твоей машиной.
- Великолепный, будь ты мной, позволил бы ты кому-нибудь занять своё место?
- Но я - не ты, Леонардо. Я...
- Первый Гражданин.
Лоренцо покачал головой и рассмеялся. Но потом снова стал задумчив.
- Леонардо, я боюсь за твою жизнь. А если я позволю тебе рисковать своей головой ради моей прихоти - я стану бояться за свою душу.
- Тебе не надо бояться ни за то, ни за другое, Лоренцо. Но ты должен позволить мне самому показать тебе моё изобретение. Если кто-нибудь займёт моё место, это покажет всей Флоренции, что ты не веришь в моё творение, а я попросту труслив. Прошу тебя...
После долгой паузы Лоренцо сказал:
- Хорошо, Леонардо, эта честь останется за тобой. Мадонна Симонетта рассказала мне о твоих... делах с Николини. Я пока не знаю, что тут можно сделать, ну да посмотрим. Но ведь все эти старания окажутся ни к чему, если завтра ты свалишься с неба. Может, передумаешь? - И с этими словами Лоренцо зашагал к пригорку, где ждал их Никколо; Леонардо шёл рядом.
Лоренцо был озабочен, словно близкая опасность, грозящая Леонардо, символизировала для Первого Гражданина другие его тревоги.
- О tempora, о mores! - пробормотал Лоренцо, порицая этими словами Цицерона нынешнее неспокойное время. - Пико делла Мирандола уверяет, что чума во Флоренции идёт на убыль. Тем не менее, когда я уезжал, этого ещё не было видно. И, как будто одна чума ещё недостаточное зло, я должен ещё противостоять его святейшеству, который продолжает свои кампании в Романье и Умбрии!
Леонардо удивился, что Лоренцо так открыто порицает Папу; впрочем, высказался он ещё вежливо. Франческо делла Ровере, севший на папский престол под именем Сикста IV, был человек способный и образованный; но его сжигало стремление обеспечить богатством и властью свою семью, а потому он угрожал интересам и безопасности Флоренции.
- Но довольно, - сказал Лоренцо: они подходили к Никколо, который уже поднял свой мешок. - Как говорил великий Боккаччо: "Будем же счастливы, ибо именно несчастье вынудило нас покинуть возлюбленный наш город". Это, увы, весьма вольный перевод.
- Вы идёте с нами? - спросил Никколо у Лоренцо; мальчик явно был в восторге от этого обстоятельства.
- Разумеется, иду, мой юный синьор. Что у тебя в мешке?
- Провизия... и факелы.
- Факелы? - удивился Лоренцо.
Никколо пожал плечами.
- Мастер Леонардо велел мне взять факелы и огниво.
- Ты собираешься заночевать в лесу? - спросил Лоренцо у Леонардо.
- Нет, Великолепный.
- Что же тогда?
Леонардо улыбнулся.
- Ты же не хочешь, чтобы я испортил мальчику сюрприз?
Лоренцо согласно рассмеялся, и они быстро пошли через сосновые, кедровые и можжевеловые рощи, мимо быстрых горных ручьёв, что несли острые камни, которые рано или поздно превратятся в гальку и упокоятся в речных руслах.
- Я прямо чувствую, как древние боги следят за нами из чащи вместе с нимфами и дриадами, - сказал Лоренцо и принялся фальшиво напевать тут же сочинённую им песенку:
Приди в моё гнёздышко, я жду тебя.
Вулкан ушёл; он не помеха нашей любви.
Приди; я лежу нагая на ложе своём.
Не медли ни мига, ибо время летит.
Грудь мою оплетают алые цветы.
Так приди же, приди, о Марс, я одна и жду.
Когда они подошли к крутым скалистым склонам Монте-Альбано, яркое полуденное солнце отбрасывало резкие тени на грани скал и диковинной формы утёса. Леонардо показывал дорогу, а Лоренцо и Никколо шли за ним, круто поднимаясь в гору.
- Не ожидал, что подъём окажется так крут, - заметил Лоренцо, отирая платком вспотевший лоб, когда они остановились передохнуть на гребне. Над ними высоко вверх уходил отвесный склон. Был жаркий летний полдень, и небо подёрнулось дымкой.
- Мы почти пришли, - сказал Леонардо и повёл Лоренцо и Никколо к расселине в нависшем над ними склоне. Леонардо забрал мешок у Никколо - тот запротестовал, но только для виду, из-за Лоренцо. Потом Леонардо осторожно пробрался к ближнему уступу, пользуясь теми же опорами для рук и ног, какие использовал в детстве.
Там и был вход в его тайную пещеру.
Из неё, как дым из трубки, сочился пар; вокруг было довольно сыро. Порывистый ветер дул вокруг отверстия, а сам уступ был влажным и скользким. Леонардо вернулся, чтобы помочь Никколо перебраться на уступ, Лоренцо последовал за ними.
- А теперь, Никколо, - сказал Леонардо, когда они, переводя дыхание, стояли у тёмного провала, - хочешь быть вторым, кто войдёт в это потайное местечко?
- А кто же будет первым? - спросил Никколо.
Леонардо рассмеялся:
- Первый уже был - я!
- Не могу поверить, что это место взаправду существует. - Никколо встал на колени и заглянул в темноту. Он держался за скалу, иначе соскользнул бы прямиком в пещеру. - Там не видно ни зги и так узко!.. Хоть ползи на четвереньках, как зверь. Да ещё и сыро на ощупь. Никогда не встречал ничего подобного.
- Ты боишься входить, Никколо?
- Конечно нет! Когда вы зажжёте факелы, я первым буду внутри.
- Значит, ты боишься темноты? - Леонардо улыбнулся мальчику, и тому ничего не оставалось, как нырнуть в пещеру.
- Здесь тесно! - пожаловался он изнутри.
- Пещера расширяется. Наберись терпения и двигайся дальше.
- А вы идёте? - натянуто осведомился Никколо. - С факелами?
- Скажи, что ты видишь.
- Только смутные тени, - отозвался Никколо. - И я весь промок.
- Там и вправду сыро, - согласился Леонардо. - Это потому, что пламя, рождённое в сердце земли, согревает воды, запертые внутри пещеры. Жар заставляет воду кипеть и превращает её в пар.
- Вы уже зажгли факелы? - тревожно спросил Никколо.
- Когда я отыскал это место, я был несколькими годами младше тебя. У меня, помню, было только два чувства - страх и желание. Что чувствуешь ты?
- Чего ты желал? - спросил Никколо.
- Увидеть чудеса, которые могут скрываться внутри.
- А чего боялся?
Леонардо чиркнул кремнём по скале, чтобы поджечь факел.
- Темноты, как и ты сейчас.
- А я как раз не боюсь!
Леонардо усмехнулся и подмигнул Лоренцо. Потом подал ему факел, и они, пригнувшись, нырнули в пещеру. При виде их Никколо облегчённо вздохнул.
- Ты зашёл не так уж далеко, - заметил Леонардо. - Давай двигайся, не то мы все задохнёмся от дыма собственных факелов.
Никколо пополз вперёд - и вскоре узкий проход расширился, превратившись в пещеру. Леонардо выпрямился и высоко поднял факел, освещая огромное пространство и кристаллические образования: уступы, занавесы, колонны, спирали, ниши, сталактиты и сталагмиты. Казалось, что здесь обитают тени; тревожные блики факелов плясали по стенам, и пещера чудилась куда больше и изрытее, чем прежде. Лоренцо и Никколо благоговейно молчали; слышно было лишь свистящее дыхание людей и звонкие удары капель о воду маленьких озёр, изрисованных расходящейся рябью. И - такого быть не могло, но всё-таки - здесь пахло улицей, пахло мостовой после дождя - влажно, терпко и крепко.
- Не хочешь заняться исследованием? - спросил Леонардо, предлагая Никколо свой факел. Голос его эхом раскатился в гулкой тьме.
- Если мы будем... вместе.
- С тобой ничего не случится - мы же рядом. Может, ты откроешь новую пещеру.
- Я боюсь заблудиться.