Та взглянула на Вараздухт молча и с тревогой. Почувствовав эту тревогу, причина которой, как видно, не была для нее тайной, она попыталась отвлечь княгиню:
- А где же Бабик и Нерсик?
- Не знаю. Пошли на охоту или на стрельбище, - отвечала госпожа Парандзем, не отводя от Вараздухт настороженного взгляда.
Долго сидели они обе неподвижно и молча, погруженные каждая в свои мысли, не отводя взгляда друг от Друга.
- Не намеревается ли марзпан выехать сегодня? - тревожно спросила Вараздухт.
- Не знаю! - с горечью ответила княгиня Парандзем.
В это мгновение вошел Васак. Он сумрачно оглядел сначала госпожу Парандзем, затем Вараздухт и, пройдя вперед, остановился посреди комнаты.
Дзвик застыла на месте, внимательно следя за ним.
- Зачем ты сбиваешь с пути сыновей? - обратился Васак к жене. - Зачем ты убеждаешь их идти в монастырь? Я беру их с собою в Персию, чтоб дать им военное воспитание. Священниками они не будут! И зачем ты так изнежила их? Где это слыхано, чтоб юноши и шагу не делали без матери, чтоб они всюду таскали с собой мать?! Распорядись приготовить одежду для обоих: на днях мы отправляемся в Персию!
Затем, не дожидаясь ответа Парандзем, он обратился к Вараздухт:
- Пойдем!.. - быстро повернулся к двери и вышел. Вараздухт поспешила за ним.
Парандзем с молчаливым гневом глядела им вслед. Дзвик, непринужденное поведение которой и присутствие в комнате свидетельствовали о том, что она является скорее близкой и заслужившей уважение наперсницей, чем простой служанкой, то окидывала косым, недружелюбным взором Вараздухт и Васака, то отворачивалась к окну, чтобы скрыть свое негодование.
- Марзпан уезжает куда-нибудь, госпожа? - спросила она, пытливо глядя на Парандзем.
- Одному богу это ведомо!.. - с горечью ответила Парандзем. - Что мы знаем о его намерениях?!
О Вараздухт Дзвик не обмолвилась ни словом, чтоб не ранить еще сильнее самолюбие госпожи. Но вот глаза их встретились, и этот безмолвный обмен взглядами сказал им больше, чем слова.
- Уедет он, не сидится ему!.. - проговорила Дзвик, продолжая невысказанную мысль.
- Не все ли равно? - печально отозвалась Парандзем.
- Зачем ты так говоришь, госпожа? Вот собирается же он в Персию…
- Что мне от этого? И детей моих с собой увозит…
- Ну и хорошо, пусть и детей возьмет, лишь бы сам уехал отсюда! - не сдержала себя Дзвик.
Парандзем помолчала, горько задумавшись, потом с тихой усмешкой сказала как бы про себя:
- Уедет в Персию и ее с собой возьмет!.. Не впервые. Разве они не были в Персии пять лет тому назад?
Дзвик, скрестив руки на груди, утвердительно кивнула.
- Да будет проклят день, когда они встретились!.. - пробормотала она.
Они надолго замолчали. Дзвик сидела в углу, у окна, украдкой поглядывая на взволнованное лицо своей госпожи. Парандзем глубоко переживала недавнюю сцену. Поведение Васака не было неожиданностью для домашних, как не были неожиданностью и наезды Вараздухт и ее тайные встречи с Васаком. Казалось, что Парандзем смирилась со своей судьбой, - вот уже сколько лет тянется это невыносимо оскорбительное положение…
Что именно было у Васака с Вараздухт - никто в точности не знал. Это было непроницаемой тайной. Вараздухт была племянницей зятя Васака, Варазвагана, и посещала Васака на правах родственницы. Но Васак, никого не стесняясь, уединялся с ней, проводил с ней долгие часы в своих покоях, и это было вызовом даже со стороны такого деспота, как Васак.
Вошел Нерсик. Он был взволнован и печален.
- Подойди ко мне! - ласково позвала его Парандзем. Но Нерсик, как бы не слыша, отошел к окну и стал около Азвик, схватив ее за руку.
- Кто тебя обидел? - тихо спросила Дзвик.
- В Персию хочет нас взять! - воскликнул Нерсик дрожащим от слез голосом. - Что мне там делать?
- В Персию? - простонала Парандзем. - Он уже и вам сказал это?
- Не хочу я ехать! Не поеду! - расплакался Нерсик.
- Ну вот, поглядите-ка!.. - произнесла Дзвик, с укоризной глядя на Парандзем.
- Теперь он и детей мне не оставит! - с волнением и тревогой воскликнула Парандзем и обратилась к Нерсику: - Поди ко мне, не бойся! Ты еще не едешь…
- Я не боюсь! Но когда он начинает говорить, меня в дрожь бросает… Никуда я без тебя не поеду!
- И не поедешь!.. Не плачь, эхе… Разве к позволю увезти тебя?
- А он говорит - мы непременно, непременно должны ехать…
За дверью послышался шум, гул голосов и гневный возглас Бабика:
- Вон с глаз моих, червь несчастный Не то голову тебе снесу!
Дзвик выбежала.
- Что случилось, Бабик? Войди!.. - уговорила она юношу и, ласково взяв его за руку, ввела в покои.
Следом за ними вошел молодой человек в персидском одеянии, толстогубый, с иссиня-пунцовыми вздутыми щеками. Быстро переводя глаза с Парандзем на Бабика, он, видимо, ждал, чтоб Бабик успокоился.
- Сказано тебе, убирайся! Я не пойду! - крикнул Бабик. Молодой человек обратился к Парандзем:
- Госпожа, государь марзпан повелел ему в два месяца закончить изучение персидского языка. А он не идет на урок… - Он говорил по-персидски.
- Почему именно в два месяца? - переспросила Парандзем по-армянски.
- Ведь они в Персию едут, - ответил юноша опять-таки по-персидски.
- В два месяца изучить персидский! Когда же изучать армянский?! - возмутился Бабик.
Наставник презрительно ухмыльнулся:
- Вы персам должны служить. К чему вам армянский язык? Бабик так толкнул его ногой, что тот ударился головой о стену. Дрожа от злобы, глубоко оскорбленный наставник обратился к Парандзем:
- За что он меня бьет? Что я такого сказал? Ведь скоро вы все станете персами! - уже с явным намерением уязвить настаивал он.
- Вон отсюда! - вздрогнув, крикнула Парандзем. - И чтоб ты не смел ходить к моим детям!
Что-то бормоча себе под нос, наставник направился к выходу.
- Ну-ка, постой! - гневно приказала госпожа. Тот остановился.
- Не смей ворчать, когда находишься у меня в покоях! Понял?!
Тот не ответил.
- Не смей ворчать, когда находишься у меня в покоях! - повторила госпожа. - Понял? Отвечай!
- Понял, - пробормотал наставник по-персидски.
- Отвечай по-армянски, негодяй! - прикрикнула Парандзем. Наставник злобно взглянул на нее и ответил вновь по-персидски:
- Я не армянин, я перс.
Дзвик подбежала, чтоб вышвырнуть его вон, но Парзндзем остановила ее и обратилась к молодому человеку:
- Ты даже не перс. Раб - не перс!.. Раб всегда остается пресмыкающимся гадом. Теперь уходи!..
Наставник удалился, кусая губы.
Бабик и Нерсик вышли. Парандзем металась по комнате. Она почувствовала, что в присутствии детей не следовало заходить так далеко и выдавать свои взаимоотношения с супругом. Но то, что Васак так открыто уединился с Вараздухт, вывело ее из себя. Она не могла не дать выхода своему возмущению.
- У меня он отнимает детей, у детей отнимает родной язык - сквозь рыдания повторяла оскорбленная женщина. - Много отнял он у меня, но я прощала… Лишь бы детей мне оставил!
Внезапно ворвался Васак. Он побледнел от ярости и тяжело дышал. В такие минуты он бывал страшен. Следом за ним показался персидский наставник. Но он только переступил порог и остановился у занавеса, боясь встречи с госпожой. Васак глянул на Дзвик и приказал:
- Позови Бабика и Нерсика!
Дзвик вышла. Васак молча расхаживал по комнате, ни разу не взглянув на Парандзем. Но и Парандзем на него не смотрела. Вошли Бабик и Нерсик. Сверкая глазами, Васак приказал:
- Сейчас же ступайте на урок персидского языка! И отныне не сметь говорить по-армянски! Будете говорить только по-персидски. Поняли?
Мальчики молчали.
- Кому я говорю?? - прикрикнул Васак.
- Я армянского не оставлю! - упрямо заявил Бабик, исподлобья глядя на отца. В эту минуту мальчик был очень на него похож.
- Подойди сюда, - не повышая голоса, приказал Васак. Бабик подошел.
- Бей! Персам служить я все равно не стану! Васак ударил его по лицу.
- Хоть убей! Не буду слугой персов!..
Васак повторил удар.
- Ты осмеливаешься противиться мне?
- Да! Персам я служить не буду!
Лицо Васака исказилось, а глаза налились кровью; казалось, сейчас они выскочат из орбит. Он повалил Бабика наземь и в каком-то исступлении стал избивать его. Никто не осмелился вмешаться. Молча, с ненавистью смотрела Парандзем на мужа. Дзвик прижалась к стене. Нерсик не сводил с отца испуганных глаз. Зато персидский наставник с безмерным упоением взирал на происходящее.
Васака выводило из себя молчание Парандзем. Это молчаливое осуждение только усиливало его ярость. Но еще сильнее бесило его то, что и Бабик не произносил ни слова и не просил пощады.
Наконец, Васак прекрати, избиение. Он с трудом перевел дыхание и, глядя на посиневшего от боли и бессильной злобы Бабика, гневно повернулся к Парандзем:
- Превратила мой дом в церковь… Восстанавливаешь детей против меня?! Закачаешься ты у меня на виселице вместе с твоими детьми…
Парандзем взглянула на мужа без страха. Глаза ее сверкали Васак прочел в них благородное возмущение, и это подействовало на него сильнее всяких слов. Он отвернулся и приказал персидскому наставнику:
- Уведи их и приступи к занятиям. Если они будут говорить по-армянски - не сносить тебе головы!
- Как прикажешь, государь… - скороговоркой пролепетал тот, взглядом приглашая Бабика и Нерсика последовать за ним. Мальчики вышли. Васак обратился к Парандзем: