И я тебе скажу, дорогая моя супруга, чистую правду: я боюсь, что болгарин доберется-таки в конце концов до Стамбула, потому что останавливаться ему нельзя, он должен ползти все дальше и дальше… А что будет после этого? А если "важные персоны" хотят Стамбул для себя? А они наверняка хотят, почему бы им не хотеть? Это раз. Два, что скажем "мы", когда дело дойдет до Дарданелл? Как "мы" можем обойтись без Дарданелл? Неужели "мы" в этом случае промолчим? И это кроме всего прочего. Из-за этих дел может разразиться настоящая война между самими "важными персонами": "мы" с французом и с англичанином с одной стороны, немец с Францем-Йойсефом и с итальянцем - с другой. На такой "свадьбе" славянам достанется то, что досталось фараону в Египте, да и турок получит по своей красной ермолке. Его главная беда, скажу тебе еще раз, только в том, что нет никого, кто бы дал ему дельный совет. Знаешь, чего ему не хватает? Ему не хватает маклера. Настоящий маклер, когда он вмешается в нужное время, совершенно меняет все дело. Так, например, вышло у дяди Пини с тетей Рейзей. Если бы тогда не вмешались два маклера, Витя, с одной стороны, и Рузенвельт, с другой, кто знает, чем бы дело кончилось… Сколько эти два маклера на этом деле хапнули, я тебе не скажу, меня там не было. Своих они, ясное дело, не докладывали. Я это хорошо понимаю, я ведь не со вчерашнего дня биржевой маклер, а на бирже есть правило, что коммерсанты могут хоть разориться, но маклер свои никогда докладывать не будет.
Теперь, дорогая моя супруга, когда я тебе немного разъяснил, в чем состоит эта "политика", я должен описать дальше, как я провожу день на этой моей новой службе.
Покончив с политикой, то есть начитавшись газет под завязку и накурившись папирос, я беру тросточку и иду себе в свое молочное кафе выпить чашечку кофе и поговорить с людьми. Мое молочное кафе держит на Налевках Хаскл Котик. Почему я хожу именно к Хасклу Котику? Назло полякам! Поляки здесь наложили херем на евреев, они это называют бойкот, "свой до свего", то есть нельзя у евреев ни покупать, ни продавать, нельзя вести никаких дел с евреями. Ну коль скоро "свой до свего", почему бы мне тоже не пойти по этому пути? Но со здешними евреями та беда, что народ это хлипкий! Поэтому, как бы поляк ни показывал, что он еврея не знает и знать не желает, как бы ни плевал ему в лицо и ни бойкотил со всех сторон, здешний еврей все равно ползет именно в польскую лавку, в польское кафе, в польский театр, к польскому адвокату, к польскому доктору. Чтоб черт побрал здешних евреев! О больших людях, об аристократах, которые называют себя "поляками Моисеева Закона", я уж и не говорю. Им лишь бы удостоиться - в этом для них самый большой почет и величие - отвести своих дочерей под хупу в польский костел… Такие евреи умереть готовы за польского помещика, разговаривают не иначе как по-польски, поддерживают "Два гроша", ненавидят евреев и помогают их бойкотить - это все не новость. Мы уж их знаем и за евреев не считаем. Они не евреи, не поляки, а гермафродиты и андригуны. Я говорю о евреях в длинных капотах и маленьких каскетках, которые молятся в хасидских штиблах и ездят к ребе, - где же их разумение, что они до сих пор не ответили врагам на их польский "свой до свего" еврейским "свой до свего"? Кажется, для этого не нужно иметь ни большого уменья, ни больших денег, а только хоть одну клепку в голове и каплю гордости в сердце. Посмотри, например, есть неподалеку от Варшавы город, называется Лодзь, в нем, не сглазить бы, живет немало евреев, так накануне нынешнего Пейсаха посовещались тамошние подрядчики и решили, назло Богу, брать в подряд на выпечку мацы не евреев, а гоев - ну, я тебя спрашиваю, дорогая моя супруга, как это вышло, что взял Господь и перевернул два города, Содом и Гоморру, а о Лодзи-то и позабыл? Я знаю, нельзя так говорить, но, когда видишь, как в такие времена, как нынче, евреи бойкотят евреев, душа горит! Мы, страшно сердитые, сидим вдвоем, я и Хаскл Котик, за кофе и все время беседуем о наших братьях евреях, о том, что им следовало бы затеять здесь в Варшаве во время бойкота, если бы в них осталось хоть что-то человеческое…
По существу, мы говорим о политике. Ты должна знать, что в нынешние времена никакая писанина, кроме политики, не проходит! Недаром я каждый день благодарю Бога за то, что я взялся как раз за такое дело, которое и людям нужно, и мне нравится и за которое деньги платят - первостатейный товар…