22. Утром был у мистера Льюиса, помощника лорда Дартмута, мы два часа толковали с ним о политике и обдумывали, как помочь Стилю сохранить его должность в канцелярии гербовых сборов. Ведь он уже смещен с поста редактора "Газеты" и потерял на этом триста фунтов в год за то, что несколько месяцев тому назад напечатал "Тэтлера", направленного против мистера Гарли, который как раз и назначил его на эту должность и к тому же увеличил его жалованье, с шестидесяти фунтов до трехсот. Со стороны Стиля это было дьявольской неблагодарностью; Льюис рассказал мне кое-какие подробности этой истории, но мне намекнули, что я мог бы попытаться сохранить за Стилем другую должность, и позволили переговорить с ним об этом. Так вот, пообедав с сэром Мэтью Дадли, я пошел повидаться с мистером Аддисоном и стал ему, как человеку рассудительному, беспристрастно излагать суть дела, но вскоре убедился, что партийный дух целиком завладел им, он говорил так, словно подозревал меня в чем-то, и не хотел согласиться ни с единым моим словом. Поэтому я в конце концов прервал разговор, и мы расстались весьма холодно. Стилю я ничего говорить не стану, пусть поступают, как им заблагорассудится, хотя при нынешнем положении вещей Стиль наверняка потеряет свое место, если только я его не спасу. Нет, не стану я с ним разговаривать, чтобы не получилось еще хуже. Но разве это не досадно? И разве это не подтверждает старую истину, что не следует соваться со своими услугами, когда тебя не просят. Когда я наконец образумлюсь? Я всегда стараюсь поступать, строго сообразуясь с велениями чести и совести, но даже мои ближайшие друзья никак не хотят этого уразуметь. Чего же тогда ожидать от врагов? Я не сержусь, хотя мог бы рассердиться; а засим желаю вам спокойной ночи.
23. Я прекрасно понимаю, ежедневно сообщать вам, где я обедал, не бог весть как остроумно или занимательно, однако я пишу это не для того, чтобы хоть как-то заполнить свои письма; льщу себя надеждой, что придет время, когда я пожелаю вспомнить, при каких обстоятельствах проходила моя нынешняя жизнь вдали от МД. Так вот, позвольте теперь сообщить вам: обедал нынче у нашего посла во Флоренции Моулсворта, после чего отправился в кофейню, где встретился с мистером Аддисоном и держался с ним довольно холодно, а теперь пришел домой, чтобы заняться бумагомаранием. Мы с ним оба приглашены на обед на завтра и послезавтра, но я не изменю своего обращения с ним, пока он не извинится, в противном случае мы станем обычными знакомыми. Я устал от друзей, кого из них ни возьми - все чудовища, кроме МД, разумеется.
24. Забыл сказать вам, что прошлым вечером я пошел было к мистеру Гарли в надежде… ах, право же, я все перепутал, это было сегодня в шесть часов вечера, и я надеялся услышать от него, что все уже улажено, однако его не было дома, и если только привратник не лжет, он будто бы позже возвратился нездоровым, лег в постель и очень скверно себя чувствует. Обедал я вместе с мистером Аддисоном и прочими у сэра Мэтью Дадли.
25. Мне нужно было повидать герцога Ормонда. Выйдя из дома, я встретил лорда Беркли из Стрэттона, который сообщил, что вдовствующая миссис Темпл в прошлую субботу преставилась; это событие, я полагаю, послужит ее родне поводом для показной скорби и тайной радости. Обедал с Аддисоном и Стилем у сестры мистера Аддисона, которая замужем за неким мосье Сартром, французом, пребендарием в Вестминстере; у них там прелестный дом и сад; и все-таки мне подумалось, что их жизнь при обители смахивает на монастырскую; во всяком случае, я предпочитаю Ларакор. Сестра Аддисона претендует на остроумие и очень на него похожа. Я ее не люблю.
26. Сегодня я пошел навестить мистера Конгрива, который почти ослеп по причине катаракты на обоих глазах; вся беда в том, что он должен ждать два или три года, пока эти катаракты не созреют и он совсем не ослепнет, только тогда ему смогут их удалить. Вдобавок его постоянно мучает подагра, и, тем не менее, он моложав и бодр, и, как всегда, весел. Он моложе меня года на три или чуть побольше, а все же я лет на двадцать моложе его. Стоило ему заговорить о своей подагре, как у меня заболел большой палец на ноге. У меня часто так бывает, но тут же и проходит. Мистер Морган удостоил меня еще одного письма, за что я чрезвычайно вам признателен; вы вполне заслуживаете, чтобы вас хорошенько высекли: ведь я просил вас в одном из предыдущих своих писем передать ему, что я ничего не могу для него сделать, поскольку не пользуюсь никаким влиянием и проч. Так что держитесь-ка лучше от меня подальше, бестолковые вертушки. Я получил также письмо от Парвисола с отчетом о том, каким доходом я теперь располагаю; по сравнению с прошлым годом он уменьшился на шестьдесят фунтов. Нечего сказать, утешительные новости. Судя по письму, он наконец-то уразумел, что вы отнюдь не намерены расстаться со своей лошадью, коль скоро послали за ним и с тем же посыльным передали ему мое письмо, так что я уже и не знаю, следует ли еще что-нибудь предпринять. Это, конечно, очень прискорбно, что Стелле нужна собственная лошадь, независимо от того, хочется этого Парвисолу или нет. А теперь примусь отвечать на ваше письмо, которое получил дня три или четыре тому назад. Я не лежу сейчас в постели и пишу сидя, потому что вернулся домой около восьми и в комнате сейчас тепло. Епископу Киллалайскому я попросту ничего не писал - в этом, как я полагаю, и состоит причина того, что он не получил моего письма. У меня не было времени, мне постоянно его не хватает. - Как ни понравилось декану мое письмо, однако же он не соизволил мне ответить. Я желал бы только знать, уплатил ли ему Болтон двадцать фунтов, а что до остального, то пусть поцелует… Вы вполне можете у него осведомиться на сей счет, поскольку меня это беспокоит, тем более когда дело касается такого прохвоста, как декан Болтон. То, что декан Стерн так добр с вами, чрезвычайно любезно с его стороны. Он прекрасно знает, что это будет мне приятно, и хочет таким образом загладить прошлые грехи. Нет, никакого снега у нас здесь не было, разве только однажды как-то утром и то совсем недолго; впрочем, припоминаю, что шел довольно-таки сильный снег, но не более часа. О смерти Уилла Кроу я уже слыхал, но только не знал о нелепых обстоятельствах, ускоривших ее. Нет, я позаботился о том, чтобы капитан Пратт не пострадал из-за безвременной кончины лорда Энглси. Что касается моего портрета, то я как-нибудь постараюсь заполучить у Джервеса копию. Я уговорю сэра Эндрю Фаунтейна купить ее будто бы для себя, а потом уплачу ему за нее, и таким образом перекуплю, если, конечно, у меня будут деньги, когда я соберусь отсюда уезжать. - Бедняга Джон! так он, значит, приказал долго жить? а мадам Парвисол была в городе? Гмм. Что ж, если Тай сюда приедет, мы просто не будем замечать друг друга, да и не до него мне здесь, хотя мы вовсе не ссорились. - Я наведался нынче к Стерну, но не застал его дома, а мистер Ли еще не возвратился в Лондон, однако я непременно выполню поручение Дингли, как только увижу его. Откуда мне знать, подорожает ли фарфор или нет? Просто мне взбрело как-то в голову, что я без ума от фарфора, но теперь это прошло; да я, кажется, уже говорил вам об этом в одном из предыдущих писем. Итак, вам, стало быть, нужно всего лишь несколько салатниц и тарелок и пр. Да, да, все это вы получите. Вы столько перечислили, что это обойдется, как я полагаю, в пять фунтов, никак не меньше. - А теперь относительно краткого постскриптума Стеллы.