Потом начинают спускаться по лестнице.
Все выходят на улицу и стоят там, на улице, перед домом. Все-все гости, которые были на вечеринке, выходят наружу.
Боксфорд и Рокси тоже выходят наружу и встают на крыльце, прямо под фонарем.
Боксфорд поднимает руку, и все умолкают.
Все говорят:
– Тише, тише. Давайте послушаем. Боксфорд говорит:
– Да. У нас есть объявление. Для всех. Прежде всего мы хотели сказать спасибо, что вы к нам пришли в этот выходной день.
Все смеются и хлопают в ладоши.
– Я говорю "выходной", потому что мы вышли на улицу. – Боксфорд указывают рукой в небо, где светят звезды. – Но мы вышли на улицу вовсе не потому, что сейчас выходной. Мы попросили вас выйти на улицу, потому что у нас очень важное объявление. Оно такое огромное, что просто не поместилось бы в доме.
Все снова смеются. Рокси говорит:
– Это действительно важное объявление. Боксфорд говорит:
– Но прежде, чем мы объявим о том, о чем собираемся объявить. – Боксфорд прочищает горло. – Я хочу обратиться к тем, кто меня знает уже давно. Вам известно, что уже очень давно я хочу поступить в театральную школу. И стать настоящим актером, а не просто лгуном и обманщиком.
Все снова смеются.
– Я изыскал необходимые средства и поступил в театральную школу на Пиккадилли. Осенью я приступаю к учебе.
Все хлопают в ладоши. Кто-то кричит: -Ура!
Я стою впереди всех. На бордюре. Когда я стою на бордюре, я уже не такой маленький, как когда не стою. Боксфорд говорит:
– А теперь объявление. Кто-то смеется. Боксфорд прочищает горло. Все молчат, не говорят ничего.
– Те из вас, кто меня знает уже давно, вы все знакомы с моей подругой. С моей девушкой Рокси. Боксфорд показывает на Рокси. Рокси улыбается.
– Но вы, наверное, не знаете, что Рокси…
Рокси снимает платье. Свое черное платье, которое праздничное, для гостей. Чернокожая Рокси снимает черное платье и бросает его на крыльцо.
– …на самом деле…
Рокси стоит в одних трусиках и в лифчике. И еще в чулках. Рокси снимает чулки и лифчик. Рокси снимает трусики. Стоит, раскинув руки в стороны. Без чулок, туфель и трусиков. И у нее есть пиписка. Ну, которая как у дяденек.
– …не девчонка, а парень. Все молчат, не говорят ничего.
– Но и это еще не все. – Боксфорд снимает рубашку. Расстегивает рубашку и снимает ее совсем. Снимает ботинки, потом носки. И брюки тоже. – Я не простой гей. Я… – Боксфорд поднимает Роксино платье и надевает его на себя, через голову. – Я гей-трансвестит. Есть вопросы?
Все молчат, ни у кого нет вопросов. Я знаю, что пальцем показывать нехорошо. Знаю, но не могу удержаться.
Я показываю на Роксину пиписку.
Музыка снова играет. Та, которая похожа на шум. Все танцуют. Прыгают на месте под музыку быстро-быстро. Все трогают Тома за спину. Все держат Тома, чтобы он не упал. Мне очень нравится этот праздник. Это самая лучшая вечеринка.
А этот дяденька. Я показываю на дяденьку. Он самый лучший. Я подхожу к нему и говорю:
– Вы самый лучший. Дяденька не говорит ничего. Я обнимаю его за ногу.
Он смотрит вниз, на меня.
– Вы самый лучший.
Он не слышит, что я говорю. Потому что музыка гремит, как шум.
Я в жизни не слышал такой замечательной музыки. Она самая лучшая. Самая-самая. Я прыгаю на месте, танцую вместе со всеми. Я в жизни так замечательно не танцевал. А потом. Снова танцую. Еще один танец, точно такой же, как первый.
Я ползаю под ногами гостей. Они спотыкаются об меня, падают. Дяденька падает и тетенька. И еще один дяденька. У них у всех в руках пиво или вино, и оно проливается Тому на голову.
Я ползаю под ногами гостей. Их там много, гостей и ног. Очень много. Они спотыкаются об меня, падают. Их очень много. Они танцуют, и прыгают, и смеются. Все-все смеются. Потому что им весело. Все гладят Тома по голове. Это самая лучшая…
У всех такие смешные лица. У меня на футболке такая же веселая рожица, точно такая же.
Я смотрю на гостей. Дергаю за ногу какого-то дяденьку и прошу: ; – Поднимите меня повыше.
Он поднимает меня повыше.
Я смотрю на гостей. Смотрю на их лица. Они такие смешные. Они все разные и все смешные. Как у клоунов. Здесь все как клоуны. Я смеюсь и показываю на них пальцем.
Дяденька опускает меня на пол.
Где кухня? Где Рокси и Боксфорд, который теперь в Роксином платье? Я ищу Рокси и Боксфорда. Люди ходят туда-сюда. Кто-то споткнулся, пролил свое пиво. Я открываю рот, подставляю его под пиво. Пью пиво. Совсем немножко. Только то, что пролилось. Я дергаю за ногу дяденьку, у которого пиво, и говорю:
– А можно мне тоже немножко пива? Дяденька смотрит на Тома. У него очень смешное
лицо, как у клоуна. Это дяденька-клоун. Я показываю на него пальцем и говорю:
– Вы дяденька-клоун.
– Почему клоун?
– Потому что здесь все-все клоуны, – говорю. – Это такой праздник клоунов.
Дяденька не смеется. Я смеюсь.
– А где кухня? Где Рокси? – Я иду в кухню. Там много клоунов. Я говорю им: – Клоуны. Вы же клоуны, да?
Тетенька-клоун берет меня за руку и говорит:
– Том, с тобой все в порядке? Ну, после таблетки? Дяденька-клоун говорит:
– Ты что, дала ему страз?
– Не я, а Роберт.
Я говорю дяденьке-клоуну:
– Вы – дяденька-клоун. Тетенька-клоун смеется. Дяденька-клоун – он не смеется. Он говорит:
– Да у него же приход с таблетки. – Дяденька-клоун говорит тетеньке-клоуну: – Больше ему не давай.
– Это Роберт дал. Я не давала.
– Значит, смотри, чтобы Роберт не дал ему больше. Нам, между прочим, придется за них платить.
– Коробок, это же вечеринка. – Тетенька-клоун говорит: – Давай веселись. Так, чтобы поехала крыша. 4 – Чувствую, она уже едет. У всех она точно поехала, кто здесь есть. Где Роберт?
Я говорю:
– А где Рокси?
– Я – Рокси. Я иду искать Роберта. – Тетенька-клоун выходит из кухни.
Я иду следом за ней. Кажется, я потерялся. Я вышел из кухни и снова зашел. Я ищу Рокси, но…
Там столько клоунов. Я люблю клоунов, очень люблю. Потому что они смешные. Я показываю на них пальцем, на всех смешных клоунов.
Клоуны говорят:
– Бла-бла-бла.
Я обнимаю за ногу кого-то из клоунов. Говорю:
– Поднимите меня повыше, чтобы мне было видно. Дяденька-клоун поднимает меня повыше, держит
меня на руках.
– Ты на что хочешь смотреть? Хочешь в окно посмотреть? – Дяденька-клоун подносит меня к окну.
Я смотрю в окно.
– Ой, там снег. Все смотрят в окно. Дяденька-клоун смотрит в окно.
– Сейчас весна. Какой снег?
– Снег, – говорю. Прижимаюсь носом к стеклу. -Где?
Я показываю, где снег.
– Это звезды.
– Тогда почему они падают? Дяденька-клоун качает головой.
– Смотрите, там снеговик.
– Это мусорный бак.
– А можно мне там поиграть?
– Где? В мусорном баке? – Дяденька-клоун ставит меня на пол.
– Там снег, за окном. – Я смотрю на клоунов, которые смешные. – Ой, а вы клоуны.
Толстая тетенька-клоун приседает на корточки, смотрит на меня и говорит:
– С тобой все в порядке? Ты хорошо себя чувствуешь?
– Смотрите, клоуны. – Я показываю на клоунов.
– Мне нравятся клоуны, Том. Хочешь вина? – Толстая тетенька-клоун дает мне бумажный стаканчик с вином.
Я держу стаканчик с вином в руках. Вино красное, как клоунский нос. Специальное вино для клоунов. Я пью вино, которое для клоунов. Оно красное-красное.
На кухонном столе. Рядом с аппаратурой для музыки. Рядом с пластинками с музыкой. Стоит такой же стаканчик с вином. Кто-то поставил его на стол и забыл забрать. Я беру этот стаканчик, переливаю вино к себе. Это специальное вино для клоунов. Красное, как клоунский нос.
Еще одна тетенька-клоун, такая высокая, смотрит на меня и говорит:
– Ты что, пьешь вино?
– Это специальное вино. Для клоунов.
– А не хочешь попробовать? – Высокая тетенька-клоун протягивает мне конфетки, какие-то разноцветные леденцы. – Они очень хорошие.
Я беру у нее конфетку, кладу ее в рот.
– Только не очень много.
Я считаю конфетки. Одна, две, три. Кладу их в рот и глотаю. Запиваю клоунским вином. Высокая тетенька-клоун смеется.
– Это конфеты.
– Только больше не ешь, хорошо? Потому что тебе уже хватит. Они очень хорошие, с веселящим эффектом.
– Это такие специальные клоунские конфеты.
Я ем специальные клоунские конфеты, запиваю их красным вином, которое тоже специально для клоунов.
– Что ты все время про клоунов и про клоунов? Тебе нравятся клоуны? Хочешь выступать в цирке? Когда подрастешь?
– Здесь все-все клоуны.
Высокая тетенька-клоун уходит. Как клоун.
Это специальная вечеринка для клоунов, но… Я не вижу ни одного клоуна. Я подхожу к дяденьке, дергаю его за ногу, за штанину.
– А где все клоуны? Дяденька говорит:
– Где же клоуны? Я смеюсь.
Дяденька поднимает меня, держит меня на руках.
– Где же клоуны? Где же, где же? Он держит меня на руках и танцует. Я смеюсь.
Дяденька ставит меня на пол.
– Поднимите меня. Дяденька поднимает меня.
– Тебе сколько лет?
– Девять.
– И ты тут тусуешься на вечеринке со взрослыми. Тебе давно пора спать.
– Я хотел пойти спать, но кровать занята. Там какие-то люди.
Я заходил в спальню. Там были какие-то люди, в кровати. Дяденька с тетенькой. Дяденька прыгал на тетеньке. Они танцевали под музыку. Без ботинок.
Дяденька ставит меня на пол.