- А ты думал, я чурбан? - деланно обижаясь я.
- Легче тебе? - заботливо спрашивает он.
- Нет такой группы, ворчу я. - На Ш давай!
- Ну, Шипр, ёпт! - небрежно бросает он.
- Рвань, - усмехаюсь я. Это уже интересно!
- Мягкий знак, - лукавит он.
- Такой группы нет, - спокойно отвечаю я.
- Нет, есть!
- Нету, давай говори, или я выиграл!
- Наутилус
- Сучий лесок
- Крематорий….
И так далее, до бесконечности… очнулся я лишь утром, кажется все еще шепча "ХАЭМ, Марадеры, Ышо-ышо, Оргазм Нострадамуса, Аборт Мозга, Армия Власова, Азъ, Звери, Инфекция…"
"Все было бы иначе, когда бы можно было совсем не дышать…"
Ведь Арто музыкант. До мозга костей. Этого у него не отнять! Это его лучшая часть.
И это именно он научил меня играть на басу. Мечтал, что так всегда вместе и будем, что это свяжет нас еще крепче. А я не хотел. Только ради него.
- Сердце к сердцу, - его слова. От которых я почувствовал себя самопроданным в рабство… тихо задохнулся и промолчал.
Мы сидели на полу, в его квартире. Он давал мне урок. Я быстро схватываю, я талантливый! Это тоже он сказал. А ему - как не поверить?
Вообще-то, ему долго пришлось уговаривать. Сначала я не соглашался, не чуя в себе таланта. "А ты послушай!" - вопил он, и наигрывал что-нибудь на флейте - его родном инструменте. Я слушал, цинично косясь - хотел его задеть, он горячился, вскакивал, орал запальчиво - ты слушай, слушай же! Я слушал, уже более внимательно - боясь обидеть. И вслушивался, и начинал слышать. Для Арто ведь играть - как дышать! Он может сыграть практически что угодно. Недели две, наверное, он терзал меня требованиями, умолениями и бесконечной музыкой - никогда я не слушал столько музыки! После чего он принес басуху, скромно так, и ничего не говоря поставил в угол моей комнаты. Тихо и мило улыбнулся, пожал плечами, хотел что-то сказать - но я скучал, и схватив его за плечи, как в дурацком кино, поцеловал. Мы долго целовались, облизываясь и сплетая пальцы, а когда разомкнулись, меня вдруг облило помоями стыда, прям не знаю, с чего, но хоть сквозь землю провались, в самый Ад! Однако, и там перед чертями… блин, я не знал, куда деваться, и страшно испугался к тому же, что он заметит мой стыд - это после всего-то? Еще хуже!
Так вот, чтобы спрятаться, я схватил гитару, и дико заинтересовавшись сразу и вдруг, спросил, охрипнув и излишне громко:
- Так что ты там предлагал, давай уже, учи!
- Ну вот, наконец-то, ура! - завопил он, живо усаживаясь на кровать, и хлопая рядом с собой:
- Давай, пока я не передумал!
- Ах, ты еще и передумаешь?! - возмутился я. - Сам так просил…
- Да ну что ты опять, хватит, садись, раз решил! - разозленно взмахнул он рукой. Я сел, не зная, как и держать-то ее, проклятую эту вещь. Акустика все-таки немного другая, и хотя все уверяют, что бас проще, я опасаюсь. А, была - не была! Играю же на шестиструнке! И даже настраиваю сам. Как-то не задумывался я об этом, ну подумаешь - чего уж такого умелого. Но ведь может и сработать.
Я вздохнул поглубже, и сосредоточился полностью на том, что он мне говорит.
- Держишь вот так, и пальцы сюда, а кисть расслабь, чтоб свободно ходила, не будь как деревянный! Я буду играть на флейте, а ты повторяй звук!
Только мы разыгрались, и уже начало что-то получаться, как вдруг… вошла его мать, и встала в дверях:
- Здравствуйте, мальчики, а что это вы тут делаете?
- Мам… - пискнул Арто растерянно. Мы оба так сжались, и лица у нас наверняка были такие, будто нас поймали за чем-то совсем уж нехорошим. Хотя мы просто сидели посреди комнаты на полу, я с басухой, Арто с флейтой, склонившись голова к голове… но мы же не целовались, так откуда такая паника? Я едва нашел в себе силы поздороваться:
- Добрый день, Инга Николаевна!
- Может вы чаю хотите? - спросила она.
- Да нет… мам, мы лучше пойдем ко мне! - поднялся Арто, я за ним, и мы спешно ретировались в его спальню. Хотя, это показалось мне ещё более неприличным, в нашей ситуации. Закрыв за собой дверь, Арто повернулся ко мне и с облегчением перевел дух:
- Вот стерва старая! - зло бросил он.
- Ну да… - я не нашел ничего лучше для ответа.
- Принесло же! - нервничал Арто.
- Да ладно, че уж, она же ничего не знает? - тронул его за рукав я. На большее как-то не решился - будто она может зайти и "запалить"…
- Не знает, конечно, ты че? - с ужасом глянул на меня Арто. - Еще бы она знала… пизда такая.
- Ну не надо про мать уж… - поморщился я. И так гадко. Сидим тут, забившись, как нашкодившие дети, и трясемся. А вдруг кто узнает? Ч-черт.
- Ненавижу это! - вскрикнул Арто громким шепотом.
- И я, - кивнул я грустно. - А сделать ничего не могу…
М-да, ситуация… блядь, блядь, у меня заныли руки, как всегда от нервов, и зубы. Я не смогу с ним быть, если даже от матери и то приходится ныкаться. Суки, верните мне меня!.. "Не уходи Арто, замучай меня до смерти, малыш!" - так и хочется реветь. Абсурд.
- Пошли отсюда, - потянул его за рукав. Яду мне, яду.
ххх
В ответ на уроки я научил его диким фантазиям, и придал его творчеству грязных красок.
Я придумал этот наш кошмарный и скандальный клип. Жахни помогла осуществить. Мерзкая девчонка! Я ревновал.
Но клип того стоил. Он вышел таким, каким виделся мне. А самое главное, что если бы на моем месте была девушка… Арто сначала даже намекал, а не взять ли сюда саму Жахни, а я буду снимать… ну уж нет! Меня взбесила сама мысль заменить меня на кого-то, тем более девицу!
- Ведь все дело в то именно, - орал я, размахивая руками и расхаживая взад-вперед перед ними, - что на месте девушки - пусть кошмарной, но вполне ожидаемой - я! Понимаете, я, парень! Плюс к кошмарности сюжета и видеоряда, - тут я остановился, и торжественно, как актер на бенефисе, приложил руку к груди: - Я! Вот в чем фишка-то главная! Это придаст гадости и гадостности, понимаете? Они же все, все - я подскочил к окну, распахнул его, указал на город - все они!! Все буквально, ненавидят нас! Так чего же вы лыбитесь, пусть они захлебнутся! - я плюнул со всей возможной злостью и презрением в окно.
- Ну… - осторожно переглянулись Арто и Жах.
- Но это же и в самом деле очень круто! - воскликнул Арто, и подскочив ко мне, поцеловал. Жахни зааплодировала, и тоже встала:
- Тогда не будем ждать, ты Артур, езжай за камерой, а мы с Ветром пока на рынок, за антуражем!
- Че, прям щас? - вскрикнул возбужденно Арто.
- А когда? - развела руками подруга.
- О, ребята, я вас люблю! - завопил я, и помчался в коридор, выполнять задуманное.
- Короче, так! - деловито натягивала куртку Жах, пока я завязывал длинные ботинки: - Чулки я тебе свои дам - ты ведь будешь в чулках?
- Да, обязательно! - кивнул я. Хоть эта мысль немного и смутила меня, но я никогда не показываю смущения, тем более друзьям! - Вот, и наверное надо будет такую тему…
- Подожди, я перебью, а лак такой облупленный можно будет сделать, или это специально заранее надо?
- Лак? Ну, нет, накрасишь, высушишь минут за десять, потом зубами покоцать, и нормальный драный маникюр будет! - совершенно серьезно ответила подружка.
- А, нам еще вина купить надо будет, у тебя денег сколько? - поглядел я на неё.
- Эм… ну щас, снимем с карты, мне мама должна была подкинуть на днях, проживу, для дела-то не жалко!
На рынок мы попали к закрытию, и искомое нам отдали совсем дешево - свежее сердце, все в запекшейся крови. И здоровый кусок коровьего легкого. Ерунда, копейки какие-то, а счастье и возбуждение неземные! Ох, как щас забабашим-с!!
- Слушай, у меня пудры бледной нету! - остановилась Жах. Чтож, зашли, купили. Продавщицы странно посматривали, как мы вместе выбираем, особенно как я - парень, пристально разглядываю на свет оттенок.
- Вот этот пойдет! - кивнул уверенно, протягивая деньги.
- Всё ништяк, погнали!
Когда мы вернулись в квартиру, Арто был уже там - сидел на окне подъезда и ждал нас.
Оказалось, моя умница принес бутылку водки. А у нас уже денег не осталось на неё, и я запереживал, как же мне без алкоголя перевоплощаться в труп девицы.
Грим и антураж мы готовили даже дольше, чем сами съемки. Приняли по полстакана "святой воды", запили кока-колой. Сразу полегчало. Тиски привычной головной боли отпустили, как всегда при поступлении алкоголя в прохимиченную кровь.
А Жахни уже доставала свои чулки… и рвала их, посчитав недостаточно дырявыми. Арто разворачивал белую рубашку и пиджачок, разложил на полу и потоптавшись ботинками, стал размазывать грязь. Ему ради искусства ничего вообще не жалко.
…когда Жахни отпустила меня, и разрешила поглядеть в зеркало, я подошел к нему, низко опустив голову, страшась взглянуть… Арто-то вон какой красавчик - рожа грязная, синяки под запавшими глазами, бледный, рубашка порвана на груди, горло перемотано грязным бинтом с подозрительными пятнами… босой и такой милый… мёртвый, как есть.