- Послушайте. - Наташа кокетливо строит мне (мне! с чего бы это?) пьяные глазки. Я ошибся, когда охарактеризовал ее состояние как средней степени опьянения. На самом деле она была в полное говно, как дворник или водитель грузовика после полноценного рабдня. - Послушайте. Откровенность за откровенность, ведь правда же?
- Идет, бейби. - Я приобнимаю ее за талию. Готов спорить, сегодня я заработаю себе одного-двух новых недоброжелателей. Из числа этих выпускников с расслабленными удавками, которые писают на стену, - уверен, не один из них лелеет в ее отношении сальные замыслы, чем пьянее, тем сальнее.
Мне хочется ее сфотографировать - вот так, прямо сейчас, поплавком зависающую у меня под мышкой. Но: фотографировать лень, тем более что так не хочется всей этой возни с автоспуском, а просить Клона я не стану из принципа.
- Я хочу взять у тебя интервью. Прямо сейчас, пока я еще в состоянии включать и выключать диктофон.
На голову Ломоносова приземляется голубь, разумеется, с явным намерением обновить залежи помета на великом ученом (кал на башке - основная причина, по которой я не хочу Памятник Себе: ни при жизни, ни после). За забором гвалт машин взрезается пафосно-выё…истым ревом: это "хаммер", разумеется, с тонированными стеклами. Какой-то коричневый металлик, если есть такой цвет. Похож на массивный высохший кусок дерьма, зачем-то заточенный под параллелепипед (например: окаменевший экскременттиранозаурусарекса). Подобно тому как он сам выделяется из общего потока машин, его звуковое сопровождение выделяется из общей моторной какофонии. Все правильно, именно так оно и должно быть. Кесарю - кесарево сечение. Каламбур, который придумал несколько лет назад мой друг Кроль (нынешнее местонахождение: Даниловское кладбище, диагноз: ну разумеется, острая сердечная недостаточность).
Ему же принадлежит замечательный афоризм: "Если сто человек из ста говорят тебе, что эта дымящаяся кучка шоколадного цвета с отвратительным запахом суть говно, - есть как минимум повод задуматься: а может быть, это и в самом деле какашка?" Банальная истина, очень актуальная в среде тех, кто привык сложно объяснять простые вещи и не идти на поводу у общественного мнения. В моей экс-среде. В той, в которой еще не знали, что общественное мнение почти всегда право.
От неожиданности я даже отпускаю Наташину талию:
- Ты уверена, что у меня? Ты ничего не путаешь?
Она смотрит на меня из-под локона страсти, глаза, если бы были чуть менее пьяными, наверняка выглядели бы округлившимися.
- То есть да. Конечно, уверена. Именно у тебя. На всякий случай я еще раз уточняю, ткнув пальцем в Клона:
- У меня? Не у него?
Она (снова деланно, а может, просто пьяно) смеется. Я (утвердительно) спрашиваю Клона:
- Ты подожди меня здесь, хорошо?
Ответ - глумливо-улыбчивый кивок (кивок-экивок, как говорил все тот же Кроль: он любил заниматься галимым словоблудием, за что его и ценили). Чуть ли не дружеский кивок. Из той, другой эпохи.
Значит, теперь это называется - давать интервью. Даже в лучшие времена я не клеил девок так оперативно. Виват, Наташа. Все-таки ностальгия по альма-матер - великая вещь.
- Наверное, тогда нам надо поискать аудиторию, Наташа?
Она уже отчаливает к памятнику, снова барражируя обтянутой деловым кроем попкой. На ходу оборачивается:
- Ну естественно. У меня здесь сумочка, я сейчас достану из нее диктофон.
Уже когда мы в тандеме отчисляемся в сторону входа на fuck, до меня эхом доносится глумливый полувопль Клона:
- Вы только диктофон не забудьте потом из аудитории выбросить, а то ведь гигиена помещения и неокрепшие юные умы, как-никак…
Я обернулся. Клон снова поменял маскарад - теперь бейсболки не было, зато были очки. Издалека они были похожи на два симметричных черных котлована. На два туннеля, ведущих прямиком в мозг.
В руках у Клона поблескивал, вяло пытаясь отразить солнечный свет, сотовый телефон. Когда мы пятнадцать минут назад стояли на дороге посреди ряда, ему пришла smsKa (текст: "Zdorovo:)! Privet tebe iz Zhulebina!"), а он тогда не смог ее прочитать.
Еще до того, как он нажал "Delete", телефон веселым писком известил о следующем послании. Текст: "Privet eto Zerg. Как dela? Ne sozrel eshe pivka popit?". И - нон-стопом - еще об одном: "Ne sozrel eshe pivka popit? Zorg".
Поразительные люди. Их стоит уважать хотя бы за то, что они не используют на письме смайлики. Настоящие футбольные хулиганы, блядь.
Ответ на первую: "Вlуа уа popal vbolnitsu. Uli4naya draka. Po-vidimomu, perelom 4elusti. Zvonite na nedele. I Zorgu pereday!". Вторая остается без ответа. В этом нет необходимости - Зерг передаст (Ролан Факин-берг сказал бы: педераст, дерепаст).
Байки про уличные махачи: это то, чем Клон все время кормил читателей/почитателей, друзей/товарищей, издателей/работодателей. Я имею в виду: он кормил ими всех. В интервью и в частных беседах, на форумах и в интернет-перепалках с невидимыми компьютерными маньяками. Иногда мне кажется, что он кормил ими даже себя. Что от начала до конца выдуманная подробность, произнесенная вслух или выданная на монитор чьего-нибудь компьютера или сотового, обретала для него чудесную способность оседать в его собственных мозгах в качестве реальных воспоминаний.
Наверное, это тоже психическая болезнь. За годы общения я наслушался бесчисленное множество таких баек про то, как Клон давал/получал пи…ды.
Это, как и все остальное, называется - работа над имиджем. Один из ее аспектов.
…А потом Клона, как и все остальное, поглотил дежурный для этого места-времени шум - отрывки из студенческих разговоров, интересные и не очень, потусторонний (имеется в виду: с той стороны забора) рык "хаммеров" и не "хаммеров", звон бутылок и хлопанье дверей. Не предъявляя документов, мы прошли мимо в хлам уставших секьюрити средней паршивости и двинулись наверх, к аудиториям.
ИНТЕРВЬЮ 1
- Даже не знаю, с чего начать… Спонтанно все как-то получилось. Не знаю, что это будет за материал и куда я его пристрою…
- Ничего страшного. Давай, если уж тебе так хочется, побыстрее начнем и закончим.
- Ладно, тогда первый вопрос. Расскажи об идеальном убийстве.
- Это ты про роман Агаты Кристи?
- Нет. Сам знаешь, про что я…
- А ты меня ни с кем не путаешь?
- Хи-хи-хи (жеманно).
- Ну ладно. А что тебе рассказать про идеальное убийство?
- Ну, скажем, с чего это все началось. Когда ты впервые об этом подумал?
- Я над этим думал сколько себя помню. Точнее, со старшего школьного возраста. Мальчики из интеллигентных семей очень часто над этим думают. Намного чаще, чем говорят.
- И почему же до сих пор ты его не совершил? Если я чего-то не знаю, просто не отвечай на этот вопрос.
- Нет, отчего же. Не совершил. Это все - работа мозга. Знаешь, была такая песня у Виктора Ноя: "Стой, опасная зона, работа мозга…"
- И что с ней, с этой работой мозга?
- Видишь ли, люди ведь бывают очень разные. Намного более разные, чем все думают. Это как теория Ломброзо. Просто он, работая в криминалистике, выделил только генетических преступников, а есть ведь еще генетические интели, генетические менеджеры и очень много всяческих типов. Так вот я - из интелей.
- Да ладно! Ты серьезно?
- Вполне.
- Не знала. По-моему, ты всегда утверждал обратное. Да и видок у тебя - не обижайся, конечно…
- Это я с выезда. Ездил с футбольными хулами во Владикавказ. А на обратном пути пил контрабандный осетинский спирт, от которого травятся. Но не отравился. А насчет интелей… Понимаешь, я хочу сказать: это все предопределено генетически. И никто не в силах что-нибудь изменить. То, что для отморозка из низовой ОПТ - рутина, для интеля невозможно физически. Тот же мордобой…
- Но у тебя-то, судя по твоему виду, с этим нет никаких проблем…
- Так об этом и речь. Всю свою сознательную жизнь я борюсь с генетикой. Я хочу очистить свой организм от гена врожденного пацифизма и трусости.
Я работал над собой, реально. У меня действительно нет проблем с махачами. Теперь уже нет.
- А убийство?
- Да, убийство. Здесь проблема. Во-первых, тот ген, о котором я упомянул. А во-вторых, воспитание. Менталитет. Яне собираюсь мочить старуху-процентщицу. Я не собираюсь гасить вдесятером одного какого-нибудь негра, или широкоштанного, или даже быка… кого там еще гасят неформальные объединения молодежи агрессивного толка. Я ищу противника, который сильнее меня. Который был бы готов к тому, чтобы встретиться и попи…диться насмерть. Но его нет. Пока.
- А в чем проблема? Врежься в задок какому-нибудь "гелендвагену", набитому такими персонажами.
- У меня нет машины. И потом я мечтаю об идеальном убийстве, а не об идеальном самоубийстве. А кроме того, все должно произойти само по себе, я не должен быть источником агрессии. Это уже будет не идеальное убийство, а вые…он. Хотя несколько разя сильно огребал от пеших быков. Стандартные варианты - вечером у палатки, а че у тебя кольца в ушах. Если они сами начинают - тут уж вариантов нет. У меня банально не хватало физических сил замочить хотя бы одного. Меня просто забивали до потери сознания. А в одиночку на меня мало кто прет последнее время. Почему-то. Но я терпеливый парень. Я дождусь. Когда-нибудь обязательно дождусь. Читала Пауло, блядь, Коэльо? Если чего-нибудь хочешь очень сильно… ну и так далее.
- А что будет потом? Неужели ты не боишься тюрьмы?
- Я не сяду в тюрьму. Есть много способов просто не дотянуть до тюрьмы, если что.
- Ты меня просто пугаешь… У тебя что, в довершение ко всему еще и суицидальные наклонности?