рассмеялся сквозь снова подступившие слезы, и его смех превратился в дикобразов, которые стали
злобно и настойчиво колоть зайца своими иглами, запутываясь в шерсти. Поскольку в этот раз Эгор
смеялся над собой, то у дикобразов на умильных мордах вместо носов росли острые клювы
пересмешников, которыми они долбили заячью грудь. Не выдержав смеховой атаки, зверюга
ослабила хватку и, держа Эгора в одной лапе, второй стала стряхивать с груди своих дальних
колючих родственников. "Смехом против меха - надо запомнить", - подумал вполне
освоившийся с сюрреалистической ситуацией и даже получавший от нее удовольствие Эгор. Он
уже знал, что сделает дальше, и когда заяц справился с дикобразами и распахнул зубастую пасть, в
нее уже летел огненный шар ярости из глаза Эмобоя, подсвеченный и подгоняемый ненавистью и
презрением. Голова зайца разлетелась бело-красным фейерверком по площади, которая
окончательно стала похожа на поле боя. В этот раз Эгору не повезло. Массивная туша зайца
рухнула и погребла его под собой. От удара о площадную брусчатку он потерял сознание и
погрузился в угольную трясину темноты под тоннами белоснежного меха.
Тьма сменилась ярко-красным пятном. Эгор попытался сфокусировать взгляд, пятно
отдалилось, и он увидел перед собой смеющуюся физию клоуна.
- Пора вставать, герой, нас ждут великие дела! Эгор поморщился:
- Какое отвратительное дежавю. Я опять умер и очнулся в эмо-сортире. Все поехало по
новой? День сурка продолжается?
- О да, ты бодрее всех Боратов, брат. Нет, ты не умер, мертвые не умирают. Ха-ха. Ты просто
отключился ненадолго. Все, конечно, могло быть хуже. Ты мог бы исчезнуть отсюда, и куда бы
занесла тебя сансара, я не знаю. Стал бы какой-нибудь устрицей или кактусом. Но я тебя спас.
Вытащил из-под этой исполинской туши, хоть это было совсем и непросто. Ну а как иначе? Мы
ведь друзья-товарищи. Сам погибай, а товарища вырубай!
- Что-то я не почувствовал твоего дружеского плеча, когда меня пытались сожрать эти
бешеные твари.
- Извини, я не герой, я - клоун. Каждому свое занятие. Ты с чудовищами воюешь, а я тебя
потом веселю. Но надо сказать, это выглядело круто! Эмобой насмерть! Я ни за что не поверил бы,
если бы не увидел своими глазами. Ты хоть знаешь, кого ты победил?
- Гигантского чесоточного зудня и игрушечного зайца, разъевшегося трупами?
- Не совсем. Это воплощенные Страх и Злость, одни из самых сильных и опасных бестий во
всех мирах.
- Фу, блин! Насмешил так насмешил. Ну, клещ на страх еще как-то тянет, но заяц -
злость…
- Первобытный доисторический страх и нелепая злость на весь мир, которая душит тебя и,
если ты не спасешься самоиронией, сожрет. Разве с тобой такого никогда не случалось?
- Я умер в восемнадцать, черт побери. Со мной много чего еще не случалось. - Эгор сел и
огляделся. Рядом высилась туша злобного зайца. Все вокруг было завалено останками Злости и
Страха. - Да уж, веселуха. Слушай, клоун, кто ты такой? Психологические ребусы, психоанализ -
ты случаем не реинкарнация Зигмунда Фрейда?
- Да ты еще и начитанный, Эгор. Цены тебе нет. Ой, а вот и твой благодарный народ. Герой,
готовься к встрече.
Со всех концов площади к Эгору и клоуну стали проявляться и стекаться странные существа в
огромном количестве. Площадь наполнилась радостным гомоном и буйным весельем.
- Он пришел! Он с нами.
- Эмобой здесь!
- Пророчество сбылось! Бэнг-бэнг!
- Слава Эмобою! - неслось отовсюду.
Эгор оторопело вертел головой, рассматривая бегущих к нему персонажей. В очередной раз
ему нестерпимо захотелось закрыть глаз и проснуться дома или хотя бы в больнице. Но он
находился здесь и сейчас, и все эти расфуфыренные головастые куклы-девочки и куклы-мальчики в
человеческий рост, одетые как завзятые эмо-киды, все на одно лицо, с обведенными черным
глазами и одинаковыми ровными черными челками, бежали к нему. И заштопанные мишки Тедди с
перебинтованными лапками тоже. И кот, элегантный, как нью-йоркский эмо-модник, с сумкой-
почтальонкой, в кедах, в черных пластмассовых очках с простыми стеклами на хитрой морде, тоже
бежал к нему на задних лапах. А поскольку Эгор сидел в центре площади, рядом с памятником ему
же самому, убежать от всего этого зоосадо-мазо не имелось ни малейшей возможности. Он
вспомнил любимую присказку Марго про то, что, если тебя насилуют, нужно расслабиться и
попытаться получить максимум удовольствия. Эгор встал и поднял руки в приветствии - или
просто хотел показать, что сдается. Как бы там ни было, его красивый жест вызвал бурю восторга у
этой публики. Первые куклы и плюшевые мишки уже подбежали к нему и топтались в двух шагах
от своего кумира, визжа от восторга. Но вот набежала новая волна с криком:
- Слава герою! Ура Эмобою!
Куклы оттолкнули клоуна, подхватили на руки узкое, легкое тело Эгора и стали качать его,
подкидывая как можно выше. Эгор взмывал в небо, а вместе с ним взмывали яркие птички радости
и крылатые свинки честолюбия. "Быть героем не так уж и плохо. Жаль, что меня не видят друзья,
папа с мамой и Кити. Хотя ведь я - это не я, а лишь транскрипция моя. Как все непросто…"
ГЛАВА 6
Трупозеры и эмо-кот
Над площадью стайками кружили яркие бабочки умиления, а птички радости расселись на
памятнике Эмобою, испуская победные эмо-трели. Праздник победы над страшными чудищами,
затерроризировавшими местный народ, был в самом разгаре. Клоуну и неожиданно пришедшему
ему на помощь коту в очках с трудом удалось вернуть Эгора на землю, убедив ликующую толпу,
что герою нужно отдохнуть после тяжелой битвы. И теперь Эгор сидел спиной к постаменту
памятника и ревел в три ручья. Ему опять не удавалось справиться с бешеной слезной железой, по
иронии судьбы оказавшейся сильнее жутких монстров. От гулявшей толпы его отгораживала
массивная фигура Тик-Така. Клоун, достав из своего бездонного кармана носовой платок
неимоверных размеров, умильно копировал Эгора, стараясь его рассмешить. Хрюкал, пускал
фонтанчики слез и громко сморкался. Кот, который стоял между ними, стоически наблюдал эту
сцену и то и дело поправлял очки, съезжавшие с плоского прохладно-влажного розового носа. На
площади меж тем кипела жизнь не в самых красивых своих проявлениях. Позабыв на время об
Эгоре, куклы и мишки с радостным чавканьем жадно поглощали останки поверженных титанов. Но
Эгор ничего этого не видел. Он тер глаз тыльной стороной ладони, злился на клоуна и испытывал
стыд перед интеллигентного вида котом. Гибриды злости и стыда разбегались от памятника
забавными недодракончиками - оранжевыми крокодильчиками с недоразвитыми пунцовыми
крылышками.
- Воистину возможности ваши безграничны, сир. Животных такого цвета и вида я отродясь
здесь не видывал. Хвала Создателю, что наконец-то вы снизошли к нам, сир.
Кот низко поклонился Эгору и элегантно выхватил из своей сумки красивый надушенный
розовый кружевной платок и подал его юноше. Затем достал черную записную книжку и черную
чернильную ручку, что-то быстро накорябал и продекламировал:
- Там, где упали героя слезы, повырастали из камня розы!
И действительно, из площадной кладки вокруг Эгора пробивались кусты карликовых роз,
которые на глазах поднялись, покрылись листьями и бутонами, полопавшимися изумительными
цветками. Эгор перестал плакать и спросил у кота:
- Кто вы?
- Я Кот. Эмо-кот, придворный ученый! Клоун хмыкнул:
- Эмо-гот, притворный моченый? Что-то ты не похож на эмо-гота. Коты бывают уличные и
домашние, а придворных не бывает. Ну а насчет ученого, это может быть. На ботана ты похож.
Кот презрительно фыркнул:
- Сир, этот шут с вами? - Шут с вами. А я адъютант его плакучества, - парировал клоун.
Эгор улыбнулся:
- Да вроде со мной. Это он меня сюда привел.
- Хотел, чтобы парень поработал фонтаном на площади, у него это отлично получается. Но
тут, как на грех, невежественные твари пришли выяснять отношения и все испортили.
- Фонтаны "Эмобой" установлены на десяти из пятидесяти площадей Эмотауна, а это
площадь Разбитого сердца, - важно сказал Кот. - Именно здесь, согласно Великой книге, должно
было пройти боевое крещение спасителя Эмомира - Эгора Эмобоя Бесстрашного. Так все и
произошло, хвала Создателю! А вот про толстого красного клоуна в Великой книге нет ни слова.
- Ой, умоляю, кот ученый! Великая книга - самодельный комикс в тетрадке в клеточку,
тоже мне, источник знаний. Меня там нет, потому что я из более позднего периода творчества
Создателя. Ферштейн, котик?
- Понятно, но это не разрешает тебе, пес, смеяться над Великой книгой и перебивать меня,
посланника самой королевы Маргит.
- Ладно, хватит вам. - Эгор встал, посмотрел вокруг и присвистнул. Вид сказочного
пиршества производил гнетущее впечатление. - У меня куча вопросов. Я вижу, Кот, ты серьезный
малый и сможешь ответить мне на них без кривляний и издевательств. Не то что некоторые…
- Ой-ой-ой… - обиделся клоун.
- Конечно, сир, - поклонился Кот.