Дениев представляет нас.
- Прошу прощения, - извиняется генерал Дудаев, - мы тут с начальником Главного штаба Вооруженных Сил республики подполковником Мержуевым корректируем проект закона "Об обороне". С интервью придется немного подождать.
Ждать так ждать.
Украдкой посматриваю на Дудаева. Президент, словно комдив перед боем, предельно собран. Да, по-видимому, война неизбежна, если Дудаев с первых дней своего правления принимает такие законы.
Вот ведь как жизнь складывается. В последнее время лидерами национальных движений в республиках Северного Кавказа все чаще становятся люди военные, в основном - генералы. Процесс этот, с одной стороны, вполне понятен. Военные, тем более генералы, на Кавказе среди земляков пользуются уважением. Но с другой - не всякий военный человек способен стать талантливым политиком. Политика - это полутона, компромиссы и балансирование на грани возможного и невозможного. В армии же, где взаимоотношения регламентированы уставами и приказами, только два "тона": либо выполняешь приказ, либо идешь под суд. Третьего не дано...
Наконец Дудаев отпускает Мержуева. Сам на минутку выходит в комнату отдыха.
- Ну, что? - шепчет Пирогов. - Мне надо делать снимок.
- Не спеши, - говорю, - еще не время.
Телохранитель настороженно следит за каждым нашим движением. В кабинет, словно ему на подмогу, входит амбал-охранник. Ствол его АКСа опущен. Пока ждем Дудаева, он прохаживается за спиной.
Наконец Дудаев возвращается.
- Итак, к интервью я готов, - по-командирски четко говорит он. - Задавайте вопросы...
Я спокойно смотрю в глаза Дудаеву, мысленно благодаря Ибрагима Дениева за то, что он в свое время позволил мне ознакомиться с личным делом генерала. Теперь, зная не только его послужной список, служебные и партийные характеристики, но и то, на чем можно "поиграть", - его тщеславие, неторопливо завожу беседу:
- Джохар Мусаевич, в армии Вы всегда были на хорошем счету. Как правило, Вам доставались отстающие подразделения и части, но Вы их выводили в передовые. Как Вам удавалось этого добиваться?
- Да, мне в основном доставались трудные гарнизоны. Так было и в Сибири, и на Украине, и в Прибалтике. Но я всегда их выводил в отличные. Я был лучшим командиром дивизии в мире...
Он говорил очень вдохновенно. Правда, немного резали слух некоторые его "перлы", но в целом речь первого президента Чечни была ровной и понятной по смыслу.
Следующий вопрос касался его, Дудаева, отношения к армии.
- Армия мне дала многое, - сказал он. - Практически все. Но отношение к армии у моего народа очень негативное. И прежде всего потому, что в ней портят наших юношей. Наши юноши рождаются воинами. Им, к примеру, нельзя есть сало. И не потому, что оно жирное - просто у юноши-горца особый склад организма. В армии же их заставляют его кушать, заставляют строиться, убирать чужое дерьмо...
Слушал я Дудаева, а перед глазами рисовалась другая картина. Накануне довелось побывать в военном городке, где в одной из казарм проживали так называемые национальные гвардейцы. В сопровождении офицера-политработника зашли в спальное помещение: повсюду грязь, зловоние, словно в авгиевы конюшни попали.
- Еще месяц назад, когда здесь жили автомобилисты, - сказал офицер, - это была лучшая казарма в части.
Заглянули в комнату досуга - увидели примерно то же самое. В глаза бросился разбитый аквариум, в котором торчал грязный сапог. Такие вот сапоги уже стучат в двери квартир беззащитного русскоязычного населения Грозного, а их носители грубо требуют от хозяев убираться из квартиры. Мы еще не знали, что не за горами и то время, когда такие же сапоги будут избивать российских военнослужащих только за взгляд, который не понравится их владельцам...
В углу спального помещения творилось и вовсе что-то невообразимое: там находился... общественный туалет. Оказывается, эти чеченские юноши-воины не хотят убирать не только "чужое дерьмо", но и свое...
- Сержантов и курсантов, что еще служат в учебке, - виновато опустив глаза, сказал офицер, - мы вынуждены прятать в караульном помещении. Но и туда каждый вечер приходят гвардейцы, требуя выделить наших парней для уборки казармы.
Между тем наша беседа с президентом Чечни продолжалась.
- На сегодняшний день, - заметил Дудаев, - в республике сформирована национальная гвардия численностью 62 тысячи человек и народное ополчение в 300 тысяч человек. Мы приступили к законодательной разработке оборонных структур и самой оборонной системы.
- Иначе говоря, вы готовитесь к войне?
- Смею вас заверить: любое вооруженное вмешательство России в дела Чечни будет означать новую кавказскую войну. Причем войну жестокую. За последние триста лет нас научили выживать. И выживать не индивидуально, а в качестве единой нации. Да и другие кавказские народы не будут сидеть сложа руки.
- Вы хотите сказать, что в случае возникновения вооруженного конфликта начнется война без правил?
- Да, это будет война без правил. И можете быть уверены: на своей территории мы воевать не собираемся. Мы перенесем войну туда, откуда она будет исходить...
" Одним полком за два часа"
Из воспоминаний генерал-лейтенанта в отставке Анатолия Куприяновича Чернышева:
- 30 ноября 1991 года в Грозный прилетел первый заместитель министра обороны СНГ Павел Грачев. Я его встретил на аэродроме в Ханкале и повез к Дудаеву. У них состоялось первое знакомство. В принципе разговор шел ни о чем. Грачев, правда, вспомнил Афганистан, похвалил Дудаева, что тот хорошо себя там показал. Джохар ничего не ответил. Затем разговор зашел о выводе техники, на что Дудаев ответил: "Никакого вывода не будет - вся техника и вооружение принадлежат Чеченской Республике". Дудаев вел себя достаточно агрессивно, по-видимому, от Хасбулатова и других деятелей сепаратизма он получил достаточно серьезные гарантии, а может быть и прямые указания: вести себя таким-то образом, разговаривать так-то и в случае чего выдворять за территорию Чечни неугодных представителей Москвы.
После встречи с Дудаевым мы с Грачевым, несолоно хлебавши, направились в парк 15-го военного городка. В это время перед контрольно-пропускным пунктом и на площади, примыкающей к городку, собралось более тысячи митингующих. В наш адрес выкрикивались оскорбления, группа боевиков попыталась прорваться на территорию военного городка. Грачев, наблюдая за происходящим, молчал, будто не понимая, что происходит. Мое терпение лопнуло- говорю командиру 173-го ОУЦ генералу Соколову:
- Вы можете вызвать сюда танковую роту с офицерскими экипажами?
- Для чего? - удивился Грачев.
Отвечаю:
- Может, площадь эту сейчас возьмем и дело с концом. Если, конечно, Москва нам разрешит.
- Кровь?
- Да, кровь, но пока малая, упустим время - будет большая.
- Поднимайте роту по тревоге, - распорядился Грачев.
Я отдал соответствующее распоряжение генералу Соколову, тот - командиру полка подполковнику Макарову, который на случай непредвиденных боевых действий сформировал в полку офицерские экипажи. Через 1,5 часа танковая колонна из Шали прибыла в 15-й военный городок.
Я говорю Павлу Сергеевичу:
- Если мы хотим раз и навсегда покончить с Дудаевым, то засекайте время: через два часа из Шали прибудет танковый полк с офицерскими экипажами, устроим в Грозном Варфоломеевскую ночь и на ближайшие годы забудем о чеченской проблеме. Да, придется немного поплакать, но иного выхода нет...
Грачев, немного подумав, сказал:
- Что ж, может быть, Вы и правы, но я не могу принимать таких решений.
Грачев, возможно, запомнил тот наш давний разговор, что Грозный можно усмирить "одним полком за два часа", и озвучил его накануне первой чеченской войны, но, время, увы, было уже упущено: то, что можно было сделать в ноябре 1991-го малой кровью, в январе 1995-го обернулось большими потерями...
Тогда же я сказал Грачеву о дивизионных складах, набитых оружием.
Он поинтересовался:
- Где они находятся?
- В селении Шали, на территории учебного танкового полка.
Мы приехали в Шали, Грачев, посмотрев склады, спрашивает:
- Это оружие можно вывезти вертолетами?
- Нет, вертолеты боевики могут сбить.
- Что же вы предлагаете?
Я предложил весь арсенал или хотя бы часть его погрузить на КамАЗы, из них сформировать три колонны, каждую из которых усилить танковым батальоном, в колонны поставить автобусы, куда посадить семьи военнослужащих, и отправить их по трем направлениям: в сторону Ставрополя, Назрани и Дагестана. Оттуда нам навстречу должны выехать омоновцы, и в случае беспорядков на территории Чечни защитить военнослужащих. Резон?
- Да, - согласился Павел Сергеевич, - толково придумано.
Грачев доложил о плане в Москву, но ему, увы, показали кукиш.