Они с Кайфоломом подцепили эту фразу из программки "Хибз", рекламирующей внесезонный футбольный турнир на острове Мэн. На ней изображен главный котяра "Хибз" Алекс Миллер, который выглядит так, словно он обкурился шмали, а над ним, типа, заголовок: "Давайте порадуем наших болельщиков". Теперь, как только речь идет о том, чтобы покурить, они используют эту фразу.
Мы выходим из паба и направляемся на Луга. Мы запеваем, подражая Синатре, пародируя, типа, американский нью-йоркский акцент:
Мы с таа-бой слоу-наа пара дии-тей
Броу-дим па лууу-Гам зии-лёным
Рвём бууу-кет из нии-за-бууу-дак.
И тут нам попадаются, типа, навстречу две тёлки… они нам знакомы… это Розинна и, типа, Джилл… две такие славные кошечки из шикарной школы - "Гиллеспи" или "Мэри Эрскин"?.. они тусуются, типа, постоянно в "Саутерне"… там музыка, наркотики, все дела…
…Кайфолом раскидывает руки и заключает маленькую Джилл в свои медвежьи, типа, объятия, а Рента проделывает то же самое с Розинной… а я остаюсь ни с чем, как одинокий болт на слете прошмандовок.
Они целуются. Это бесчеловечно по отношению ко мне, чуваки, просто бесчеловечно. Рента отрывается от Розинны первый, но продолжает обнимать её рукой за талию. Но, похоже, он больше, типа, шутит, к тому же та девчонка, с которой он был "У Донована", будет помоложе, чем эта. Как её звали? Диана? Гадкий котик Рента. Кайфолом… ну, Кайфолом, естественно, уже прижал Джилл к стволу дерева.
- Как дела, куколка? Чем занимаешься? - спрашивает он её.
- Иду в "Саутерн", - отвечает она явно удолбанным голосом…
…маленькая обкуренная принцесса… еврейская?.. чистенькое личико… вау, эти птички пытаются держать себя круто, но видно, что они побаиваются Ренты и Кайфолома. Они позволят этим отпетым торчкам делать с собой всё что угодно. Настоящие крутые тёлки захлопнули бы, типа, свои дырки перед такими кентами, пусть те перед ними хоть в хлам разобьются. А эти телки только притворяются крутыми… играют в старую игру "буду делать то, что мама не велела"… не думаю, что Рентой воспользуется ситуацией, ему это уже, видать, надоело, но вот Кайфолом - тот совсем другое дело. Похоже, он уже запустил руки в джинсы к маленькой Джилл.
- Я знаю, девочки, где вы наркоту прячете…
- Лоример! У меня ничего нет, честное слово. Лоример! Лориме-е-ер!
Почувствовав, типа, панику в её голосе, он отпускает девушку. Все смеются и делают вид, что просто, типа, баловались, затем обе кошечки уходят.
- Куколки, может, увидимся позже вечером? - кричит им вслед Кайфолом.
- Ладно… в "Саутерне", - отзывается Джилл.
Кайфолом хлопает себя по ляжкам:
- Эх, отвести бы этих блядушек к себе в нору и выебать их там до полного бесчувствия. Сучки на это прямо так и напрашивались.
Прозвучало это так, словно он говорил это больше себе, чем мне и Ренте.
Тут Рента стал тыкать куда-то пальцем и кричать:
- Ломми! Смотри, у тебя белка возле ног! Убей сучку!
Кайфолом ближе всех к белке, он пытается приманить её, но та отпрыгивает в сторону каким-то диковинным образом, выгнув дугой всё тело. Такая маленькая чудная фигня, серебристо-серая и живая… прикинь?
Рента подбирает камень и швыряет его в белку. Я чувствую, что у меня замирает, типа, сердце в груди, когда камень со свистом проносится мимо маленькой дряни. Рента наклоняется, чтобы подобрать другой камень, хохоча при этом, как псих, но я останавливаю его:
- Перестань, чувак. Белка же, она, типа, нас не достает!
Мне не нравится в Марке то, что он любит мучить зверушек… это неправильно, чуваки. Ты себя не любишь, если хочешь мучить всяких безобидных тварей… я хочу сказать… на хуя это, типа, делать? Белка - охуительно красивое создание. Живёт как вольная птица, что хочет, то и делает. Возможно, Ренте именно это в белках и не нравится. То, что они такие свободные.
Рента всё ещё ржёт, пока я держу его за руки. Мимо проходят две шикарные тётки и смотрят на нас с нескрываемым, типа, отвращением. У Ренты в глазах появляется блеск.
- Держи эту пизду за хвост! - кричит он Кайфолому так громко, чтобы тётки тоже все слышали. - ЗАВЕРНИ ЕЁ В ЦЕЛЛОФАН, ЧТОБЫ ОНА НЕ ЛОПНУЛА, КОГДА Я ЕЙ ВСУНУ В ЖОПУ!
Белка увёртывается от Кайфолома, но тётки бросают нам взгляды, полные такого отвращения, словно мы не люди, а три кучи дерьма, прикиньте? Теперь и я начинаю покатываться со смеху, но по-прежнему не выпускаю Ренту из рук.
- Чего на нас эта тупая блядь пялится? Старая перечница! - говорит Рента достаточно громко для того, чтобы тётки его услышали.
Тётки стремительно отворачиваются и прибавляют шаг. Кайфолом кричит им вслед:
- ВАЛИТЕ НА ХУЙ, ДЫРКИ ВЫСОХШИЕ!
Затем он поворачивается к нам и говорит:
- Уж не знаю, чего здесь эти старые подстилки ищут. Никто не собирается их трахать даже здесь и даже в такое время. Я скорее выебу точильный круг, чем эту старую перхоть.
- Уж не пиздел бы, - сказал Рента, - ты бы и луну выеб, если б на ней волосы росли.
Думаю, он сразу же пожалел о своих словах, потому что, типа, Луной звали маленькую девочку, которая умерла, дочку Лесли. Она умерла непонятно, типа, от чего, и все вроде бы как знали, что этот ребенок у неё был от Кайфолома.
Но Кайфолом на это всего лишь говорит:
- Заткнись, спермотоксикоз ходячий. Каждая курочка, которую я ёб, того стоила.
И тут я вспомнил одну тёлку из Стенхауса, которую Кайфолом как-то привёл к себе домой по пьяни. Я бы не сказал, чтобы она была особенно зашибись. Видимо, у каждого чувака в жизни порой случаются проколы.
- Эй, а ту курочку из Стенхауса ты помнишь? Кстати, звали-то её как?
- А ты бы вообще молчал. Тебе ни одна дырка в борделе не даст, даже если ты завернешь свой болт в кредитные карточки.
Мы какое-то время ругаемся, потом продолжаем прогулку, но я начинаю думать об этой маленькой девочке, о Луне, и о белках, которые свободны и никому не мешают… они ведь её запросто, типа, убить могли и зачем?.. От всего этого на душе у меня становится паршиво.
И тогда я решаю не идти дальше вместе с этими людьми. Я поворачиваюсь и ухожу. Рента догоняет меня:
- Что с тобой, Кочерыжка… мать твою, чувак, что с тобой?
- Вы хотели убить белку.
- Но это же всего лишь белка, Кочерыжка. Вредное, блядь, животное… - говорит он и кладет мне руки на плечи.
- Не более вредное, чем я или, типа, ты… кто знает, кто вредное животное, а кто нет?.. эти вон тётки расфуфыренные нас тоже держат, типа, за вредных животных, что, значит, они теперь имеют право нас убить, если захотят? - продолжаю я.
- Извини, Дэнни… всего лишь белка, извини, приятель. Я забыл, как ты зверушек любишь. Просто, типа… ты же всё понимаешь, Дэнни, просто… блядь, я круто обломался, Дэнни. Ничего не понимаю. Бегби и всё такое… героин. Не знаю, что я такое творю со своей жизнью… это не жизнь, а говно, Дэнни. Вообще ни хера не понимаю. Извини, чувак.
Рента не называл меня Дэнни уже целую вечность, а теперь всё Дэнни да Дэнни. Надо сказать, что вид у него и на самом деле кислый.
- Да ладно… расслабься, котик… ну просто, типа, животные и всё такое… да ты не парься насчёт всего этого дерьма… я просто тут думал о невинных маленьких созданиях типа Луны, ну, девочки, прикинь… не надо делать им больно, типа…
А затем он, типа, прижимает меня к себе и обнимает изо всех сил:
- Ты - один из самых лучших людей в мире, чувак. Запомни это. Это не наркотики и не бухло говорят, это я тебе говорю. Просто если начнёшь говорить такое при всех, то тебя поднимут на смех да ещё пидором назовут…
Я хлопаю его по плечу, и мне очень хочется сказать ему, типа, то же самое в ответ, но я боюсь, что это прозвучит так, словно я говорю ему это только потому, что он мне так сказал. И всё же я говорю.
И тут у нас за спиной раздаётся голос Кайфолома:
- Ну вы, два пидора паршивых, или идите в кусты и там трахайтесь, или помогите мне найти Бегби и Мэтти.
Мы тут же выпускаем друг друга из объятий и смеёмся. Мы ведь оба знаем, что Кайфолом, несмотря на постоянную готовность засунуть в любую щель, какая только попадется по дороге, тоже один из самых лучших людей в мире и всё такое.
СОРВАЛСЯ
Судный день
Выражение лица судьи, который взирает на нас с Кочерыжкой, сидящих на скамье подсудимых, колеблется между сочувствием и отвращением.
- Вы украли книги из книжного магазина "Уотер-стоун" с намерением продать их, - констатирует он.
Хуй их продашь, эти книги. Сам бы попробовал.
- Нет, - говорю я.
- Ага, - одновременно говорит Кочерыжка.
Мы поворачиваемся и смотрим друг на друга. Столько времени я разрабатывал линию защиты, и тут этот тупой мудак все испортил в первую же пару минут.
Судья испускает тяжелый вздох. Нелёгкая должность у этого мудилы, если задуматься. Наверняка утомительно целый день общаться с такими ублюдками, как мы. С другой стороны, бабки ему платят наверняка неплохие, и потом, никто его не неволил идти в судьи. Ему следует постараться держать себя более профессионально, проявлять прагматический подход, а не высказывать вслух своё раздражение.
- Мистер Рентой, вы не намеревались продавать книги?
- Не-а. То есть нет, ваша честь. Я собирался их читать.
- Итак, вы читаете Кьеркегора? Ну что ж, расскажите нам немного о нём, - говорит мне покровительственным тоном это чмо.