- Привет, Кола! - бросил он, не отрывая взгляда от газеты.
Коулин по прозвищу Кола подвинул высокий табурет поближе к Ленни и заказал пинту крепкого.
- Слышал новость? - спросил он. - Жаль мудозвона…
- Ты про что?
- Про Гранти… Ты что, не слышал? - Кола уставился на Ленни.
- Нет. А что слу…
- Помер. Откинул ласты.
- Не может быть! Ты что, сука, меня разыгрываешь?
- Остынь. Я тебе говорю, вчера вечером Гранти помер.
- Что с ним, блядь, случилось?
- Мотор отказал. Чпок - и готово. - Кола прищёлкнул пальцами. - Сердце, видать, паршивое было. Ни одна пизда об этом не знала. Бедняга Гранти работал с Питом Гиллеханом, типа, в паре. Было около пяти, Гранти как раз помогал Питу прибираться, а потом они намеревались пойти в бар и накатить, как тут Гранти хватается руками за грудь и валится на пол. Гилли вызвал "скорую", и они отвезли бедного мудилу в больницу, но он всё равно умер через пару часов. Эх, охуительный был мужик. Ты же с ним в карты играл, верно?
- А?.. Да, конечно… Отличный был мужик, такого нечасто встретишь. Я просто убит горем, просто убит.
Не прошло и нескольких часов, как Ленни был убит уже не столько горем, сколько пивом. Он занял у Гэва Темперли двадцать фунтов с единственной целью нажраться в хлам, и когда Пизбо появился в баре под вечер, Ленни уже бормотал на ухо то симпатичной барменше, то трезвому на вид и изрядно перепуганному парню в комбинезоне с эмблемой пива "Теннентс Лагер".
- …отличный был мужик, такого нечасто встретишь…
- Уймись, Ленни, я уже слышал. - Пизбо крепко ухватил Ленни за его широкое плечо.
Это была твёрдая хватка, настолько твердая, чтобы Пенни понял, что друзья рядом и что он уже изрядно пьян.
- Пизбо. Привет. Бля, все равно не могу никак поверить… Отличный был мужик, такого нечасто встретишь… - Он медленно повернулся к барменше и попытался сфокусировать свой взгляд на ней. Затем большим пальцем ткнул через плечо в сторону Пизбо. - …вот этот мудозвон может подтвердить… верно, Пизбо? Помнишь ведь Гранти? Отличный был мужик, такого нечасто встретишь… верно, Пизбо? Я про Гранти говорю. Верно?
- Ну да… я потрясён. Всё ещё не могу поверить, чувак.
- Вот и я говорю. Был парень - и нет его, и никогда мы этого мудозвона больше не увидим… Всего-то двадцать семь лет стукнуло. Нет в этой жизни правды, вот что я тебе, бля, скажу. Нет совсем… правды в этой… совсем…
- Но ему же вроде двадцать девять было? - удивился Пизбо.
- Двадцать семь, двадцать девять… какая блядская разница? Всё равно молодой. К тому же мне его тёлку жалко, да и спиногрыза… А вот некоторые старпёры… - Пенни сделал гневный жест в сторону группы пенсионеров, игравших в домино в углу бара, - которые уже своё пожили, все живут и ни хуя им не делается! Ни хуя! Только стонут, суки, а сами здоровые как лоси. А вот Гранти никогда не стонал. Отличный был мужик, такого нечасто встретишь.
Тут он заметил троих молодых парней, известных как Кочерыжка, Томми и Гроза Ринга, которые сидели в дальнем углу паба.
- Смотри-ка, сраные торчки, приятели братца моего дружбана Билли! Скоро все сдохнут от СПИДа. Губят себя наркотой. Так им, блядям, и надо. Вот Гранти ценил жизнь, невъебенно ценил. А эти ублюдки прожигают её почем зря!
Пенни бросил на компанию испепеляющий взгляд, но парни были слишком поглощены своей беседой, чтобы заметить его.
- Да брось ты, Пенни. Не грузись не по делу, они же тебя не трогают, и ты их не трогай. Нормальные парни. Дании Мерфи, так тот вообще муху не тронет. Томми… ну Томми… и другой, Рэб, Рэб Маклафлин - хорошо в футбол играл. К нему даже "Манчестер Юнайтед" присматривался. Отличные парни. Да, блядь, ты же сам знаешь - они же приятели твоего дружбана, того парня, что в отделе социального обеспечения работает. Ну этого, Гэва.
- Да, конечно… но вот эти старые гондоны… - И Пенни снова переключился на ту сторону зала, где си дели пенсионеры.
- Ох, оставь, Пенни, забей на них. Безвредные старпёры, сидят себе, никого не трогают. Давай допивай свою кружку и пошли к Назу. А я пока звякну Билли и Джейки.
В квартире Наза на Бькженен-стрит царило мрачное настроение. С темы смерти Гранти друзья переключились на тему пропавшей наличности.
- В прошлую пятницу этот мудак унёс всё, словно что-то чуял. Тысячу восемьсот фунтов! Если поделить на шестерых, то по три сотни на брата выйдет! - простонал Билли.
- Но ведь тут уж ничего не поделаешь! - отважился вставить Джейки.
- Вот уж хуй! Мы делили эти сраные бабки каждый год за полмесяца до отпуска. Я уже заказал отель в Бенидорме в расчёте на них. Я попаду по полной программе, если все обломится. Да мне Шейла яйца оборвёт и будет ими играть в бильярд, заикнись я об этом. Чтобы я больше такой хуйни от тебя никогда не слышал, понял? - парировал Наз.
- Правильно, блядь! Я очень сочувствую Фионе и спиногрызу, да и любой из нас сочувствует. Это, типа, само собой разумеется, но башли-то наши, а не её, и говорить тут больше не о чем, - сказал Билли.
- Виноваты-то все же мы сами, - пожал плечами Джейки. - Я, например, жопой чувствовал, что приключится что-нибудь в этом роде.
В дверь позвонили. На пороге стояли Ленни и Пизбо.
- Если ты, бля, такого мнения, то мы тебя на хуй вычёркиваем, - пригрозил Наз.
Джейки не стал отвечать: вместо этого он взял одну банку пива из кучи, вываленной Пизбо на пол,
- Вот, бля, горестная новость - верно, ребята? - сказал Пизбо, а Ленни мрачно и шумно отхлебнул пиво из банки и добавил:
- Отличный был мужик, такого нечасто встретишь.
Наз был благодарен Ленни за этот комментарий. Он-то думал, что речь идёт о деньгах, и готов был выразить соболезнования - и только тут понял, что Пизбо имел в виду Гранти.
- Я понимаю, в такое время не хочется быть эгоистом, но нужно решить вопрос с бабками. На следующей неделе мы должны были их делить, а мне пора за отпуск платить. Так что башли мне позарез нужны, - сказал Билли.
- Ну и пидор же ты, Билли! Неужели нельзя подождать, пока хотя бы труп остынет, прежде чем заводить речь обо всем этом дерьме? - огрызнулся Ленни.
- Фиона же может их потратить! Она и знать не знает, что это наши бабки, если мы ей об этом не скажем. Она начнёт разбирать его говённые шмотки, а тут вдруг на тебе - чуть ли не два косаря. Круто. И она свалит на вонючие Карибы или ещё куда, а мы будем сидеть в сраных Дюнах с парой блядских бутылок сидра вместо отпуска.
- Твой базар просто тошно слушать, - сказал Ленни.
Пизбо мрачно посмотрел на Ленни, и тот почувствовал, что и с этой стороны поддержки ждать не приходится.
- Мне неприятно говорить это тебе, Ленни, но Билли недалёк от истины. Сказать по правде, этот сукин кот Гранти не очень-то баловал Фиону, типа, роскошной жизнью. Я хочу сказать, не пойми меня неверно, я и слова плохого об этой курице не скажу, но если ты находишь у себя дома два косаря, ты сперва их спускаешь, а потом задаешься вопросом, откуда они взялись. Ты-то уж точно так бы поступил. Да и я тоже. Если, бля, совсем откровенно, то любой так бы поступил.
- Всё, да? Ну тогда пусть эти все идут к ней и спрашивают про деньги. А я не пойду, - прошипел Ленни.
- А мы все и пойдём. Это же наши башли, - сказал Билли.
- Верно. Сразу же после похорон. Во вторник, - предложил Наз.
- Отлично! - согласился Пизбо.
- Ну ладно, - пожал плечами Джейки.
Ленни устало кивнул. В конце концов это ведь действительно их бабки…
Вторник пришёл и прошёл. Никому не хватило духу заикнуться на эту тему на похоронах. Все нажрались и оплакивали покойного Гранти. Вопрос о деньгах ни разу не всплыл до самого вечера. На следующий вечер они встретились и отправились к Фионе домой. Все ужасно мучились с похмелья.
Они позвонили в дверь, но никто не подошёл.
- Наверное, к маме ушла, - предположил Ленни.
Тут из квартиры напротив вышла седая старушка в голубом ситцевом халате:
- Фиона уехала сегодня утром, ребята. На Канарские острова. Ребёнка оставила у мамы.
Старушке, судя по всему, доставляло немалое удовольствие сообщать все эти новости.
- Круто, - пробормотал Билли.
- Ничего не попишешь, - сказал Джейки, пожав плечами как-то уж слишком легкомысленно, на взгляд друзей, - тут мы уже ничего не можем поделать.
И тут Билли врезал ему в скулу, отчего Джейки рухнул и скатился вниз по лестнице. Ему каким-то чудом удалось ухватиться за перила, остановить падение и посмотреть в ужасе на Билли.
Остальные были потрясены случившимся не меньше, чем Джейки.
- Полегче, Билли. - Ленни схватил Билли за руку, не сводя взгляда с его лица. - Что это на тебя нашло? Джейки-то в чём виноват?
- В чём он виноват? Я долго держал рот на замке, но этот хитрожопый ублюдок на этот раз зашёл слишком далеко. - И он показал пальцем на распростёртое тело Джейки, чье распухавшее на глазах лицо начинало выглядеть от этого более вороватым и хитрым, чем обычно.
- Объяснил бы, блядь, хуй ли произошло, - сказал Наз.
Билли проигнорировал этот вопрос и спросил, обращаясь к Джейки:
- И как долго это продолжалось, а?
- Не понимаю я, о чём этот пидор говорит, - сказал Джейки слабым голосом, но в словах его не чувствовалось уверенности.
- Канарские острова, ёб твою мать! Говори, где ты встречался с Фионой!
- Ты совсем спятил, Билли, - покачал головой, Джейки. - Ты что, не слышал, что соседка сказала?
- Фиона приходится моей Шэрон сестрой, а ты думаешь, что я глух и слеп и ничего не знаю? Говори, как давно ты начал её трахать, Джейки?
- Это было всего-то один…