Потомок Великой Победы прикоснется к документам священной войны нашего народа с немецким фашизмом, и станут святыми для него судьбы российских солдат, заслуживших вечную славу
за мужество, терпение, величие. Историк же, закрыв книгу, получит богатейший материал о писателях-окопниках, летописцах вторжения фашистских орд на нашу землю.
Победа в Великой Отечественной войне навечно останется в памяти народной!
Владимир Бабешко,
ректор Кубанского государственного университета, член - корреспондент Академии наук
ВАРАВВА Иван Федорович
Мои далекие предки, в прошлом - реестровые казаки Запорожской Сечи. По грамоте императрицы Екатерины Второй переселились на Кубань в составе Черноморского Казачьего Войска.
В конце гражданской воины дед Никита Савельевич вместе с семьей переезжает на жительство на Дон, в украинскую слободу Ракова ныне г. Новобатаиск, где я и родился 5 февраля 1925 года. А в период коллективизации и "голодовки" отец возвращает семейство на нашу традиционную родину.
Летом 1942 года из рядов истребительного батальона станицы Староминской я ушел добровольцем на фронт, на защиту Отечества. В боях на Кубани, под станицею Крымской был ранен и тяжело контужен. Принимал участие в освобождении ог врага Украины, Белоруссии, Польши.
Войну завершил в Берлине в звании сержанта роты автоматчиков. Награжден орденами Красной звезды и Отечественной войны - первой степени, боевыми медалями.
В послевоенное время окончил Московский литературный институт им. М. Горького при Союзе писателей. В поэзии - ученик Александра Твардовского.
С 1956 года был слушателем Высших сценарных курсов Министерства культуры РСФСР, где работал в сценарной мастерской А. ПДовженко.
После окончания учебы в Москве возвратился на Кубань и в городе Краснодаре был сотрудником отдела культуры в редакции газеты "Советская Кубань".
Возглавлял Краснодарскую краевую писательскую организацию. Трижды избирался депутатом Краснодарского краевого Совета.
Автор тридцати поэтических книг, изданных в Москве и на Кубани, включая сюда книги - сказки для дегей и сборник фольклорных произведений "Песни казаков Кубани".
"Отвоевались мы, честно отвоевались в большой и победоносной войне, а потом армейская тема с поля нашего внимания ушла. А вот мы берем творчество довольно значительного круга молодых поэтов - я имею в виду К. Ваншенкина, Е. Винокурова, В. Федорова, И. Варавву, и видим, что в сегодняшней армии есть много интересного и поэтичного…"
/Из доклада Алексея Суркова "Молодая поэзия" на Втором Всероссийском совещании молодых писателей в 1951 году./
* * *
А. Твардовский
ЗАВЕТ КНЯЗЯ СВЯТОСЛАВА
Ветер, ветер,
Недоброе небо, -
Взбушевалась ковыльная даль.
В тучах солнце колышется слепо,
И поля покрывает печаль.Кони ржут на курганах унылых,
А внизу, накликая грозу,
Печенежские сдвинулись силы,
Зубья копий держа на весу.Только идолы стынут, безмолвны,
Над ковылыюстью лики подняв,
И поник пред дружиной комонной
Весь израненный князь Святослав.Святослав…
- Эй вы, ратники - други!
Встанем грудью к врагу, как один.
Еще звонки мечи и кольчуги, -
Значит, Русь посрамить не дадим.А стонать под врагом ей негоже -
Как в неволе ей сеять и жать?..
- Там, где ты свою голову сложишь,
- Там и нашим на травах лежать, -….Други спят в каменистой постели,
Только время не стерло их след.
Только идолы вдруг потемнели,
И прошла ровно тысяча лет.Ветер, ветер,
Недоброе небо, -
Взбушевалась пшеничная даль.
В тучах солнце колышется слепо,
И поля покрывает печаль.Пушки бьют по курганам унылым,
И опять, накликая грозу,
Подступают фашистские силы,
Автоматы держа на весу.И опять в этом поле бывалом,
Где раскинут был княжеский стан,
Под развернутым знаменем алым
Кликнул клич молодой капитан.И схлестнулись две крепкие стали,
На куски разломав тишину.
Боль утерли с лица,
Устояли!
Словно предки
тогда,
в старину.
РАЗВЕДКА
Ветер, ветер - солдатское счастье!
В опустелой степи не сгони,
Не кромсай мое солнце на части,
От нежданной беда заслони.
В удивительно белых халатах,
В ослепительно белом снегу -
Пробираются полем ребята
В оборону на том берегу.
Ветер, ветер такой…
Холодина!
Все живое в тепле залегло.
Обжигает дубленую спину,
Полирует глаза, как стекло.
Может, белую пляску нарушив,
Из заснеженного угла
Хрястнет выстрел, нацеленный в душу.
- Эх, ветрище…
Была не была!
Мне об этом гадать не годится, -
Лучше думать о смерти врага…
Ох, свистит, эх, метет и клубится
Ледяная сквозная пурга!
Можно с ветром рассыпаться в поле,
Раствориться в блескучей пыли.
Грудью землю сдвигая до боли,
Приподнялся передний:
- Пошли!..
Колыхнулися вьюгою белой,
Размахнулись в землянках чужих,
И пошли охладелые в дело
Белотелые
Финки - ножи.
А когда принесли из разведки
"Языка" па плечах тишины,
Ничего не сказали…
Как дети,
Окунулись в пушистые сны.
ПЕРЕД АТАКОЙ
Пять минут осталось до атаки
По армейским ходикам - часам.
Потухают жгучие цигарки,
Ветер бьет наотмашь
По глазам.Пять минут…
Покуда на приколе
Частый гром солдатских каблуков, -
Осветилось дрогнувшее поле
Синей сталью
Вскинутых штыков.Полевые алые горошки
Зашатались в утренней росе.
Золотые знойные сережки
За звенели, двигаясь в овсе.Самолеты ринулись и танки,
Пушки в белых облаках пальбы.
Пять минут неполных
До атаки…
Холодеют спины и чубы.Хмуро и предельно терпеливо
Все того, что сбудется,
Мы ждем.
Смотрим сквозь нескошенную ниву,
По которой, падая,
Пройдем!
АТАКА
Когда метет Во все широты
Мужское злое: "Душу - мать!.." -
Никто распластанную роту
Не может с наледи поднять.Дрожат чубы,
Сердца седеют,
Грохочут залпы у виска.
И в ту минуту апогея
Ты в землю вдавлен…
До броска.Она шевелится под нами,
Земля родимая, сама.
А позади - Россия - мама,
А впереди -
Огонь и тьма.И страх суровый и холодный.
Мохнатый ужас той поры…
Тогда Иван,
Курносый взводный,
Рванет наган из кобуры.Махнет рукой с пол - оборота
И прыгнет с наледи: "А - а-а!.."
Рванется взвод его….
И рота,
А там и армия сама.И гневный миг короткой
Схватки
Приблизит майский наш салют.
Его потом на плащ - палатке
С пробитой грудью унесут.А парень родом был с Кубани,
Он превозмог и боль, и страх,
Звезда мерцает
На погоне
С безбрежной млечностью в глазах.
ПУШКАРЬ
В тишине, после трудного боя,
Он присел на горячий лафет,
Пот со лба вытирая рукою,
Липкой крови и пороха след.Он глядит в потемневшие дали -
Соловьи о весне говорят.
Приднепровский рубеж отстояли:
Самоходки и танки горят.Из‑под каски глубокая складка
Через лоб пушкаря пролегла.
Потому - броневая атака
Беспримерной атакой была!Это было, пожалуй, не просто -
Так плеснуть огоньком по врагам!..
Молодые лесные березки
Припадают к его сапогам.И покуда никто не заметил,
Как и тревоге мальчишеских лет, -
Стал возвышен собой он и светел,
Головою пшеничною - сед.
ПЕСНЬ НЕРАСТРЕЛЯНОЙ ХАТЕ
Подступили к горам, с боевыми потерями,
Каждый воин был отдыху краткому рад.
Был начальник у нас в полковой артиллерии:
Капитан, под фамилией местной Курлат.Сам он пушки со смыслом поставил по скату,
Сапоги заблестели, кубанка на нем.
- У меня в Неберджаевской - ридная маты…
- Как возьмем Неберджаевку, там отдохнем!Нова хата моя - па высоком помосте,
Мать зарубит курчёнка, наварит лапши:
Приглашаю свою артиллерию в гости…
- Ты, пока, шутковагь капитан не спеши! -
-
Подошел землячек, старшина батареи:
- Хата третьей по краю, стоит на пути.
- Поспешай‑ка сюда, командир, поскорее
- И в подзорные стекла свои погляди.Взял бинокль Курлат, ивняки раздвигая,
Нетерпенье с волненьем большим не тая.
Огорошен казак:
- Ой ты ж, мама родная… -
- Хата так же стоит да она, не моя!У крылечка фашисты, как юркие крабы,
Лезут в хату - из хаты,
Туда и сюда.
Под сараем танкетка и танки с крестами, -
Да не только лишь в эгом большая беда.На подворье не видно ни пса, ни курчёпка,
Мама, тронута горем, спешит в погребок.
А сопатый верзила соседку - девчонку
Ухватил за подол и в сарай поволок.Подошел генерал…
Доложил генералу:
- Производим готовность для точной стрельбы!
- Ну, а что же Ваш дом?..
- Виден мало - помалу… -
Третьим с краю стоит от безвестной судьбы.- На слепую судьбу, капитан, не надейтесь, -
- Сам решай, что как надо, кубанец Курлат!
К пушкам лучшие встали стрелки - батарейцы
И вогнали в стволы громобойный заряд.