Андрей некоторое время стоял в нерешимости; одернув прилипшую к телу гимнастерку, потрогал пальцем распухшее подглазье и бровь, затем взглянул на часы: до отхода поезда оставалось пять минут.
- Я не могу ж-ждать! - неожиданно для самого себя громко объявил Андрей.
- Что-о? - удивленно вскинул голову комендант и посмотрел на Андрея. - Что вам надо?
Выложив на стол намокшее удостоверение, Андрей торопливо и сбивчиво изложил суть дела, дважды упомянув фамилию Алехина.
- Только девятый? - переспросил комендант. - Никитин! - позвал он; спавший на диване офицер и не шевельнулся.
- Никитин! - заорал комендант. - Вот черт! Да разбудите же его!
Старший лейтенант тяжело поднял голову и, протирая глаза и щурясь, сонно разглядывал Андрея. Он был низкоросл и молод, на вид лет двадцати трех, не более.
- Никитин, - приказал комендант. - Возьмешь двух патрулей, проверите в гродненском девятый вагон. Там едет один тип, надо узнать, кто он... Понимаешь?.. Осторожненько! Вот лейтенант объяснит. Проверяете с двух концов весь вагон. - Комендант посмотрел на часы. - Сейчас дадут отправление - спешите! В крайнем случае задержишь минут на пять, но не больше!..
- Вы откуда? - выходя за Андреем из кабинета, громко зевая и подтягивая штаны, спросил Никитин. - Из контрразведки... Все в шпионов играете, - понимающе усмехнулся он, окидывая взглядом мокрое обмундирование юноши. - И какого шута вам не спится?! - с чувством подосадовал он.
С двумя сержантами-патрулями они вышли из барака. Мимо по третьему от них пути, набирая скорость, катились вагоны пассажирского поезда.
- Тю-тю! Поехали, - присвистнул Никитин, останавливаясь, и, указывая рукой, будто обрадованно сообщил: - Вот он, гродненский!
- З-за мной! - крикнул Андрей, подбегая к составу. Он на ходу вскочил на подножку и, толчком распахнув дверь, поднялся в тамбур; оттолкнув женщину в платке, которая с перепугу кинулась в вагон, он нащупал в темноте ручку стоп-крана и рванул ее книзу.
Поезд резко затормозил.
В вагоне что-то упало, послышались тревожные возгласы, неистово закричал ребенок. Но Андрей ничего не слышал; спрыгнув на землю, он бежал к девятому вагону.
Пока Никитин объяснялся с подоспевшим начальником поезда, Андрей заглянул в вагон. Железнодорожник сидел в том же купе; теперь он был без плаща и без фуражки. Андрей решил на всякий случай не лезть ему на глаза и, договорившись с Никитиным, начал проверку с другого конца вагона.
Пассажиры в основном были гражданские. Все были разбужены резкой остановкой поезда и судачили по этому поводу; высказывались самые различные предположения. Сержант светил фонарем; Андрей машинально просматривал документы и так же машинально задавал положенные в таких случаях стереотипные вопросы: "Откуда едете?.. Куда?.. Кем выдан пропуск?.." и так далее. Мысленно же он находился в другом конце вагона.
Мандата на право проверки никто не требовал. Андрей проверял уже третье купе, когда поезд снова тронулся.
- Лейтенант, - крикнул Никитин, - сходим!
Андрей, поняв, что все уже сделано, поспешил вслед за патрулем покинуть вагон.
* * *
- ...пропуск, броня - все в порядке, - докладывал коменданту Никитин, когда Андрей вошел в кабинет. - Командирован со станции Котельнич, следует в Гродно к месту постоянной службы. С женой и двумя детьми...
- Откуда д-дети? К-какая жена? - перебил Андрей изумленно и растерянно. - Не может быть!
- Тот самый, что вы указали. Во втором купе. Невысокий, толстый. Железнодорожник. Других там не было!
- Он п-поляк?
- Поляк? - Никитин от души расхохотался. - Вятский!.. Его же видно - наш брат, Ванька!
- Перестаньте, - строго остановил комендант. - Вас спрашивают серьезно. Фамилию вы установили?
- А как же?.. Шишков Федор Алексеевич, девяносто шестого года, родом из Зуевки Вятской губернии... Они сели в Минске - проводница подтвердила... А здесь он вылезал за кипятком...
* * *
- Ты упустил его по дороге, - заключил Алехин, выслушав Андрея.
Они снова лежали в холодной мокрой траве, наблюдая за домом. Еще не светало.
- В поезде ты наткнулся на другого... наверно, похожего... - невесело продолжал капитан. - Все остальное было впустую...
35. Все же поставим точку. . .
Оставив Блинова наблюдать, Алехин на полуторке - Хижняк с вечера спал в машине на соседней улице - помчал в предрассветной полутьме к аэродрому.
Мокрое обмундирование холодным компрессом липло к телу. За ночь он так продрог, его било как в лихорадке. Сейчас бы пробежаться для согрева, да не было времени.
Город еще не проснулся. За всю дорогу к аэродрому он повстречал лишь четырех одиночных военных - ни одного гражданского - да два грузовика с ночными пропусками на лобовых стеклах.
Поляков, как и у себя в Управлении, в гимнастерке без ремня, с расстегнутым воротником сидел за столом в зашторенном кабинете начальника отдела контрразведки авиакорпуса и колдовал над листом бумаги. На приветствие Алехина он, подняв голову, рассеянно ответил: "Здравствуй... Садись..."
- Они в доме, - сообщил Алехин.
- Застыл?
- Если бы не дрожал, то совсем бы замерз, - отшутился Алехин.
- На вот, погрейся. - Поляков подвинул к нему трофейный, с идиллическим баварским пейзажем розоватый термос, известный, наверно, всему Управлению. - И булочку бери...
Алехин налил из термоса в стакан крепкого душистого чая, завариваемого подполковником самолично по какой-то своей особой методе, опустился на стул у приставного столика и, положив в рот кусочек сахара, с удовольствием сделал несколько глотков.
Перед Поляковым лежал лист бумаги с десятью, наверно, строчками, исчерканными, со вставками, исправлениями и двумя вопросительными знаками синим карандашом. Алехин взглянул мельком, подумал, что это, очевидно, текст для одной из точек радиоигры, дела столь конфиденциальносекретного, что и смотреть туда больше не стал.
Он знал, что каждая буковка в таких документах утверждается Москвой, согласовывается, если содержит дезинформацию, с Генеральным штабом, но продумать и составить текст должен Поляков, вся ответственность на нем, и Алехин пожалел, что пришел не вовремя.
Его восхищало в Полякове умение при любых обстоятельствах сосредоточиться, отключиться от всего в данную минуту второстепенного, а главным сейчас для подполковника были, очевидно, эти исчерканные строчки.
Помедлив, Алехин взял сиротливо лежавшую на блюдце булочку, маленькую - из офицерской столовой. Он так зазяб и проголодался, что съел бы сейчас десяток таких крохотулек, а то и больше. Подобные по форме пышечки пекли и дома, только не на противне, а в печи, тоже из пшеничной муки, но деревенского, не машинного помола. Те, разумеется, были несравненно вкусней, особенно со сметаной.
Он вспомнил, как весной или осенью, продрогший, возвращался в сумерках с полей в тепло родной избы, и радостный крик дочки, и необыкновенные щи, и горячие блины, и соленые грузди, и квас... Все это казалось теперь призрачным, совершенно нереальным...
- Вчера они опять выходили в эфир, - вдруг спокойно сообщил Поляков.
- Где?! - От неожиданности Алехин поперхнулся куском булки.
- В тридцати-сорока километрах к востоку от Шиловичского леса. - Поляков поднял голову, и Алехин увидел, что он переключился и думает теперь о разыскиваемой рации. - Передача велась с движения, очевидно с автомашины. Любопытно, что ни одного случая угона за последние трое суток не зафиксировано.
- Есть дешифровка? - быстро спросил Алехин.
- Пока нет. Они каждый раз меняют ключ шифра. Ты пей. И наливай еще.
- Спасибо. Во сколько они выходили в эфир?
- Между семнадцатью двадцатью и семнадцатью сорока пятью.
- Николаев и Сенцов в этот час были в городе, - констатировал Алехин, - под нашим наблюдением.
- В данном случае у них железное алиби. Кстати, на них уже есть ответ. Как быстро исполнили, а?.. Сообщают сюда, в Лиду, но почему-то на имя генерала... Странно...
"Когда-нибудь он нарвется!" - разумея Таманцева, со злостью подумал Алехин и тут же про себя отметил, что, если бы не "элементы авантюризма", ответ был бы не раньше, чем еще через сутки.
А Поляков уже достал из папки листок бумаги и прочел:
- "Проверяемые вами капитан Николаев и лейтенант Сенцов действительно проходят службу в воинской части 31518. В настоящее время командированы в район города Лида с целью децентрализованной заготовки сельхозпродуктов для штабной столовой". Так что их появление на хуторах вполне объяснимо, - заметил Поляков. - "Никакими компрматериалами на проверяемых вами лиц не располагаем".
- Вот так, выходит, сутки впустую! - огорченно сказал Алехин.
- Я должен сейчас выехать в Гродно, - словно оправдываясь, сообщил Поляков, - ночью, очевидно, вернусь в Управление. Позвони обязательно... Очень жду дешифровку первого и вчерашнего перехватов. Загляни сюда днем, - посоветовал он, - возможно, что-нибудь будет.
- А может, они вовсе не те, за кого себя выдают?.. Может, в группе четверо и передачу с движения вчера вели двое других?.. Все же поставим точку! Взгляну-ка я на них в упор и пощупаю документы, - предложил Алехин; он смотрел на Полякова, ожидая одобрения, но тот, кажется, снова углубился в свои строчки. - Децентрализованная заготовка сельхозпродуктов в тылах другого фронта - это самодеятельность, причем незаконная. Интересно, что мне-то они скажут о цели командировки?.. Прихвачу кого-нибудь из комендатуры, - упорно продолжал Алехин, - для вида зайдем и в соседние дома...
- Разумно, - подняв голову, согласился Поляков. - Но время лишне не трать!..