На экране появился диск планеты – синий океан и незнакомые очертания континента, они быстро приближались.
– Куда летит «Пьяница»? – спросил Дрейк.
– К Регенсбургу, – ответил лейтенант Кристобаль. – Это был главный метрополис северного полушария. «Катерина» через пять минут пролетит над Терра-Новой.
– Кажется, мой прапрапрадед из Терра-Новы, – сказала Бетани Линдквист.
– А я думал, ваша семья с Земли, мисс Линдквист, – заметил Аргос Кристобаль.
Бетани повернулась к астронавигатору.
– С Земли толькочасть моих предков, мистер Кристобаль. Во мне много альтанской крови.
Пилот Марман добавил увеличение, изображение на экране сменилось и внезапно застыло, когда компьютер выбрал один кадр с камеры корабля-разведчика. Это были окраины Регенсбурга, снятые под углом в 45 градусов.
Город стоял на поросших лесом холмах, так что в кадр попали и дома, и лес. Мертвый лес – в небо смотрели голые стволы с симметричными ветками, некоторые деревья были вырваны с корнем, а поваленные так и лежали, словно процесс гниения прекратился.
– Никаких микроорганизмов, – пробормотал Дрейк. – Планета стерильна.
Город стоял такой же мертвый, как лес, он тоже пострадал от непогоды, но сохранился лучше, чем можно было ожидать от столетних руин.
– Пилот Марман закончил облет и возвращается, – Доложил Слейтер.
– Сколько кадров он отснял?
– Пятьдесят тысяч, командир, их сейчас обрабатывают. «Катерина» заходит на Терра-Нову.
Дрейк вновь посмотрел на экран. Вначале там появилось изображение планеты из космоса, затем включилось увеличение, и на экране снова застыл кадр – вид большого города. Но если Регенсбург выглядел так, словно его обитатели ненадолго уехали, Терра-Нова стояла в руинах. Из каменных куч в небо торчали металлические конструкции, упавшие башни лежали на обломках машин, от некоторых зданий остались только стены. Такой вид заставил содрогнуться даже Дрейка.
– Боевые действия? – предположил Кристобаль.
– Да, боевые действия. – В голосе Бетани Линдквист слышался ужас. – Смотрите, здания падали в стороны от некоего центра. Я видела такое на старых фотографиях. Здесь взорвалась ядерная бомба!
Спустя четыре часа флот прибыл на орбиту Нью-Провиденс, и половину этого времени ученые рассматривали кадры, добытые «Катериной» и «Пьяницей», а также еще более обширные панорамы, что передавались с двух оставшихся разведчиков. Все дополнительные наблюдения подтверждали одно: Нью-Провиденс – мертвая планета.
Везде царили запустение и разруха, на поверхности планеты не осталось ничего живого. Погибло более пятисот городов. Когда Дрейк решил, что видел достаточно, он созвал телеконференцию.
– Что вы можете сказать о судьбе планеты, доктор Вартон? – спросил он главу гуманитарной команды ученых.
– Только то, что после взрыва Антаресской сверхновой в системе Напье довольно долго шла война, сэр.
– Откуда вы знаете, что долго? – спросил Стэн Барретт в конференц-зале «Александрии».
Вартон повернулся к политику:
– На увеличенных снимках с Терра-Новы видны вторичные посадки растений и попытки восстановления зданий, мистер Барретт. Возможно, она была разрушена в самом начале конфликта. В городе Дюрбанвилль видны человеческие останки, и деревья не успели вырасти после взрыва, он, вероятно, погиб незадолго до прохода волнового фронта от сверхновой.
– Как по-вашему, отчего началась война? – спросила Алисия Делеван.
– Понятия не имею, леди. Придется спускаться вниз и копаться в руинах, чтобы узнать ответ на ваш вопрос.
Командир Дрейк прервал обсуждение:
– Леди и джентльмены, сейчас у нас есть более важная проблема. Через час мы будем на орбите Нью-Провиденс, и я хочу спросить вас, безопасно ли это.