Перевалив через железную дорогу, углубились в степь. Встречались редкие хутора-зимовники, косяки пугливых золотистых дончаков. На зимовниках стояли посты. Степь широко просматривалась кавалеристами Глазенапа и Покровского. На светло-голубом небе кружились барашковые облака. Впереди и по сторонам на расстоянии ружейного выстрела передвигались всадники головного и боковых дозоров.
- Предусмотрительный и осторожный офицер, - сказал Деникин, наблюдая за начальником конвоя, - вы хорошо сделали, назначив его, а не "печального хана" Резак-бек-Хаджиева. После смерти Корнилова он постепенно теряет ум. А этот Брагин, кажется, близок Гурда ю.
- Земляки, - ответил Алексеев и, помолчав, добавил - Есаул Брагин очень честно выполнил ряд моих секретных поручений. В частности, на него возложена связь с нашими людьми, приближенными к советским главкомам.
- Информация от… как его… Шаховцова?
- Да.
- Надо поощрять, Михаил Васильевич, - сказал Деникин, - тут следовало бы вэше личное представление. Чин есаула маловат для способного и преданного офицера… - Деникин приложил руку к шапке, вгляделся.
- Кто это?
По дороге, навстречу им, двигались подводы.
- Узнаем, - сказал Кутепов. - Вообще не опасно, поскольку пропустило охранение.
Брагин ускакал вперед. Вскоре вернулся, козырнул.
- Делегация прикубанских станиц, ваше высокопревосходительство. Возглавляет член Законодательной рады - Велигура.
- Почему же они отсюда? - спросил Деникин. - Кубань не в той стороне.
- В объезд.
- С хитринкой, - пояснил Алексеев, - мужички. И честь соблюсти, и капитал приобрести! Направляйте к Никите Севастьяновичу Гурдаю.
Лука внимательно и с некоторым волнением осматривал проезжавших генералов.
-: Нету сановитости, - сказал он Велигуре, - наш Никита Севастьянович от них отменней. Чего это у них ни лент нету, ни крестов? Не заслужили?
- Кто же в такую жару ленты цепляет. От крестов тоже груди печет, - ехидно вставил седой гунибовец.
- Они и без отличий как-ся обидно руки до шапок подкинули. Видать, гребуют нами, - со вздохом сказал кряжистый старик из Камалинской.
Резко вмешался Ляпин, не привыкший к такой непочтительности по отношению к военному начальству:
- А через чего они обязаны перед вами шапки ломать? Товарищам ворота отчинили, тетешкаетесь с ними. По моему разумению, слава богу, в кнуты нас не взяли.
- И верно, - строго произнес Велигура, - чего языки распустили? Чего же они, до вас в обнимку пойдут? Генерал - это не какой-нибудь подхорунжий.
Старики примолкли. Подводы тронулись к Мечетин-ской. Станица старикам не понравилась. Дома какие-то мелкие, зелени мало, амбары выкрашены только синим. Речушка - воробью по колено.
- Скушная у них жизнь, степовая, - сказал Лука, вздыхая и оглядываясь, - воды нету, тени мало. Найти бы нам нашего Никиту Севастьяновича, решить дела и, пока кубышки на плечах целы, - домой!
В Манычской прифронтовой повстанческой станице, расположенной на берегу Дона, Деникина встретил офицер-донец с двумя ординарцами и сопроводил к небольшому домику станичного атамана.
Краснов заставил ждать себя не больше двадцати минут, но и это промедление, по-своему истолкованное, покоробило щепетильного Деникина. И когда Краснов вошел в комнату, Деникин находился в сдержанно-взвинченном состоянии. Алексеев, с холодным бесстрастием наблюдавший их беседу, невольно вспомнил натянутую обстановку своей первой встречи с покойным Корниловым. И тогда и сейчас это было беседой двух претендентов.
На столе лежали заранее приготовленные карты, расписанные цветными карандашами. За окнами изредка ржали кони и слышались окрики конвойцев. Деникин, чтобы сразу же подчеркнуть германофильство Краснова, приступил к изложению своего недовольства диспозицией, о которой перед отъездом доложил ему Романовский.
- Согласитесь с тем, что это недопустимо, - сказал он, помахав бумажкой. - Добровольческая армия не может иметь ничего общего с немцами. Категорически настаиваю на уничтожении этой диспозиции.
- Уничтожить историю нельзя, Антон Иванович, - покровительственным тоном сказал Краснов, - если бы эта диспозиция относилась к будущему - другое дело, но она относится к сражению, которое было три дня назад и закончилось полной победой полковника Быкадорова, а уничтожить то, что было, невозможно. Давайте лучше побеседуем о будущем, там уж мы будем, может быть, несколько осторожней. Что вы решили о походе на Царицын?
Деникин прошелся по комнате. Одетый в кубанскую форму, он казался короче и грузнее. Он чувствовал неловкость в этой узкой одежде горцев, специально приспособленной для всадников. Краснов молчаливо наблюдал собеседника, и на его моложавом тонком лице появлялась и гасла улыбка то ли удовлетворения, то ли насмешки.
- Итак, Антон Иванович, решили?
- Нет, - останавливаясь напротив Краснова, твердо произнес Деникин. - Добровольческая армия перенесла тяжелый поход и нуждается в отдыхе и пополнении.
- В чем это выражается… более конкретно?..
- Армии нужны более широкие квартиры, нежели редкие поселения Сала с их туземными хижинами, армии необходимо иметь правильно организованный тыл. Мы вернулись, обремененные ранеными, и требуем устройства лазаретов и госпиталей, этапных пунктов и вербовочных бюро в Ростове и Новочеркасске. Поскольку мы обеспечиваем тыл Дона со стороны Советской Кубани, мы требуем оружия, снаряжения, денег, легких батарей и тяжелой артиллерии.
Деникин тяготился своей ролью просителя. Краснов, отлично понимая его состояние, держался с покровительственным видом тороватого хозяина, внешне маскируясь подчеркнутой почтительностью.
- Правительство Дона решило ассигновать вам, заимообразно конечно, шесть миллионов рублей, - сказал Краснов, - разбогатеете, вернете.
- Когда мы сумеем получить, ваше превосходительство, деньги? - спросил Алексеев, нарочито подчеркивая чин атамана обращением "ваше превосходительство".
- Переговоры о займе велись кубанским правительством. Мои финансисты намерены вести всякие расчеты с ним.
Алексеев пожал плечами, из-под очков посмотрел на Краснова, спокойно выдержавшего его взгляд.
- А оружие? - спросил Деникин.
- Насчет оружия хуже, - ответил Краснов, - оружие надо брать у немцев. А немцы очень осторожно проводят все эти комбинации. Ведь все же как-никак у них мирный договор с большевистской Россией… Но вы можете не беспокоиться. Тайные пружины действуют и подталкивают. Мне удалось предварительно договориться с генералом фон Кнерцером. Русская винтовка с тридцатью патронами расценена немцами в один пуд кондиционной пшеницы или ржи. Хотя на Кубани нет ржи…
Деникин опустил старческие жиловатые веки и тихо, раздельно сказал:
- Мне безразлично, где вы возьмете оружие и какой ценой я получаю его от вас. - Он поднял веки и смотрел недружелюбными, настороженными глазами. - К тому же на Украине остались громадные склады русского Юго-западного фронта. Добровольческая армия является прямой наследницей Юго-западного фронта, и поэтому Украина и ее нынешнее правительство в лице Украинской рады обязаны передать нам имущество складов.
- Но эти склады, Антон Иванович, опечатаны немецкими печатями и к ним приставлены немецкие часовые.
- Послушайте, ваше превосходительство, - вмешался Алексеев, - вы находите особое удовольствие в уточнении формулировок и положений. Ваша близость к германскому командованию сейчас наиболее кстати. Напомните им, что оружие и боевые припасы ускорят наше выступление. Их неприятности на Ростовском фронте - от большевиков. Наша задача - борьба с большевиками. Может быть, это напоминание откроет печати складов.
Краснов понимающе кивнул. Напряжение несколько разрядилось. Деникин перешел к следующему вопросу, беспокоившему его:
- На территории Дона действует офицерский корпус полковника Дроздовского. Союзная нам Франция ассигновала несколько миллионов франков на переброску корпуса из Бессарабии в район действий Добровольческой армии. Французское командование именно так и договорилось с генералом Щербачевым, организуя эту сложную операцию. Поэтому я требую немедленного присоединения Дроздовского к Добровольческой армии.
- Мы не будем препятствовать полковнику Дроздовскому в выборе фронта, - уклончиво ответил Краснов. - Где бы то ни было, он везде принесет пользу.
- Печально, что офицеры бывшей русской армии развращаются возможностью произвольных поступков… Особенно если им в этом еще и потакают, - говорил Деникин, медленно, продумывая каждое слово и этим как бы давая понять, что все сказанное им идет не от запальчивости, а является следствием зрелого решения. - Поэтому я считаю нелишним подтвердить вам еще раз доктрину Корнилова, доктрину, завещанную нам Лавром Георгиевичем, о необходимости единого командования. Военный совет Добровольческой армии считает жизненно необходимым установление твердого единого командования с присоединением донских частей к Добровольческой армии.
Совещание затягивалось, и Деникин решил действовать прямолинейней, чтобы поскорее выяснить обстановку и либо достигнуть соглашения, либо разойтись и получить свободу действий. Краснов ожидал предложений Деникина о едином командовании и был заранее подготовлен к ответу и на этот вопрос. Краснов уже имел задание штаба германской оккупационной армии, согласованное с Берлином, захватить крупнейший опорный пункт красных - Царицын, что развязало бы руки немцам в дальнейшем наступлении на Кубань, Северный Кавказ и Закавказье.
Сумерки как бы обесцветили лица генералов. Адъютант Краснова принес зажженную лампу, долго устанавливал ее на столе и поправлял круглый фитиль. Краснов, выждав, когда адъютант уйдет, подвинул к себе карту.