Мною прилагается тетрадь основных флажных сигналов, применяемых во флоте. Такие тетради должны иметься на каждом посту. Весьма полезным полагаю, чтобы немногие эти сигналы господа начальники постов и батарей заучили наизусть".
- А не перепутают в спешке-то? - с сомнением спросил генерал. - Начнется бой, так все из головы у них и вылетит.
- У флотских не вылетает...
- Там дело другое, у них сигнальный код учат годами...
- Ваше высокопревосходительство! - неожиданно для самого себя вдруг выкрикнул Щеголев. - Не извольте беспокоиться, мы все выучим!
Генерал улыбнулся.
- Выучите, говорите? Это очень похвально, молодой человек. Приятно видеть такое усердие к службе. Ваша фамилия, кажется, э-э-э... Щеголев? Да, да, помню. Ну, а как другие полагают? - обратился он к остальным.
Офицеры поспешили выразить полное согласие с прапорщиком.
- Что же, - откинулся генерал в кресле. - Быть по сему. Выучить сигналы следует, дабы быть от сигнальщиков независимыми. А ночью или в тумане как?
- Сигналить фонарями, ракетами или фальшфейерами. Для ночи необходимо оставить только один сигнал - боевой тревоги. Во время тумана подавать сигналы пушечной стрельбой... На случай десанта можно договориться с духовным начальством относительно колокольного набата.
- На том и порешим, - заключил генерал. - Займемся теперь артиллерией. Кто тут из них старший? - взглянул генерал на группу молодых офицеров, скромно сидевших в сторонке у самого угла стола.
- Поручик Волошинов, ваше превосходительство, - подскочил сосед Щеголева, командир Карантинной батареи.
- Ишь ты... - в раздумье произнес Федоров. - Поручик - начальник артиллерии города Одессы. Анекдот, право!!
Волошинов покраснел. Генерал заметил это.
- Неужто обиделся?.. Не надо, дружок, это я так, по-стариковски. Может быть, так и надо, молодым больше воли давать, нам, старикам, на покой отправляться. Вот жду себе смены, наверное государь обо мне вспомнит, пожалеет. Так говори, сынок, как дела-то у тебя с пушками?
- Мною найдены старые планы обороны города еще тридцатого года. Я воспользовался этими материалами для определения числа орудий на каждой батарее, а места батарей мы определили заново.
- Так, так, - закивал головой генерал.
- Первую батарею, полагаю, надобно устроить перед Чумным кварталом, вооружить ее двенадцатью пушками; Вторую - у основания Карантинного мола - шесть пушек; Третья, моя, - на самом молу - шестнадцать пушек; Четвертая - справа от лестницы - шесть пушек; Пятая - для охраны дворца графа Воронцова и Практической гавани - шесть пушек. Наконец, Шестая на Военном молу - она существует и теперь - четыре пушки.
- Почему так мало? - удивился генерал. - Ведь она защищает вход в Практическую гавань!
- Для большего количества пушек там нет места, ваше превосходительство. Кроме того, эта батарея имеет вспомогательную задачу - не допускать захода неприятеля в тыл третьей батареи.
- А не следовало бы устроить батарею где-нибудь повыше, ну хотя бы в самом начале Канатной улицы? Там ведь очень удобное место.
- Очень далеко в тылу, ваше превосходительство.
- Но зато и высоко...
- Учту, ваше превосходительство.
- Ну, а чем Пересыпь оборонять будете?
- Для Пересыпи батарей не предусмотрено, поскольку низкая местность не позволяет укрывать пушки. Да и не достанут те пушки до рейда. Неприятель сначала уничтожит их, а потом перейдет к нам.
- Гм! - Генерал подошел к огромной карте Одессы, висевшей на стене, измерил расстояние между берегом Пересыпи и разными местами порта. - Пожалуй, верно... Ладно. Оставим Пересыпь... Так сколько пушек всего вы насчитали?
- Пятьдесят, ваше превосходительство. А ежели устроить батарею на Канатной улице, то еще шесть пушек.
- Хорошо. Гляди, как поручики нынче рассуждать стали - генералы, да и только. Ну, а как, ваше поручичье превосходительство, - пошутил генерал, - защищать батареи собираетесь? - И уже серьезно добавил: - Помни, там у тебя солдаты возле пушек стоять будут, их беречь надо!
- Все предусмотрено, ваше превосходительство. Мерлоны будут и прочее, согласно уставу.
- То-то же, голубчик, - о солдатах всегда помни. А сейчас вот тебе мой сказ. Ты, я вижу, много всего наготовил. А средств у нас маловато. На всю оборону города - сто тридцать тысяч. Не ожидали?.. - Генерал обвел взором пораженных офицеров. - Я тоже не ожидал. Но это, к сожалению, так. На нужды обороны отпущено пока только сто тридцать тысяч. Дальше, как государь прикажет... Так что крепостей, господа офицеры, не стройте. Заранее говорю: все ваши планы прахом пойдут.
Тяжело опираясь на палку, генерал снова подошел к карте.
- А батарейки твои, поручик, будут неприятеля поражать в два яруса... Это совсем недурно... Голыми руками нас не возьмут... Хорошо, господин поручик, ваш доклад мне понравился, - заключил генерал и сразу же обратился к полковнику Рафтопуло. - Как размещать войска думаете?
Доклад полковника был краток. Треть войск, предназначенных для обороны побережья от Малого Фонтана до порта, решили разместить в Сабанских казармах. На Соборной площади должен был расположиться резерв - два батальона пехоты и вся кавалерия. Для остальных войск отводилось место у Михайловского монастыря. Кроме того, решено было при возможности приспособить под казарму здание сиротского приюта, что у Куликова поля. Сирот же перевести временно в другое место. Для осмотра здания полковник предложил выделить прапорщика Щеголева.
Заседание подходило к концу, когда в кабинет вошел встревоженный адъютант. Подойдя к генералу, он что-то зашептал ему на ухо. Федоров сосредоточенно слушал, что-то переспросил. Потом, тяжело наваливаясь всем телом на стол, тихо произнес:
- Я должен огорчить вас, господа офицеры, неприятнейшим известием. На Дунае, под местечком Ольтеницей, наши войска потерпели неудачу... Подробности пока неизвестны...
С тяжелым чувством расходились офицеры. Первое сраженье - и неудача...
Новость вскоре облетела весь город. Везде обсуждали ее, многие горожане требовали дать им оружие для защиты города.
- Беда, - говорила Марья Антоновна, - все дворовые в солдаты просятся. К коменданту идти собираются. Правов, говорят, у вас нету нас не пущать. Хотела я им показать на конюшне "права". Где это видано, чтобы мужикам оружие давали!
- Почему же, - возражал прапорщик, - а Наполеона ведь били мужики, и неплохо получалось, сами знаете.
- И я дома сидеть не буду! - объявил Корнила Иванович. - У нас в Департаменте чиновники сговариваются свой батальон создать...
- И тебя, старого дурня, генералом назначить, - вставила Марья Антоновна. - Как начнешь командовать - все турки разбегутся.