- Эх, Щеголев! У нас все так: не грянет гром, никто лба не перекрестит... Вот когда неприятель у Большого Фонтана появится, тогда, может, зашевелятся. У меня на батарее работают так, что за все эти дни погреба очистить еще не успели. А ведь это самая главная батарея, на ней больше ста человек работает!
- А вы бы поступили, как я.
И прапорщик рассказал о своей батарее.
Волошинов усмехнулся.
- Ну, теперь понятно. То-то на днях генерал кричал: "Сходите к Щеголеву, посмотрите, как малыми средствами обходиться можно! А вы все ко мне лезете, денег клянчите! Прапорщик ничего не просит, а все у него есть. Не смотрите, что молодой, - у него поучиться не стыдно!"
- То-то ко мне на батарею зачастили! А мне и невдомек зачем... Теперь понимаю.
- Когда за ядрами собираетесь? - спросил поручик.
- Завтра, конечно. С утра сам пойду. Боюсь, разберут.
- Да зачем вам самому ходить, послали бы дельного солдата, он вам их и наберет.
- Как, доверить такое дело? Нельзя.
- Только не все забирайте, - пошутил поручик, - мне оставьте!
* * *
За несколько дней батарея стала неузнаваемой. Старых насыпей и лафетов уже не было, место было очищено и подметено. В пороховом погребе уже возвышалась целая гора готовых ящиков.
Хотя работало сорок человек, но толкотни и шума не было - каждый знал свое место.
- Еще денька три, и, пожалуй, закончим, - сказал прапорщик Ахлупину.
Осмотрев батарею, Щеголев собрал солдат.
- Сейчас пойдем в крепость, ядра для пушек собирать. Кто из вас знает, где они там лежат?
Солдаты недоуменно смотрели друг на друга.
- Ну, хорошо, - решил прапорщик. - На месте увидим... Возов пока брать не будем, наготовим, тогда сразу и перевезем,
Поднялись по крутой горе, прошли мимо места для будущей Центральной батареи - там рос еще бурьян - и вошли в крепость.
Засыпанные мусором и камнями рвы, остатки стен, обвалившиеся своды - все представляло собой картину разрушения. Кругом кучи песку и камней, обломки кирпича.
- Где же склад? - поразился прапорщик. - Где тут ядра искать?
В углу крепостного двора играло несколько ребятишек лет по десять-двенадцать. Увидев офицера и солдат, все бросили игру, подбежали к ним.
- Здорово, орлы! - сказал Щеголев.
Ребята молчали, испуганно глядя на пришельцев и шмыгая грязными носами.
- Чего молчите? - спросил прапорщик и улыбнулся.
От его улыбки заулыбались и мальчишки; самый храбрый из них сказал:
- Мы играем, дяденька. Мы ничего...
- Во что же вы играете?
- В турку! - хором ответили ребятишки.
- В какую турку?
- А вот они, турки-нехристи стоят, - указали ребята на глиняные столбики. - Мы налепили их из глины и бьем... Воюем, значит.
- А-а! - догадался прапорщик. - И у вас война! А вы не видали ли ядер? Шары такие чугунные.
- Знаем, дяденька, знаем! Мы их катали, катали, да бросили - ноги отдавливают.
- А мне они не для катанья нужны, а для того чтобы в настоящих турок стрелять.
- А я тебя знаю! - раздался радостный голос малыша, стоявшего поодаль. - Мой дедка к тебе на Военный мол приходит.
- Какой дедка?
- Дед Осип.
- Вот как? Значит, Ахлупин твой дедушка? На батарее он у меня правая рука.
Малыш с гордостью поглядел на товарищей.
- А тут, ребята, вы мне помогите. И я в долгу не останусь. Кто мне ядро покажет, и оно будет нужной величины, тому я заплачу денежку. За каждое ядро по денежке. Идет?
Глазенки ребят загорелись.
- А ежели мы много тех ядров натаскаем, и тогда деньги дашь?
- Обязательно. Как ядро, так и денежка.
- Нет, дяденька, - рассудительно сказал маленький Ахлупин, - денег нам не надо. Ты на них лучше пушку купи. Дедка сказывал, что без денег турка нипочем не побить. А нам лучше пряников дашь.
- Идет! Вы мне ядра, а я вам пряников.
Мальчишки бросились в угол, где лежала куча кирпича, и стали быстро разбрасывать его. Солдаты кинулись им помогать. Скоро показались ступеньки.
- Что это такое? - удивился прапорщик.
- Не знаем, - отвечали ребята. - Только ядров тех здесь, говорят, много.
- Посмотрим. Только голыми руками тут много не сделаешь.
Прапорщик послал солдат на батарею за лопатами и кирками, а сам остался с ребятишками.
Солнце поднялось уже выше, становилось жарко.
- А где бы тут, ребята, водички попить?
- У нас можно, - отозвался курносый мальчуган лет девяти, весь усыпанный веснушками. - Мы туточки близко живем. Пойдемте.
Свернув за угол и пройдя среди куч мусора, прапорщик в изумлении остановился: перед ним оказалось какое-то сооружение - то ли землянка, то ли шалаш.
Вырытую в земле яму покрывали обломки досок и куски ржавого железа. Сбоку висели тряпки. В пыли копошились маленькие дети.
- Это что?
- А мы здесь живем, - ответил мальчик. - Я же говорил, что это близко.
- Как же вы тут живете? - вскричал прапорщик.
- А так вот и живем, батюшка барин, - сказала пожилая женщина, выбираясь из землянки и щуря глаза от дневного света. Ее изможденный вид поразил прапорщика.
Щеголев молча смотрел на нее. Видя его удивление, женщина усмехнулась.
- Удивляешься?.. Так вот и живем. Что же делать, когда лучшего нету... Муж-то мой раньше грузчиком работал, так чуток лучше жили, а с той поры, как надорвался - сюда перешли, землянку себе построили, вот и живем.
- А что теперь муж твой делает?
- Что же может делать надорванный... Пшеницу ворошит, больше ни к чему не способный... - Женщина закашлялась, тело ее сотрясалось, она рукой ухватилась за столб. - И я с ним работаю... Видишь, все нутро у нас пылища повыела...
Прапорщик вспомнил картину, виденную им при въезде в Одессу: маленький переулок, горы пшеницы, люди, стоящие в ней по колени, клубы густой пыли, поднимавшиеся от зерна, когда люди пересыпали его лопатами.
- А ты что хотел, барин? - поинтересовалась женщина, откашлявшись.
- Я... хотел бы напиться... Мальчик мне сказал, будто тут где-то есть вода...
- Есть вода, колодец от нас неподалеку... Да только вряд ли ты ее пить будешь.
- Почему же? Разве вода не везде одна и та же?
- Эх, барин!.. - вздохнула женщина. - И вода, как жизнь, - не везде одинакова.
Она взяла глиняную чашку и направилась к колодцу. Достала воды и, зачерпнув чашкой, с поклоном подала офицеру. Тот сделал глоток, но тотчас выплюнул воду на землю.
- Ведь это же морская вода!.. Ее же нельзя пить.
- Мы пьем, барин, - спокойно сказала женщина. - Она, верно, соленоватая. Да мы привыкли.
Тут только прапорщик понял, что значили слышанные раньше рассказы о том, что господам из-за города привозят сладкую воду, а дворовые пьют колодезную.
- А вы что за люди?
- А всякие... со всей России. Есть из-под Курска, есть из Полтавы... Отовсюду нужда гонит. Идет народ сюда, город теплый, думает, зимы не бывает, все будто дешево. А оно еще хуже здесь оказывается. Нашему брату - крестьянину да работному человеку - везде плохо... - Женщина снова закашлялась.
Расстроенный прапорщик поспешил вернуться к погребу. Спустя полчаса нужные инструменты и носилки были доставлены, а еще через час перед глазами обрадованного Щеголева открылся погреб, где во множестве лежали различных калибров ядра и бомбы. Очевидно, это и был полузабытый арсенал крепости.
- Ну, ребята, - говорил прапорщик мальчуганам, - вас мне сам бог послал! Мы бы тут сами ничего не нашли.
Солдат сбегал в ближайшую лавчонку и принес огромные кульки с пряниками и конфетами. Другие отправились на батарею за подводами. Щеголев был в восторге - так все удачно получилось. Только непонятно как-то: боевые припасы без всякой охраны - бери, кто хочет!
Нагруженные подводы медленно потянулись по дороге.
Вслед за ними гордо шагали ребятишки.