Стукнув дверями, из здания выплыл солдат и, не разбирая брода, прошел мимо Меньшова, не замечая его и не изъявив желания отдать честь или иным образом поприветствовать офицера.
Первым желание капитана было вернуть его на исходную и поупражняться строевой, но он тут же отказался от затеи. Кто знает эти местные порядки?!
Кроме поразительного безразличия к старшему по званию, воин имел вид весьма диковатый и более подобающий бомжу, нежели армейцу. Лицо небрито, бушлат в прорехах, никогда не видевших штопки, и в масляных пятнах, как комбинезон тракториста.
Отыщи-ка подобное убожество в частях поближе к первопрестольной, где не всякая рабочая подменка выглядит затрапезнее этой повседневки!..
- Побудь здесь, - велел ротный высунувшемуся из кабины лейтенанту Баранову. - Черемушкин, пойдешь со мной.
* * *
В помещении было темно и сыро, застоявшийся воздух отдавал плесенью. Черемушкин растеряно завертел головой, выискивая в пустоте коридора признаки жизни. Крохотный луч света, в котором роилась и клубила пыль, пробивался в выложенную мешками бойницу, высвечивал в конце коридора приоткрытую дверь.
- Нам туда, - сказал он Меньшову.
На двери висела табличка с расплывшейся надписью: "Дежурная часть".
Комната, в которую они попали, освещалась подслеповатой, стосвечовой лампой. Обстановка скуднейшая: пошарпанный стол, которому место давно гнить на свалке, на нем старый телефон, тумба с рацией, возле которой, уронив голову на сложенные руки, сонно сопел дневальный.
Меньшов взял стул, подсел к спящему, выводившему заливчатые трели и деликатно кашлянул.
Спавший вздрогнул, оторвал растрепанную голову от рук. В мутных глазах пустота. На низком лбу краснел впечатавшийся кругляш наручных часов. От него явственно попахивало свежачком.
"Сверхсрочник!" - уверенно определился Черемушкин.
- Ну? - промычал он, спросонья тупо рассматривая офицеров.
- Где командир батальона?
"Сверчок" потер заскорузлым пальцем соловелые глазки и, немного очухавшись, спросил:
- А вы кто?
- Где комбат?! - сухо повторил Меньшов.
- Да кто его знает…
"Бардак!" - в который раз прикинул Черемушкин, по крупицам собирая увиденное в общую картину: и небритых, одетых непонятно во что, милиционеров, и непролазную грязь, на которую, похоже, всем начихать, и бойца во дворе с обмороженными глазами, и этого полупьяного сверхсрочника.
В Омске "сверчок" стоял бы перед ними навытяжку и дышал в пуговицу, боясь шелохнуться. А за расхлябанность, за опухшую от беспробудной пьянки морду не вылазил бы с гауптвахты.
Зарождающий конфликт разрешился мирно, без шумных разбирательств и выяснения отношений.
В комнату вошел невысокий мужчина с подстриженными усиками, в поношенной куртке, имевшей прежде песочный цвет, заправленной в пятнистые брюки.
- По вашу душу, товарищ майор, - не поднимая задницы, буркнул "сверчок".
Вошедший с интересом посмотрел на них, безошибочно признал в Меньшове старшего и поздоровался.
- Командир батальона майор Сушкин.
- Капитан Меньшов. С пополнением… Хороши, однако, у вас подчиненные, - не умолчал ротный, покосившись на трезвеющего сверхсрочника.
Комбат неприязненно глянул на виновника. Тот весь подобрался.
- Опять наклюкался, Иванов?
- Никак нет… Виктор Петрович, - с трудом ворочая языком, нагло врал "сверчок". - Ночью - было дело… В свободное от службы время… Спал плохо. И температура. Болею я…
- Такой контингент нам и попадает. Кого-то сокращают, а на их место… таких вот, по контракту.
Он взгромоздился на стол.
- Пополнение - это хорошо! Главное, что ко времени. Я получил приказ прибыть к тридцатому числу в станицу Петропавловскую. Это в трех километрах от Грозного…
- Значит, все же Чечня? - взволнованно перебил его Черемушкин.
- А вы думали, вас на минеральные воды послали?.. Там, на месте, будем ждать дальнейших указаний.
- Какова наша функция? - спросил капитан Меньшов.
- Ребята, вы откуда приехали?.. Будем разоружать бандформирования и обеспечивать конституционный порядок… Сколько с вами людей?
- Тридцать три человека.
- Не густо, - качнул головой Сушкин. - А узкие специалисты? Гранатометчики, снайпера?
- Нет, - пожал плечами ротный.
- Что у вас за вооружение?
- Стрелковое оружие, - с обидой за насмешливый тон, заявил Черемушкин.
- И все?! Ну, блин, спасибо. Удружили…
Он слез со стола и пружинно прошелся к единственному в кабинете окну, превращенному мешками в огневую точку. Остановился, разглядывая яркую отдушину.
- В запросе я требовал классных специалистов. Понимаете, именно классных. Нам не в бирюльки играть предстоит.
- А мы и не за тем приехали! - огрызнулся Черемушкин, которому не пришелся к душе ни этот потертый майор, ни его пренебрежительный тон.
Сушкин обернулся, обливая его сожалеющим, отцовским взглядом.
- Эх, лейтенант. Ты еще не знаешь, в какие помои попал. Думаешь, наша дорога в Чечню усыпана розами? Или боевики добровольно сдают оружие и встречают с хлебом-солью?.. За каждый шаг будем драться. Только они к войне готовились, оружием владеют с пеленок. И там не восемнадцатилетние салаги. Там спецы, уже обкатанные в боях… Твои люди для меня, уж извини за прямоту - мясо. Мясо, поставленное на убой.
Достав пачку сигарет, комбат закурил, выдохнув струю дыма.
- Отчего, думаете, уже потери пошли? И это еще вначале, пока мы до Грозного не добрались? Потому как посылаем пацанов, что автомат только на плакате видали, а к пулемету без инструкции не подойдут… А когда придется убивать, не всякий переступит через себя. Не так оно просто - стрелять в человека.
Черемушкин молчал.
- А ты говоришь, не за тем приехали. Ваша первейшая задача - солдат уберечь… Ладно, хватит демагогии. Пожитки сносите на второй этаж, там есть свободное расположение. К вещам приставьте часового… Ребята у меня ушлые служат, упрут и не заметишь… Через пару часов будут гости из штаба, с напутственной речью, - майор слепил подобие улыбки, продемонстрировав золотую коронку. - Когда клерки уберутся, жду у себя. Поломаем голову, как быть дальше.
* * *
Приняв из тента нагруженный ящик, Турбин с Кошкиным, кряхтя от тяжести и отбивая ноги, потащили в здание.
Первый этаж, после солнца, казался кромешно темным. Спотыкаясь, они дотелепались в правое крыло, с передышками поднялись по лестнице, попав в более светлый и просторный коридор.
Покраснев от натуги, внесли в открытые двери. Казарма, заставленная двухъярусными кроватями, с тремя квадратами окон - пыльных и засиженных мухами, сквозь которые слоился свет - такая же мрачная и нелюдимая, как и все вокруг.
Поставив ношу к стене, они завалились на койки передохнуть.
На скрипучих панцирных сетках из постельных принадлежностей имелись разве что списанные, судя по виду, матрасы и подушки, в которых пыли больше, чем пера. Ни белья, ни привычных штор, ни шаров-светильников. Впрочем, светильники заменяла лампочка, свисавшая на шнуре с потолка …
- Хоромы не люкс, - оценил обстановочку Кошкин, вытягиваясь на кровати в обуви.
- А ты чего ждал? Японский телевизор, сотовый телефон и девочек по вызову?.. Нормальные полевые условия.
- Точно. Не хватает валуна вместо подушки и тумана взамен одеяла.
В коридоре послышалась возня. Пятясь задом, появилась обтянутая бушлатом спина, втаскивая очередной ящик. Распрямившись, фигура превратилась во взмокшего Клыкова.
Отдышавшись, и видя, что предыдущие носильщики не спешат вниз, за оставшимися ящиками, он упал на свободную кровать.
- Идем, - позвал перетянутый в поясе ремнем Бурков, встав в дверях. - Там еще таскать и таскать.
- Без нас народу хватит, - проворчал Валера, отвернувшись от напарника.
- Как хочешь, - без эмоций ответил Иван и вышел.
- Занесло же нас! - удрученно произнес Клыков.
- А ты чего ждал?.. Сдается мне, через недельку и такому будешь рад.
Турбин открыл форточку, проветривая в казарму, и, смахнув пыль, устроился на потрескавшемся подоконнике.
- Я где-то читал, что здесь два года назад заваруха была…
- Какая? - не к месту хихикнул Клыков, уминая плоскую подушку.
- Такая! - оскорбился за смешок Юра. - Ингуши передрались с осетинами. Конфликт застарелый меж ними, еще с тех пор, как Сталин депортировал ингушей в Казахстан… Землю не поделили, кровь взыграла. Разругались, дома пожгли, людей - кого в заложники, кого под автомат и к стенке.
- Впервые слышу, - зевнул свинарь. - И чем дело закончилось?
- Наши вмешались. Аккурат по этому селу границу провели. Писали, - живут по-дурацки. На каждой половине своя власть, своя школа, свой магазин. Пешком границу пересекать опасно, только с сопровождением.
- И как они распознают, кто из них кто? - удивился Володька. - По мне все кавказцы на одно лицо.
В коридоре вновь зазвучали шаги. В дверях выросла тень. Касаясь плечом косяка, стоял Черемушкин, строго глядя на них.
- Что, сачки?.. Вот где ваше товарищеское отношение проявляется? Пока там парни корячатся, вам трава не расти. А ну - живо вниз!
Сетки недовольно заскрипели. Три силуэта безмолвно проскользнули мимо лейтенанта и загремели топотом, сбегая по вниз лестнице.