Генерал Данилов, аккуратно положив на место указку, вернулся к столу и продолжил:
– Нерегулярность, а главное, использование ограниченного количества отравленных снарядов, позволяют предположить, что массовое производство подобного оружия немцами еще не налажено, и у нас есть какое-то время для того, чтобы добыть образцы и найти противодействие этому страшному, но очень эффективному средству.
Великий князь удовлетворенно кивнул на эти слова Данилова, словно слышал все это впервые, а затем, по привычке заложив левую руку за отворот мундира, прошел к карте и стал внимательно разглядывать территорию Европы.
– Место, где производят эти снаряды, наши французские коллеги, как я понимаю, уже обнаружили? – Николай Николаевич, не поворачиваясь к присутствующим, взял лежащий рядом с картой зеленый флажок и воткнул его куда-то в середину Германии.
– Так точно, ваше высокопревосходительство! – громко ответил Рощин и быстро развернул свое тучное тело в спину великому князю.
Николай Николаевич тем временем старательно изучал карту Европы. И генерал Рощин, облизнув пересохшие губы, решил продолжить.
– Близ городка Кросбург, где сосредоточены основные Крупповские предприятия, есть небольшой химический завод, который немцы полгода назад переоборудовали и приспособили для выпуска этих отравленных снарядов. Есть еще один завод в Баварии, но там массовое производство возможно только в следующем году.
Николай Николаевич обернулся и посмотрел на Рощина.
– А что думают союзники?
– Они обещали к середине июня добыть образец – у них в Кроссбурге работает глубоко законспирированный агент, который еще до войны породнился с фельдфебелем из охраны этого завода. А сейчас тот фельдфебель отвечает за поставку живого материала для экспериментов…
– Породнился? Это как?
– Женился на старшей сестре фельдфебеля, фрау Генриетте…
– Полезное оказалось родство, – Николай Николаевич усмехнулся. – А какой живой материал немцы используют для своих опытов? Пленных?
– Никак нет, ваша светлость. До таких зверств они еще не додумались. В качестве подопытных животных они употребляют обычных овец.
– Ну и на том спасибо… – хмыкнул Николай Николаевич и, заложив руки за спину, медленно прошелся по кабинету, а затем ни с того ни с сего недоуменно пожал плечами:
– А от нас-то они чего хотят? Ведь это их агент и их операция?
Рощин едва заметным жестом показал на карту Европы.
– Позвольте?
– Конечно, конечно…
Получив разрешение, Рощин быстро подошел к карте и взял указку Данилова.
– Французский агент обещает добыть сразу несколько образцов, и основная сложность состоит как раз в том, чтобы переправить эти образцы во Францию.
Рощин концом указки обвел флажок, воткнутый великим князем.
– Вокруг Крупповских предприятий построена целая система охраны, и союзники, чтобы хоть как-то уменьшить вероятность провала во время доставки образцов, согласны один снаряд с ядовитым газом, передать нам… Они просят, чтобы наши люди не позднее восемнадцатого числа этого месяца прибыли в местечко, которое называется Лейтен – это небольшая деревенька в пятнадцати верстах от Кросбурга. На местной мельнице их будет ждать французский агент, который и передаст образец…
Рощин замолчал и посмотрел на Верховного главнокомандующего.
– А если их агенты по дороге во Францию попадутся и провалят всю операцию, то мы с ними потом поделимся секретом и расскажем, из чего состоит эта ядовитая немецкая гадость, – с довольным видом закончил великий князь.
Рощин согласно кивнул.
– Примерно так мне и объяснил генерал Жоффр.
– Ну что ж, добро! – Николай Николаевич с улыбкой гостеприимно развел руками. – Мы всегда рады помочь союзникам. – Он повернулся к молчавшему до сих пор генералу Янушкевичу.
– А вы что думаете обо всем этом?
Янушкевич вздрогнул и тихо и нерешительно произнес:
– Как же мы успеем к назначенной дате? Осталось всего восемь дней… надобно сначала государю доложить…
– Понятно, – Николай Николаевич пренебрежительно махнул рукой в сторону генерала Янушкевича, который от этого жеста как-то сразу сжался и болезненно поморщился, однако ничего не сказал, потому что знал, что его время на посту начальника Генерального штаба истекло; что уже два дня у Николая II на столе лежит приказ о его отставке и он присутствовал на этом совещании только лишь потому, что по негласному формуляру был обязан сопровождать Верховного главнокомандующего во всех его передвижениях по своему ведомству.
Великий князь повернулся к Данилову.
– А это вообще возможно? Попасть в Лейтен восемнадцатого? Или у наших агентов тоже есть родственники в Кросбурге?
– Никак нет, ваше высокопревосходительство! Ни своих агентов, ни их родственников в этом районе мы не имеем…
– Как же мы тогда получим образец?
Данилов с досадой покосился на генерала Рощина; он не хотел при постороннем раскрывать некоторые карты, но Верховного главнокомандующего это, по-видимому, не волновало, и Данилов, чертыхаясь в душе на русскую безалаберность и беспечность, вздохнув, посмотрел сначала на Сиротина, а затем перевел взгляд на великого князя и четко доложил:
– Для изъятия немецкого снаряда с газом и доставки его в Россию предлагаю использовать офицеров команды "Z", о создании которой я еще в середине зимы докладывал Его Величеству и вам.
Николай Николаевич довольно хмыкнул в усы.
– Помню, помню… Никки тогда пошутил, что после Артура тема японских ниндзя стала излишне популярной… – великий князь повернулся к Сиротину.
– Ну и как успехи? Есть в русской армии чудо-богатыри?
Полковник Сиротин меж тем лихорадочно просчитывал ситуацию и пытался на ходу выработать некое подобие плана понимая, что именно этого от него ожидает генерал Данилов.
На сегодняшний день в подразделении "Z" числилось шесть офицеров, которые могли быть срочно направлены в Германию. Еще два человека были представлены на утверждение, но по разным причинам пока не одобрены Генштабом, и на них рассчитывать Сиротин сейчас не мог.
– Так точно, ваше высокопревосходительство! Несколько офицеров уже прошли необходимую подготовку и готовы к выполнению любого приказа. Но я… – Сиротин запнулся, – я предлагаю направить в тыл к немцам две группы…
– А зачем две-то? – Великий князь удивленно посмотрел на Сиротина.
– Это повысит наши шансы на успех: обе группы будут действовать независимо друг от друга и добираться до точки рандеву будут каждая по своему маршруту. – Сиротин читал в глазах великого князя сомнение, которое тот даже и не думал скрывать. И это сомнение Верховного главнокомандующего было оправдано, потому что до Лейтена от линии фронта по прямой было около 700 верст и добраться туда к восемнадцатому числу в условиях войны на первый взгляд было практически невозможно. Но у Сиротина имелась одна домашняя заготовка, про которую он три дня назад докладывал Данилову и который очень одобрительно к ней отнесся, иначе его, полковника Сиротина, сейчас бы не вызвал.
"А… была не была", – подумал Сиротин, и, чувствуя устремленный на него одобрительный взгляд генерала Данилова, продолжил:
– По нашим разведданным, в немецких тылах, в интересующем нас районе, в данный момент происходит перегруппировка войск. Это всегда приводит к общей неразберихе и способствует снижению бдительности патрульных команд. Все офицеры команды "Z" в совершенстве, как носители, владеют немецким языком. И если мы быстро сумеем доставить их в интересующий нас квадрат, то таким образом выполним почти половину задачи… – Сиротин сделал паузу, чтобы приступить к главному. Однако эта пауза была расценена великим князям как неуверенность.
– Это ясно, полковник. Но что вы предлагаете определенного?
– Я предлагаю задействовать аэроплан "Киевский", который сейчас находится в Варшаве, и перебросить обе группы по воздуху. Дальность полета "Киевского" – 250 верст, остальной путь, имея на руках надежные документы, офицеры команды "Z" проделают наземным транспортом, который у немцев, даже в условиях войны, работает неплохо.
Брови великого князя поползли вверх.
– Так, так, так… это что-то новенькое, – и, оглядев недоуменно веселым взглядом Рощина и Данилова, смешно развел своими длинными, костлявыми руками и с ехидной усмешкой посмотрел на Сиротина.
– Признайтесь, полковник, вы это только что придумали?
– Никак нет, ваше высокопревосходительство! – Данилов выступил вперед. – Мы еще весной поняли, что возможности авиации как нового вида вооружения имеют гораздо больший спектр применения, и предположили, что в исключительных случаях тяжелые аэропланы можно использовать для заброски наших агентов в тыл врага.
– А кто в немецком тылу будет готовить полосу для взлета и посадки? Французы? – Великий князь кивнул на генерала Рощина. – Или сами немцы? – Николай Николаевич разочарованно вздохнул. – Идея хорошая, но, к сожалению, пока неосуществимая. А за оригинальность – хвалю! Будет, о чем рассказать сегодня вечером императору…
Сиротин тем временем бросил быстрый взгляд на генерала Янушкевича, который, в ответ едва пожав плечами, отошел к карте на стене и сделал вид, что то, что сейчас скажет Сиротин, его совершенно не касается и он увлечен изучением карты боевых действий.
– Ваше высокопревосходительство! Позвольте? – Сиротин решительно выступил вперед.
– У вас есть еще один план?
– Никак нет! План тот же, но с некоторыми коррективами.
Сиротин подошел к великому князю и протянул несколько листов бумаги.