А вот на свободе мы вздохнули полной грудью, и военная мысль заработала очень быстро. Местом для желанной вечерней трапезы был избран наш "летний" кинотеатр. Сейчас в феврале месяце именно он являлся наиболее безлюдным, а значит и относительно безопасным пристанищем для молодых бойцов. Так сказать, наилучшим и спокойным местом для проведения излюбленного солдатского досуга… То есть быстрого утоления элементарного чувства вечного голода… Которым страдают и мучаются почти что все молодые солдаты… Причём, не только нашего великого и могучего Советского Союза…
Так что… Открытый летний кинотеатр афганистанского образца подходил для нашего мероприятия более всего. Правда, идти до него было несколько далековато… Однако какие-то триста или четыреста метров нас ничуть не испугали… Это обстоятельство, то есть относительная удалённость, только разожгло наш аппетит ещё больше. Его отсутствием мы, в общем-то, никогда и не страдали, а теперь и подавно…
По дороге мы с Корнем заскочили в нашу солдатскую столовую, где знакомый солдат-хлеборез уступил нашим продублированным и вполне понятным просьбам… И две свежеиспечённые буханки, быстро оказавшись за пазухами, так приятно согрели не только наши бока, но и молодые солдатские души.
Окольным маршрутом мы вполне благополучно достигли нужного нам места. Военно-полевой кинотеатр, или же говоря официальным языком, солдатский клуб представлял собой небольшую прямоугольную котловину, огороженную с одной стороны высокой белой стеной, а с трёх других - земляной обваловкой. То есть своеобразным бруствером в метр-полтора высотой. По узкой тропке мы спустились в "кинозал" и разместились на самой дальней скамейке. Здесь было безопаснее всего. Поскольку наш военный "кинозал" тоже соответствовал общепринятым мировым стандартам. То есть наш земляной "пол" также спускался с небольшим уклоном к "якобы сцене", за которой возвышался "вроде бы экран". Неуютно пустой и какой-то осиротелый… Под зимним ночным небом Афганистана…
Итак-с… Разместившись в самой нижней точке "закрытого" клубного пространства, мы выложили на железную скамейку все наши съестные припасы: литровую банку клубничного джема, две буханки хрустящего хлеба и пару фляжек с водой. Без дополнительных команд были извлечены четыре солдатские ложки… Которые сразу же пошли в ход…
- Хороший у вас тут хлеб. - произнёс Андрей Бухта спустя несколько минут. - У нас не такой.
- Обычный… - ответил я, погружая свою ложку за следующей порцией сладкого лакомства.
Кандагарский разведчик Мишка Суслов сначала усмехнулся…
- Ты ещё наш хлеб не ел. - проворчал он, с хрустом отламывая от полбуханки новый кусок. - В нашей пекарне только корочка успевает… Запечься… А внутри тесто так и остаётся… Сырое…
- Они туда дрожжей мало добавляют. - пояснил Андрей Бухта. - Пускают его на бражку… Или меняют… А тесто не успевает подняться… Вот и получается… Только корочку и можно есть…
Несколько минут мы ели молча… Когда наш всеобщий голод был немного утолён, мы стали орудовать ложками гораздо медленнее… Чтобы подольше растянуть это вкусняцкое удовольствие… А также… Чтобы не выглядеть в глазах друг друга чересчур уж оголодавшими обжорами… Правда, я и Андрей Корнев… словом, хоть мы и были вроде как хозяевами… Однако лашкарёвская "яма" оказалась поглубже кандагарской…
- А мы сейчас только одним хлебом и питаемся. - честно признался мой товарищ Корень.
- Остальной хавчик… - подтвердил я со вздохом. - Выбрасываем…
Наши кандагарские коллеги поначалу было не поняли…
- Как это выбрасываете? - переспросил молодой солдат Бухта.
- А вот так! - ухмыльнулся Андрей Корнев. - Только-только из общего бачка раскидаем хавчик по котелкам… И сразу же обратно вываливаем…
Гости молчали, никак не врубаясь в суть…
- Ну, по одной-то ложке супа или каши всё-таки перепадает. - сказал я. - И всё!.. Команда "Встать! Выходи строиться!"
- Ни хрена не понял! - заявил Миша Суслов. - почему так?
Поочерёдно выдавая информацию, мы с Андреем Корневым рассказали нашу ротную беду… Которая длилась уже целых две недели… И окончание этой напасти было не скорым…
Всё дело обстояло в том, что наш штатный старшина роты прапорщик Акименко убыл в свой ежегодный отпуск, а исполнять его обязанности назначили старшего сержанта Алиева. Этот рослый и плечистый азербайджанец являлся заместителем командира второй группы и уже успел зарекомендовать себя перед ротным начальством только лишь с положительной стороны. На боевых выходах Алиев был отличным замкомгруппы. Что уже считалось достойным качеством. Он даже был ранен в бою, а затем и награждён правительственным орденом Красной Звезды. Который за просто так не дают. И в его группе дисциплина была железной… Поддерживаемая не только авторитетом сержанта Алиева, но и его же крепким кулаком…
А тут наш прапор Акименко Николай свет Батькович взял, да и уехал в отпуск в свой родной город Таганрог…
- Он там сейчас водку пьёт со своими таганрогцами… - всерьёз жаловался Андрей Корнев. - И с этими трахается… Ну, как их там?!..
- Таганрожицами! - засмеялся Мишка Суслов. - Ну… Не с таган… Роженицами же!
Мы конечно посмеялись над его незамысловатой шуточкой… Да только вот у двоих солдат смех получился не очень-то и весёлым…
- Короче говоря… - продолжал уже я. - Алиев теперь свои порядки и в роте устанавливает. Дисциплину наводит. Вечернюю поверку по три-четыре раза зачитывает… Добивается того, чтобы не только фазаны стояли по стойке "Смирно", но и все остальные дембеля. Чтобы деды тоже отвечали "Я"… Как положено…
К этому моменту банка клубничного джема, увы, но закончилась… И теперь можно было поболтать без всяких приятных обременений…
- А хавать он вам не даёт? - спросил Мишка, убирая свежеоблизанную ложку в боковой карман.
- Ну, да - ответил Корень, доставая сигарету. - До столовой со второго или третьего захода добираемся. Вечно ему что-то не нравится. Добивается, чтобы и дембеля "ножку тянули". А когда зайдём в столовую и рассядемся по своим столам, тогда и начинается… "Встать, садись, встать, садись!" Пока вся рота одновременно не сядет. Дембелям-то полегче… Они же по одному или по два сидят за столом на десятерых… А вот мы: фазаны и молодые… То встаём, то садимся…
Тут он затянулся свежеприкуренной сигаретой, предоставив уже мне возможность излить нашу общую обиду и злость.
- А когда всё-таки рассядемся. Он командует дальше. "Раздатчики пищи - встать! Приступить к раздаче пищи!" А этот Алиев ходит вдоль столов и смотрит… Зараза! Как только бачки с супом опустеют… Он и командует: "Закончить приём пищи! Встать! Выходи строиться!" Вот и приходится нам выполнять команду. То есть выливать суп из своих котелков обратно в бачок. Дембеля хоть кашу-то успевают попробовать. Вернее, всю тушёнку сверху слопать. Она-то тёплая. А суп - горячий… Только одну ложку и успеешь проглотить. Вот и остаётся нам только сухой хлеб жевать. Иногда с маслом. Если успеешь намазать на хлеб… И дожевать… По дороге к выходу…
- А что же дежурный по части? - вполне резонно уточнял Андрей Бухта. - А ротный?
Этот белорусский парень всегда отличался повышенным чувством справедливости… Однако наши ответы были очень банальны и просты.
- Дежурный по батальону стоит только на крыльце столовой. - пояснял я. - Он следит только за тем, чтобы роты вовремя прибыли на приём пищи. Ну, и зашли в столовую без бардака. А внутри командует товарищ сержант… Он ведь действует почти что по Уставу. Отдаёт команды… Какие следует… Так что… В этом деле к нему почти не придерёшься.
- А командир роты ничего об этом не знает. - произнёс Корень, выпуская в ночное небо сизоватый дымок. - Никто из солдат к нему не пойдёт… Чтобы не стать стукачом. Его же потом зачмырят. Чтобы больше не жаловался на сержанта Алиева… Такого же и быть-то не может… Что товарищ сержант злоупотребляет своими обязанностями… Это же заслуженный человек!.. С орденом Красной Звезды!..
Андрюха Бухта всё же решил уточнить ещё один момент наших злоключений…
- И как же вы обходитесь? А что же он сам кушает?
Мы с Корнем даже рассмеялись. Потому что и так уж чересчур красочно описали нашу молодую жизнь. Что успеваем проглотить всего-то по одной ложке обжигающего супа… А раздатчику пищи, который черпаком разливает суп по нашим котелкам… Ему и этого не достаётся… Хорошо, что хоть буханку хлеба успеваем разделить на всех… Почти что поровну.
- Когда Алиев приведёт роту из столовой в казарму, он распускает строй. А за полчаса свободного времени… Или он сам идёт в столовую… Повара-то ему не откажут… Или же товарищу сержанту молодые что-то раздобудут. Из столовки принесут, а может и в магазине прикупят. В общем, не дадут ему умереть с голоду…
Я замолчал. Но потом всё ж не выдержал и сплюнул с досады… Андрей Корнев в это время уже докуривал свою сигаретку. Иначе он бы тоже… Сплюнул от искренней неприязни и накопившейся злости.
А потом о своей нелёгкой солдатской жизни рассказывали кандагарские духи. По большей степени говорил Мишка Суслов… Андрей Бухта был немногословен… Как оказалось, на это у него имелись очень уж веские причины… До сих пор не сошедшие с его тела…
- На прошлой неделе дембеля так его отметелили… - возмущался Миша. - Андрюха почти сутки отлёживался… Живого места не было.
- Да это что?! - отмахнулся, в общем-то крепкий, белорус. - Мелочи…
- Это он сейчас так говорит… - пояснял почти что его земляк из Брянской области. - Я ему хавчик приносил… А он даже есть не мог… Ни хрена себе!.. "Мелочи"…