- Мистер Горовиц шлет вам привет… - начал Рик.
- Жуткое дело прошлой ночью, а? - перебил его Ламли. - Жаль, меня там не было. Показал бы чертовым фрицам, не побоюсь этого слова, где раки зимуют. А? - Одним плавным движением он подхватил стакан в тот самый миг, когда Блэкуэлл его предъявил. - Приходилось слышать свист картечи, а, Блэйн? - спросил Ламли.
- Не могу похвастать, - ответил Рик. - Разве что от критиков.
Ламли хихикнул:
- Понимаю, о чем вы, сэр, понимаю. А я подкинул парочку плюх братцу гансу во Франции в восемнадцатом году, и, осмелюсь сказать, отправил в ад немало чертовых камераден. - Он залпом отпил полстакана. - И не возражал бы добавить к счету еще пару-тройку. Совсем не возражал бы.
Ламли вынул Рикову визитку и вперил в нее взор.
- Соломон Горовиц, ага? - сказал он. - Мистер Горовиц, наверное, из евреев, я бы предположил. Я так прикидываю, в Нью-Йорке сейчас половина народу евреи.
- Фокус в том, чтобы вычислить, которая половина, - заметил Рик.
- Вам повезло, что не ирландцы, - продолжил Ламли. - Нейтралитет в такой войне! Можете себе представить?
- И это после всего, что вы для них сделали, - сказал Рик.
Ламли оживился.
- Да кому они нужны? - задорно сказал он. - У нас теперь есть вы, янки. Чертовски рад, что мы в одной лодке.
- Мистер Горовиц… - подсказал Рик.
- Ах да, Горовиц. Я с ним не знаком. Но вы же не про него хотели поговорить, мистер Блэйн?
На обороте своей липовой визитки Рик написал несколько имен: Полли Невинз, Виктор Ласло, Ильза Лунд, Рейнхард Гейдрих. Похоже, хотя бы одно сработало.
- Я особенно интересуюсь мисс Невинз - с профессиональной точки зрения, - завел Рик, продолжая игру. - Я так понял, о ее исполнении Гвендолен судачит весь город. Мой наниматель весьма заинтересован получить ее на главную роль в одной из собственных постановок - конечно, когда закончится война и путешествовать станет безопасно.
- Да, мисс Невинз, - сказал Ламли. - Женщина, о которой можно с полным правом сказать даже не то, что она прирожденная красавица, а то, что она облагородила само понятие красоты. Особенно на сцене - там она очаровательнейшее создание, которое мы имели удовольствие созерцать. - Он задумчиво глотнул виски и принялся изучать обратную сторону визитки. - Перед лицом прекрасной женщины все мы до единого беспомощная добыча, не так ли? - Ламли покачал головой. - Что мы делаем ради них…
- Что мы хотели бы сделать ради них, - мягко поправил Рик. - Я надеюсь, у меня будет случай свести с ней знакомство, пока я в Лондоне.
- А долго ли вы намерены оставаться, мистер Блэйн? - спросил Ламли.
- Пока на неопределенный срок.
- Я позабочусь о том, чтобы вы двое познакомились при первейшей возможности. - Следующая фраза Ламли застала Блэйна врасплох: - Скажем, завтра вечером? Сможете пообедать с нами?
- Если вы угощаете, я ем.
- Ну, тогда уговорились, - сказал Ламли. - Завтра в восемь. Я пришлю за вами водителя. Где вы остановились?
- В "Браунс".
- Превосходно. Я живу в Южном Кенсингтоне. Это недалеко. Мы превосходно поболтаем.
Ага, дело пошло.
- Если вам проще, я с удовольствием доберусь к вам сам, - сказал Рик.
- О, мне это совсем не трудно! - воскликнул Ламли. - Чтоб мне провалиться! Только гляньте, сколько времени! Я совершенно позабыл, у меня же встреча в Уайтхолле. Вот что бывает, когда пропустишь в обед стаканчик-другой. Боюсь, вам придется меня извинить, мистер Блэйн. А пока могу ли я вам предложить насладиться гостеприимством "Гаррика" с моими наилучшими пожеланиями. - Ламли махнул рукой Блэкуэллу, и тот в сей же миг явился. - Послушайте, Блэкуэлл, не будете ли вы так ужасно добры принести мистеру Блэйну газеты - вот и молодец. Мистер Блэйн волен оставаться здесь, сколько захочет, сегодня он мой гость.
- Очень хорошо, сэр, - ответил Блэкуэлл.
- Заботьтесь о нем, ладно? - напутствовал его Ламли.
- Сэр, я как следует позабочусь о мистере Блэйне, - ответил Блэкуэлл. - На этот счет можете быть спокойны. - Потом обернулся к Рику: - Не угодно ли джентльмену еще стаканчик согревающего? - осведомился он.
- Джентльмену угодно, - сказал Рик.
Глава одиннадцатая
Их комнаты обшарили весьма основательно: уж это-то стало очевидно, едва он открыл дверь. Рик видал работу и получше, но и здесь орудовали не дилетанты. Разбросали ровно столько, чтобы Рик понял: у него были гости. Аккуратно положили на место ровно столько, чтобы Рик понял: гости были джентльмены. И разломали ровно столько, чтобы он понял: они не шутят.
- Босс, у нас пошарились, - сказал Сэм, который уже с час как вернулся, но ни слова не сказал ни одной живой душе и не тронул ни одной вещи. Он видал такое и прежде.
- Есть догадки кто? - спросил Рик, оглядывая разрушения.
- У меня, кажется, есть кое-какие подозрения, - раздался голос у Рика за спиной.
Следом за Блэйном явился Рено.
- Проходите, Луи, не стесняйтесь, - сказал Рик. - Кто-то вот уже не постеснялся.
Рено быстро огляделся.
- Как в старые времена, - заметил он, щелчком открывая портсигар и устраиваясь в мягком кресле возле электрического камина.
- Не льстите себе, - сказал Рик, - ваши ребята так не умели. - И принялся разбирать руины.
Шкафы выпотрошили. Одежда валялась на полу, карманы вывернуты, кроме Рикова смокинга и брюк к смокингу - их заботливо оставили на вешалке, будто остерегаясь помять.
Пока Сэм с Риком проводили ревизию, Рено курил.
- Когда любопытство возьмет верх, дайте мне знать, - сказал он, выпуская дым. Маленький французский щеголь был неотразим в новом костюме, новых туфлях и федоре.
- Не иначе, новый костюм? - сказал Рик.
- Надо же чем-то прикрыть наготу, - ответил Рено.
- Я предпочел бы прикрытую спину, - сказал Рик, оглядывая комнату. - Кажется, я неважно за этим слежу.
Паспорта исчезли. Тот, кто оказал Рику столь навязчивое внимание, желал гарантировать, что в ближайшее время Ричард Блэйн никуда не уедет.
- Рики, сколько раз я говорил вам всегда носить документы с собой? - спросил Рено. - Мы, европейцы, носим.
- Может, потому многие из вас хотят стать американцами, - парировал Рик. - Мы-то живем в свободной стране.
Он не мог сказать Рено, что нью-йоркские гангстеры никогда не носят при себе ничего такого, что может их идентифицировать - так в любой момент можно без опаски назвать легавым любое липовое имя. Привычка - вторая натура.
- Ладно, Сэм, брось. Мы тут временно, так давай проведем это время весело. - Рик заглянул в бар. - По крайней мере, они не выпили наш запасец.
Сэм бросил поиски паспортов и налил Рику и Рено по стаканчику крепкого.
- Это я виноват, - начал Рик. - Мне несколько часов этот бриташка морочил голову.
- Зря вы, босс, - пробормотал Сэм.
Рик не обратил внимания.
- Мял задницу в "Гаррике", пока у нас гостила британская разведка - спасибо Реджинальду Ламли.
- А может, Виктору Ласло, - возразил Рено.
Рик с Сэмом разом обернулись к нему.
- Что? - недоверчиво переспросил Рик.
Рено про себя улыбнулся. Приятно, когда он безраздельно владеет вниманием Ричарда Блэйна - человека, который всегда ставил себя выше таких, как Луи Рено. Теперь они друзья, это верно, и, даже не будучи ими, проворачивали вместе немало выгодных дел в Касабланке. Рик всегда старался держаться подальше от Рено и от орды беженцев: он жил в Касабланке, но ей не принадлежал и никому не давал об этом забыть. Пока в его жизни вновь не появилась она. Она, решил Рено, в итоге и отделила Блэйна от соперника-клубовладельца, Арриго Феррари: женщина по имени Ильза Лунд.
- Я о том, что вот мы ехали следом за Виктором Ласло и его женой из Касабланки в Лиссабон, потом в Лондон. Но что мы вообще о них знаем? - Рено отхлебнул из стакана. Арманьяк, его любимый напиток. - За то время, что я был префектом полиции в Касабланке, я кое-что понял про наш биологический вид. О том, что им движет, что его вдохновляет. И чем он бывает одержим.
- У меня есть пара-тройка версий, - сказал Рик.
- У нас обоих есть, мой друг, - продолжил Рено. - Конечно, деньги. Власть. И женщины. - Он усмехнулся себе под нос. - Знаете, Рики, в Касабланке я одно время беспокоился за вас в смысле женщин. Вы вообще ими не интересовались, и, ну, я…
- Что - вы?
Рено и глазом не моргнул.
- Только не поймите меня превратно, - объяснил он. - Я всего лишь вот о чем: мужчина, который не любит женщин хотя бы вполовину того, как люблю их я, меня нервирует. Я имею в виду, что не понимаю таких мужчин.
- То есть меня, - сказал Рик.
- Нет, Ласло, - сказал Рено. - Этот Ласло странный фрукт. Его не интересуют ни деньги, ни власть. Вообще, единственное, что его, кажется, интересует, - это его доблестная борьба.
- Что тут плохого? - спросил Рик.
Рено щелкнул портсигаром и вынул "Плейерс". Не "Голуаз", но что поделаешь.
- Заметьте, Рики, я не сомневаюсь, что альтруизму и самоотверженности есть место в этом мире, но должен признаться: хоть убей, не вижу, где оно, если эти качества не вознаграждаются чем-нибудь более осязаемым.
- Луи, может быть, Виктор Ласло в самом деле во что-то верит, - сказал Рик. - Может, он даже мечтает за это умереть. - Рик отхлебнул бурбона. - А может, он просто тупица.
- А может, не просто, - не согласился Луи.