- Найдем, - сказал Рик, раскуривая сигарету и глядя в окно на Дувр-стрит. - Выбора нет.
- Как скажете, - согласился Сэм. - Тут совсем не как в Париже. Или в Нью-Йорке. В смысле, человеку тут приличной еды не сыскать.
Рик повернулся и посмотрел на приятеля.
- Ты забыл, что я запретил тебе говорить об этих двух городах? - прорычал Рик.
- Ой, бросьте, босс. Нельзя всю жизнь носиться с плохими воспоминаниями. Что сделано, то сделано: того, что случилось дома, теперь не изменить. - Сэм прикусил нижнюю губу. - И вообще, не ваша вина, что все так вышло.
- Разумеется, моя, - отрезал Рик. - Чья же еще?
Сэм тоже начал кипятиться.
- Ну, если эдак вам нравится, ладно, - сказал он. - Хотите тащить эти дела за собой всю оставшуюся жизнь - валяйте. А что до меня, то каждый раз, когда я запускаю зубы в какой-нибудь жуткий пирог с почками, тут же вспоминаю ножку ягненка в "Тутси-вутси"…
- Заткнись, ну?
- …и стейк фрите в "Ля бель орор", и…
- Я сказал, заткнись! - Их спор был прерван стуком в дверь. - Открой, а?
Сэм затопал по комнате и распахнул дверь.
- Привет, Сэм. - Явился капитан Рено. - А, Рики, все живете свободным художником. Ясно.
Маленький французский щеголь сменил вишистский мундир на дорогой костюм с Сэвил-роу, который увенчал элегантным хомбургом. Вылитый дипломат средней руки, за которого он с наслаждением и выдавал себя, особенно перед английскими леди.
- А я тем временем упорно работаю, добывая полезные сведения.
- Упорно работать, Луи, вы и с голоду не согласитесь, - сказал Рик. - Без боя.
- Работу надо уметь видеть, - ответил Рено. - А смотреть или работать - это уж личное дело каждого. - Он размашисто извлек серебряный портсигар и щелчком его распахнул. - Подарок одной из моих поклонниц.
- И чему конкретно она поклонилась?
Рено выпятил грудь.
- Находчивость - верный признак настоящего джентльмена, - сказал он.
- Еще бы. - Рик взял сигарету из портсигара. - Ну, что нового?
Рено прикурил, затянулся и собрался с мыслями. Он курил, будто птица клюет червяков: нырял к сигарете, а не держал во рту; Рик же предпочитал медленные долгие затяжки. Сэм не курил вовсе. Курение - один из пороков белого человека, без которых Сэм научился обходиться.
- Ну, среди прочего, мне кажется, я нашел способ установить местонахождение нашего друга Виктора Ласло - и, разумеется, вашей подруги Ильзы Лунд.
Рено смолк, дабы насладиться эффектом, который оказали на слушателей эти разведданные. Рик, впрочем, лишь кивнул - едва заметно склонил голову.
- Дальше, - сказал он.
Рено улыбнулся:
- Даже Виктор Ласло, чья забота об удобстве и чувствах ближнего уступает только его обходительности с прекрасным полом, не может думать, что мы станем выжидать здесь вечно. Далее: мое чувство долга, как француза и патриота, подвигло меня связаться со штабом голлистов и предложить свою помощь в борьбе против Гитлера.
Это с самого начало входило в их планы.
- Да, самое время, - заметил Рик.
Рено устало опустился в кресло. Одно из качеств, которых, по его мнению, особенно не хватает американцам, - чувство стиля, подачи, savoir-faire. Он слегка булькнул горлом - для вступления.
- Серьезно, Рики: похоже, что один или двое из моих… э… новых коллег недавно заметили джентльмена, отвечающего описанию мсье Ласло, в районе Южного Кенсингтона.
Рик навострил уши:
- Вы узнали адрес?
- Пока нет, - соврал Рено. Он и сам не вполне понял, зачем соврал. Может быть, просто по привычке. Может, захотел сначала сам проверить и убедиться, что сведения верны. Лишний день-другой погоды не сделает.
- Ну так узнайте, и поскорее, - сказал Рик. - И кстати - кто же эти ваши новые "коллеги"?
- Ну, Рики, должны же у нас быть маленькие тайны друг от друга. - Луи нервно дернул из портсигара новую сигарету и закурил. - Наши страны, конечно, союзники, но это не значит, что мы должны делиться всеми данными. Мне нужно время.
- В каком смысле "наши" страны? Вам отлично известно, что у меня нет своей страны и, наверное, никогда не будет. - Рик посмотрел на Сэма, и тот безмолвно пожал плечами. - Что же до вас, то Франция, когда я в последний раз ее видел, была разрезана пополам, как вчерашний багет. Половиной откровенно правили немцы, а вторая лишь притворялась, будто немцы не у дел. Другими словами, - подытожил Рик, - мы оба остались без страны - по крайней мере, покуда не выгоним немцев из Парижа.
- Vive la France, - сказал Рено.
- Пропустим это. У нас не так много времени.
- Дело обстоит следующим образом, - начал Рено, решая на ходу, какую часть истории рассказать. Требовалось не то чтобы соврать, но благоразумно отредактировать правду - и надеяться, что вырезанные куски не вылезут и не уличат его. - Вряд ли вас удивит, что Résistance не вполне доверяет британцам. Конечно, отчасти это недоверие - дело привычки, но еще не стоит забывать: в этой войне у нас разные цели. Для Британии победа - разбить Гитлера. Что случится с Францией, англичанам безразлично. Более того, мы подозреваем, что возрождение la gloire de la France отнюдь не является приоритетом для мистера Черчилля.
- Пожалуй, тут вы правы, - согласился Рик.
Рено с благодарностью кивнул.
- Мсье женераль, однако, видит это дело немножко иначе, - продолжил он. - Для него возрождение славы и чести Франции первостепенно. Когда Германию разобьют, Франция должна стать и станет сильнейшей державой на континенте. Никакой иной результат неприемлем.
- Меня это не колышет, - сказал Рик. - Вообще говоря, пока вы не пришли, мы с Сэмом как раз вспоминали о Париже в старые добрые денечки. Правда, Сэм?
- Можно и так сказать, - откликнулся Сэм.
- Ну так в чем загвоздка? - спросил Рик капитана.
- Загвоздка, - ответил Рено, - в том, что любые операции, проводимые в Центральной Европе под руководством английской разведки, отвечают и французским интересам. Поэтому агенты Résistance отслеживают всех известных деятелей МИ-6 в Лондоне.
Рик рассмеялся:
- Иначе говоря, ваши шпионят за теми самыми парнями, которые пытаются вышибить немцев с Елисейских полей обратно на Унтер-ден-Линден.
- Можно выразиться и так, - подтвердил Рено.
- Все как в былые дни в Нью-Йорке, - пробормотал Сэм.
- Как вы, французы, говорите, - plus са change…?
- Рики, вы меня разочаровываете, - сказал Рено. - Столько времени провели во Франции и в Касабланке, и все равно ваше произношение оставляет желать много лучшего.
- Мерси, не сомневаюсь, - сказал Рик.
Несмотря на шуточки, Рено начал мяться. Разумеется, двойная лояльность была ему не чужда, но он предпочел бы, чтобы лояльности четко разделялись, а не толкались боками, как сейчас.
- Ба, а время-то! - воскликнул он, поднимаясь. - Боюсь, я был столь непредусмотрителен, что назначил на сегодняшний вечер маленькое свидание. Чай в "Савое".
Рик улыбнулся - скорее гримаса, чем довольная ухмылка:
- С плюшками, конечно.
- Если случатся в наличии, - хитро усмехнулся Рено. - Никогда же не знаешь.
- Информация, Луи. Нам нужно больше информации, - сказал Рик в спину уходящему французу.
На улице Рено поймал такси и задумался. После воссоединения с Ильзой Лунд в Касабланке его друг начал проявлять тревожную склонность к нравственным метаниям. Что ж, женщины заставляют мужчин чудить, и к тому же никто не идеален.
У Рено, впрочем, дела шли. Хотя кое-кто из членов Сопротивления отнесся к новообращенному борцу за свободу с понятным скепсисом, его причастность к гибели майора Штрассера и драматичный побег из Касабланки подтверждали его bona fide. Не могло быть лучшей рекомендации, чем убийство офицера гестапо и уничтожение машины, набитой его подручными, и хотя Рено не мог с чистой совестью сказать, будто то или другое сделал он сам, одной его причастности хватило.
Новости о прибытии в Лондон Виктора Ласло не ускользнули от Сопротивления, и когда там узнали, что Рено был знаком с Ласло в Касабланке - и фактически помог борцу за свободу Чехословакии бежать, - для него обозначилась миссия.
- Мсье Рено, мы более чем охотно принимаем вас, - сказал ему глава Подполья, известный под прозвищем Рауль. - С вашей осведомленностью о деятельности вишистских преступников в Северной Африке вы уже сообщили нам ценные сведения. Несомненно, вам будет приятно узнать, что несколько предателей уже поплатились жизнью: у нас длинные руки, а месть наша страшна.