Она тоже села, плечом к плечу с ним.
- Скоро?
- Как только вдовствующая императрица умрет. Теперь уже скоро. Ей семьдесят два года, и мы слышали, что здоровье ее день ото дня хуже.
- Тогда почему вы должны ждать ее смерти? Вы так боитесь эту старую женщину?
Тан не обиделся:
- Когда она умрет, возникнет неразбериха.
- Разве император Гуансюй не возобновит свое правление?
- Он будет обязан сделать это, - согласился Тан. - Но император не правил страной около десяти лет, все это время он был в основном узником. Как я уже сказал, возникнет неразбериха. Доктор Сунь считает, что тогда может наступить подходящее для нас время. Мы должны быть готовы, и нам понадобится твоя помощь.
Она повернула голову:
- Так это единственная причина, по которой ты пришел ко мне?
Он обнял ее за грудь и притянул на кровать:
- А ты не думаешь, что я бы пришел к тебе раньше, если б мог?
Она вздохнула. Он был с ней, и только это имело значение.
- Какую помощь я могу тебе оказать? У тебя новый тун?
- Здесь на побережье слишком опасно. Мы намерены создать наш штаб бассейна Янцзы в Ханькоу. Ты была когда-нибудь там? Дом Баррингтонов имеет там склады.
- Да, была, правда, много лет назад. Ты хочешь, Чтобы я отправилась туда снова? А ты будешь там?
- Когда придет время.
- И когда оно придет?
- Как только мы будем готовы. А для этого нам нужны оружие и боеприпасы. Современные винтовки. Пулеметы. Мы хотим, чтобы ты их приобрела для нас. Вряд ли ты сможешь достать пушки. Их мы захватим сами. В Ханькоу есть арсенал. Если мы овладеем им, у нас будут неограниченные запасы оружия. Но прежде нам нужны винтовки и пулеметы, чтобы взять арсенал.
Виктория оторвалась от его груди, взглянула в лицо:
- Как же я куплю винтовки и пулеметы?
- Дом Баррингтонов ввозит многие товары. Почему бы ему не импортировать оружие и боеприпасы?
- У меня нет такой возможности. Разве что я стану хозяйкой Дома.
- Ты попросишь своего брата.
- Просить его бесполезно. Роберт больший приверженец Цинов, чем был даже мой отец.
Глаза Тана утратили свой блеск.
- Надо так понимать, ты отказываешься помочь нам?
- Ради Бога, Тан, неужели я отказалась бы, если могла? Да мне стоит только упомянуть об этом, даже произнести твое имя при Роберте, как нас всех постигнет катастрофа. В том числе и доктора Суня.
Его руки безжизненно упали.
- Жаль. - Он мягко отстранил ее от себя, поднялся и начал одеваться. - Я должен идти, пока твой брат не обнаружил, что я здесь.
Она смотрела на него, полная разочарования. Он вернулся, но не любить ее, а добиться помощи. Теперь же, когда она не может ему помочь, он собирается уйти, и она никогда не увидит его вновь. А не будет ли это счастливым избавлением? Он не любит ее. Он видит в ней только средство достижения своих целей. Но она - Виктория Баррингтон. Могла ли она позволить обращаться с собой, как с мусором, человеку, которого ее брат даже не впустил бы через парадный вход?
Но этого человека она когда-то любила, а возможно, будет любить всегда. Он отец ее ребенка, и это главное. Тан уже оделся.
- Не выходи из дома пятнадцать минут. - Даже покидая ее, он продолжал командовать.
Она глубоко вздохнула. Помочь ему означало принести почти невероятную жертву. Но разве тринадцать лет жизни не были такой жертвой? А помочь ему, значит, быть рядом с ним, если она правильно поняла. Он был уже у двери.
- Подожди, - сказала она. - Я достану тебе твои оружие и патроны.
Он обернулся:
- Ты же только сейчас сказала, что не можешь.
- У меня два брата.
- И младший поможет тебе? Мы слышали много плохого об этом твоем братце.
- Он мне поможет, - пообещала Виктория.
Тан вернулся к ней:
- Тогда слушай. Оружие и патроны необходимо доставить в Ханькоу. От тебя требуется направить туда надежного человека, который проследил бы за их прибытием и хранением, пока мы не заберем. Как только оружие будет там, сообщи мне.
- Ты будешь в Ханькоу?
- Я буду неподалеку.
Виктория облизнула губы:
- Я помогу тебе при одном условии, Тан.
- Ты будешь мне ставить условия?
- Если ты хочешь получить оружие, то да.
Несколько секунд он смотрел на нее. Затем спросил:
- Какое твое условие?
- Я доставлю оружие в Ханькоу лично. Сама прослежу, чтобы вы могли им воспользоваться. Но я тоже останусь в Ханькоу. Я хочу быть с тобой. Что бы ни случилось, после того как оружие будет у вас в руках, я хочу быть с тобой.
Он нахмурился:
- Виктория, когда мы получим оружие, то сразу начнем войну с Цинами. Многие будут убиты. Возможно, погибну и я.
- Именно поэтому я и хочу быть с тобой.
- Но и тебя могут убить.
- Мне это не страшно.
- Нам придется скрываться в горах, предстоит жизнь, полная тягот.
- И этого я не боюсь.
Он взглянул на ее прекрасное бело-розовое тело, безупречные ухоженные руки. И осознал, возможно впервые, силу ее желания.
- Ты никогда больше не увидишь свою семью.
- Я ничуть не сомневаюсь, что увижу мою семью, - возразила она. - Когда мы победим и Цины будут свергнуты, а мы войдем в Пекин и Шанхай.
- Но если мы не свергнем Цинов, то тебя, не исключено, ожидает публичная казнь. Даже брат не сможет спасти твою жизнь. Если тебя обвинят как агента гоминьдана.
- Ты не веришь, что мы победим, Тан?
- Конечно, верю. Но следует быть готовым к любому исходу.
- Ты и так готов. А теперь прими мои условия, и я добуду тебе оружие.
У Пин низко поклонилась своему хозяину.
- Мисс Виктория здесь, - сообщила она.
Адриан нахмурился, прошел мимо своей служанки и встал в дверном проеме гостиной. Виктория сидела на диване у окна, повернувшись к нему спиной. "Никогда, - подумал он, - она не выглядела такой красивой". Волосы уложены в непривычном для нее стиле помпадур, одета по последней западной моде: платье плотно облегает талию, подчеркивая линию бюста и бедер, юбка приподнята до колен, открывая ботинки и чулки. Он так страстно ее захотел, что ему стало дурно. Однако в голосе не прозвучало и тени обуревавших его чувств.
- Какая честь, - отметил он.
- Мне нужна твоя помощь. - Ее тон был резким, деловым. И по-другому в ее положении было нельзя.
Адриан сел напротив нее, беззаботно закинув ногу на ногу.
- Тебе нужна моя помощь, - эхом отозвался он и заметил, как сильно, несмотря на все старания казаться спокойной, она взволнована, даже сплетя пальцы рук, она не могла унять их дрожь, и видно было, что пот на лице выступил не столько от жары, сколько от напряжения.
- Разве это тебя не радует?
- Конечно, радует или обрадует. Скажи, что я могу для тебя сделать?
- Все мною сказанное должно остаться между нами. - Она встала и захлопнула дверь. - Мне приходится вверять тебе всю мою судьбу да и саму жизнь.
Адриан сел рядом с ней на диван. Разомкнув ее руки, он мягко взял одну в свои ладони. Не выпуская ее, он приложил тыльную сторону своей руки к корсажу ее платья.
- Как она поднимается, когда ты дышишь. Обещаю тебе, дорогая сестра, что я, как никто другой, позабочусь о твоей жизни.
Дворецкий начал заикаться от волнения.
- Маршал здесь, хозяин, - с трудом произнес он, - маршал.
Роберт поднял глаза от газеты, а Моника - от шитья. Было воскресное утро, и она недавно вернулась из церкви; Роберт на проповедь не ходил. Он тут же встал, чтобы поздороваться с невысоким плотным мужчиной, который ожидал в холле имения Баррингтонов, - одетый в гражданское платье, он выглядел как преуспевающий торговец.
Роберт не мог припомнить, чтобы когда-нибудь видел Юань Шикая не в военной форме. После казни Чжан Цзиня у него не осталось своего человека в Запретном городе, тем не менее из донесений различных своих агентов Роберт был прекрасно осведомлен, сколь знаменитый солдат преуспел с тех пор, как отказался ввязываться в авантюру с "боксерами". Маршал Юань по-прежнему служил наместником в провинции Шаньдун, где создал свою вотчину с армией, по слухам не имевшей равных в Китае, обученной на японский манер и экипированной по западному образцу. Цыси, по-видимому, принимала все это как должное, поскольку считала, что Юань находится на переднем крае обороны против японцев. Он был ее последним знаменным.
Но увидеть его здесь, в Шанхае... Разумеется, что когда один наместник вторгается в пределы другого, то это делается вот так, частным порядком. И Роберт не мог забыть последний такой частный визит Юань Шикая к нему.
- Юань! - Хозяин дома протянул обе руки и почувствовал крепкое ответное рукопожатие, во время которого маршал испытующе смотрел ему в глаза, такая у него была привычка.
- Баррингтон! Мне случилось путешествовать к своим родственникам, и я не смог упустить возможности навестить моего товарища по оружию.
- В таком случае добро пожаловать, - пригласил Роберт, прекрасно понимая, что маршал лжет. - Ты еще не знаком с моей женой.
В свои двадцать три года Моника блистала потрясающей красотой, но еще сильнее она очаровала маршала своей прической в стиле помпадур и легким смущением, с которым она приветствовала гостя.
- Я так много о вас слышал, - сказал Юань, - о том, как Баррингтон вырвал вас из рук "боксеров". До чего романтично.
Моника взглянула на мужа, она до сих пор смущалась при упоминании этого эпизода.
- Он спас мне жизнь.
- А теперь вы его осчастливили. Так и должно быть.
- Не хотите ли чаю, ваше превосходительство?