- Я хочу спасти империю, Баррингтон. И только Цины удерживают ее в едином целом. По крайней мере, в настоящий момент, - добавил он в раздумье. - А теперь об альтернативе. Если мы пойдем к императрице, расскажем ей все, что знаем, и она решит действовать, в чем нет ни малейшего сомнения, то дни императора сочтены. Разумеется, он будет смещен. Затем нам придется искать нового императора, и я уверен, Цыси с такой задачей справится. Понятно, что кого бы она не выбрала, это будет наверняка маленький мальчик, и таким образом она возобновит свое правление на последующие десять лет, не меньше. Такой шаг может стать судьбоносным для империи. Для всего Дальнего Востока. - Он взглянул на Роберта. - Императрица, к слову, никогда не пойдет на мировую с Японией.
- Почему вы говорите все это мне? - спросил Роберт. - У меня нет вооруженных сил, с которыми я мог бы поддержать одну из группировок.
- Я говорю это вам, потому что вы Баррингтон. Потому, что у вас в распоряжении Дом Баррингтонов.
- Дом Баррингтонов находится в распоряжении моего отца.
Юань прикрыл глаза:
- Разве он не требует постоянно, чтобы вы вернулись и взяли на себя управление? - Мимолетная улыбка. - Это моя работа - знать, что происходит вокруг меня, Баррингтон, даже если моим людям приходится вскрывать письма. Итак, если мы поддержим вдовствующую императрицу, вашей задачей будет взять на себя руководство Домом и использовать его авторитет в интересах нового режима. Или, я бы сказал, старого режима. Более того, вашей задачей, как англокитайца, будет убедить западные державы в том, что Китай стремится только к миру - хотя бы до тех пор, когда мы будем готовы к войне.
- И вы считаете, что я соглашусь на эту двуличную роль? Почему?
Опять мимолетная улыбка.
- Потому что вы один из тех, к кому императрица особенно благосклонна. Или, если позволите сказать, вы возлежали на ее благосклонности.
Был неподходящий момент, чтобы обижаться.
- Итак, вы говорите, будто приняли свое решение, ваше превосходительство.
- Да, - подтвердил Юань. - Вы на моей стороне?
Глава 9 "БОКСЕРЫ"
Юань Шикай разработал хитроумный план. На некоторое время он решил сделать вид, что примкнул к лагерю императора в качестве его сторонника, а на самом деле с тайными намерениями. Он ездил в Пекин, окруженный мощной личной охраной.
Накануне в Пекин тайно прибыл Роберт без всякого сопровождения и сразу направился домой к Чжан Цзиню. Старый евнух находился в Запретном городе, и У Лай развлекала своего зятя до его возвращения.
Чжан Цзинь помрачнел:
- Ты выглядишь загадочно, как будто заговорщик. Су здорова? Как малыш?
- С ними все в порядке. Чжан, я должен обязательно сегодня ночью переговорить с императрицей.
Чжан еще сильнее помрачнел:
- Не знаю, возможно ли это.
"Без сомнения, Цыси собирается развлечься с очередным молодым человеком, которого, хочет привлечь к своему делу", - подумал Роберт.
- Обязательно, Чжан, - повторил он. - Речь идет о жизни и смерти всех нас. Включая вас и вашу семью.
Такой аргумент убедил Чжана, и переодетый Роберт попал в Запретный город тем же вечером. Однако Чжан не осмелился побеспокоить Цыси во время просмотра ею спектакля, разыгранного для нее дамами и молодыми евнухами, а также пока она ужинала. Близилась полночь, когда дверь отворилась и Роберта впустили в опочивальню императрицы. Он расстроился, увидев, как сильно пополнела его старая любовница, к тому же у нее не хватало несколько зубов. Но характер императрицы не изменился.
- Ты слишком много на себя берешь, Баррингтон. Тебе не терпится опять попасть ко мне в постель?
- Разве Чжан Цзинь не сказал вам, что дело у меня крайне важное, ваше величество?
- Что может быть важнее любви? Однако у меня сегодня нет настроения.
- Жизнь важнее любви, ваше величество.
Цыси нахмурилась:
- Твоей жизни угрожает опасность, Роберт?
- Я беспокоюсь за вашу жизнь, ваше величество.
Цыси судорожно дернула головой:
- Говори!
Роберт повторил все, что ему рассказал Юань Шикай.
Цыси не перебивала.
- Юань, - произнесла она с теплотой, когда рассказ закончился. - И Баррингтон. Мои люди.
- Мы ждем ваших указаний, ваше величество.
Императрица взглянула на него:
- Ты сомневаешься, что они будут?
- Они должны быть изложены в письменном виде, ваше величество.
Цыси встала с постели.
- Позови Чжан Цзиня, - приказала она. - Он должен быть в соседней комнате.
Роберт открыл дверь и увидел нетерпеливо расхаживающего из угла в угол евнуха. Цыси запахнулась в халат.
- Принеси бумаги, - сказала она евнуху. - Я собираюсь отдать распоряжения.
Чжан Цзинь не спешил:
- И чернила, ваше величество?
- Это будет императорский декрет, - ответила Цыси. - Мне нужны красные чернила. Затем вызови Жунлу.
Цыси сама повела Жунлу, Роберта и Юань Шикая в императорские апартаменты, как только Юань заверил ее, что все городские ворота находятся в руках его людей. Евнухи беспокойно засуетились, но Жунлу сопровождал отряд личной охраны, и они ничего не могли поделать. Гуансюй в ужасе уставился на свою тетку: его вытащили прямо из постели.
- Ты знаешь, - требовательно спросила она, - что по закону императорского дома грозит тому, кто поднял руку на свою мать? - Она ударила его по лицу с такой силой, что он пошатнулся. - Арестуйте эту шавку, - сказала Цыси. - Отправьте его на остров Интай. - Это был остров на озере Морских дворцов, соединенный с берегом единственным подъемным мостом, и при необходимости сообщение с ним можно было легко прекратить. - Он останется там, - приказала императрица, - пока мне так хочется. - Она оглядела дрожащих евнухов. - Казните всю эту падаль, - бросила она.
Евнухов быстро вывели из комнаты.
- Вы совершаете преступление, - запротестовал Гуансюй.
- Я спасаю империю и династию, - ответила ему Цыси. - Можешь взять с собой в тюрьму Лунъюй.
Женщины императора, потревоженные шумом, столпились в дверях. Услышав слова Цыси, Лунъюй издала крик радости.
- А как же я? - взмолилась Жемчужная наложница. - Вы не можете взять его величество от меня.
- Арестуйте эту женщину, - приказала Цыси. - Она мне не нравится.
Одновременно пришлось заняться императорской "бандой". Большинство успело сбежать, но шестерых из них, известных, как "Шестерка движения реформ", схватили. Состоялся скорый суд под председательством Жунлу, и все они были обезглавлены. Кан Ювэй тем не менее скрылся на британском судне в Гонконг.
Переворот завершился изданием декрета от имени императора: "С этого дня ее величество будет вести дела правительства в Боковом зале дворца, а послезавтра мы сами во главе Наших принцев и министров выразим ей почтение в Зале усердного правительства..."
- Предстоит еще много сделать, - сообщила Цыси своим сторонникам. Переворот, казалось, вернул ей молодость, и она искрилась энергией. - Жунлу, ты будешь отвечать за Пекин и провинцию Чжили, как и раньше, но с большим рвением. Я не хочу никаких мятежей.
- Их не будет, ваше величество, - пообещал старый солдат.
- Юань Шикай. - Она улыбнулась. - Мой последний, самый знаменитый и преданный знаменный. Ты займешься провинциями.
Юань поклонился.
- И ты, Баррингтон... - Она замолчала, чтобы поразмышлять.
- Позвольте мне вернуться в Шанхай, ваше величество.
- Зачем?
- Очевидно, чтобы занять свое место хозяина Дома Баррингтонов, ваше величество. Но также еще, - поспешно добавил он, поскольку императрица фыркнула, - чтобы разъяснить случившееся англичанам и, разумеется, всему сообществу варваров.
- Это сообщество предоставлено дипломатическими миссиями в Пекине, - возразила Цыси.
- Варвары скорее послушают мои объяснения, чем Цзунлиямэнь. Но важнее будет то, что они увидят меня свободно покинувшим Пекин.
- И меня, - проворчала она.
- Разве вы сомневаетесь, ваше величество, что по первому требованию я не окажусь рядом?
Она улыбнулась.
- Нет, теперь - не сомневаюсь. Иди и процветай, Баррингтон. И позаботься о моем процветании.
Несколькими днями позднее на дне колодца в Запретном городе было найдено тело Жемчужной наложницы. Официальный вердикт гласил, что наложница покончила с собой, не перенеся разлуки с хозяином, но никто не сомневался: ее бросили в колодец по приказу Цыси.
Сообщение о политическом перевороте облетело весь мир, но никто не выразил ни протеста, ни осуждения. Жаждущих торговли с Китаем варваров устраивало, что империя вновь оказалась в, твердых руках и были подтверждены их всевозможные концессии и привилегии. Все приняли как должное, когда в начале 1899 года было объявлено, что в связи с болезнью император Гуансюй не намерен больше подписывать императорские декреты и появляться на публике. Вдовствующей императрице вменялось в обязанность подписывать все документы, а когда император требовался для отправления религиозных обрядов, его место занял принц Пучунь, подросткового возраста сын принца Дуаня из династии Цин, который также приходился племянником Цыси.
- Ты считаешь, она сватает следующего императора? - спросил Джеймс Баррингтон своего старшего сына.
- Сомневаюсь, - ответил Роберт. - Только не Пучунь. Через три-четыре года он сможет править самостоятельно, и я не верю, что Цыси собирается опять отдать власть так скоро.
- С нашей точки зрения, пусть она правит вечно.
Роберт усмехнулся:
- Даже зная ее как необузданного деспота, который совершил Бог знает сколько убийств?
- Ты не знаешь ее так, как знаю я, Роберт.