- Да, конечно, - спохватился Бессарабов. - Вам принести прямо сейчас?
- Нет, погоди, - остановил его Попов. - Потом. И давайте переходить на "ты". Как вас зовут-то?
- Меня - Костя, - сказал Чепрасов.
- Меня - Валера, - представился Бессарабов.
- Меня - Юрий, - улыбнулся Попов. - Давно в армии?
Лейтенанты переглянулись:
- Да вот - полгода уже. Мало, наверное, конечно.
- А что закончили?
- Военную кафедру закончили. Сельхозинститут. Волгоградский. Мы оба с экономфака. У нас как раз на минометах была специализация. Мы ПМ изучали. Ну и 160-миллиметровый еще немного. А орудия у нас остальные факультеты проходили. Мы в части сразу на минометы пошли. Конечно, мы раньше "подносы" и не видели. Но ничего сложного - все то же самое, что и ПМ, только меньше. Так что, думаем, мы неплохо освоились.
- Ладно, - протянул Юра с некоторым сомнением. - Проверим. Посмотрим. В конце - концов, освоитесь. Только надо очень быстро осваиваться, а не то, когда реальные дела начнутся, будет поздно.
"Пиджаки" закивали головами.
- Хорошо, пойдемте к личному составу, надо вам задачи поставить.
Попов снова построил батарею, и разъяснил, что нужно занять оставленные предыдущим батальоном позиции, произвести ориентировку, и подготовить боеприпасы.
- Так, Костя, - обратился Юра к Чепрасову. - Надо подготовить документы - схему ориентиров, карточку топогеодезической привязки… Понял, да? У тебя в планшетке что?
Чепрасов неожиданно достал Блокнот старшего офицера батареи, в котором все необходимые образцы документации уже были подготовлены.
- Откуда сие? - спросил пораженный Юра. Последний раз такую классную вещь он видел только у себя в училище.
- Да канцелярию ремонтировали в нашем батальоне, шкаф старый у стены развалили, я там в щели между половицами его и нашел. Ни разу не использованный. Советский еще.
- Там раньше артдивизия располагалась, - автоматически заметил Попов. - До сих пор всякие раритеты находим… А! Вот интересно. У нас в боксе выцарапано на дальней стене - "ДМБ 1956". Надо же!
- Ого! - засмеялся Бессарабов. - Этот дембель уже и помер, наверное.
- Может быть, - философски поддержал его Чепрасов. - Времени-то много прошло.
- Кстати, - спросил он. - А все эти документы?… Разве?…
- Все имеется, - ответил на незаданный вопрос Попов. - Но надо же мне посмотреть на ваши навыки и умения. Сейчас Валера вернется, и займется ориентацией минометов в основном направлении.
- Понятно.
- Ладно, выполняйте! - строго сказал Юрий, и кивнул Бессарабову. - А мы с тобой за моими вещами пока сходим.
Посылка Попова очень обрадовала. Он получил все, что заказывал, и даже чуть больше. Прислали и новую чистую форму, и три комплекта нательного белья, и мыло с шампунем, и мазь для болячек, и три пузырька "Тройного" одеколона, и как презент - бутылку водки.
Юра отправил Валеру заниматься ориентировкой, оттащил все полученное имущество к себе в кабину, и задумался, как же теперь ему искупаться? Нужно было выяснить, как минимум, кто теперь отвечает за доставку воды. Так как замена произошла только сегодня, у него было серьезное подозрение, что пока разобраться в этом вопросе не удастся. Впрочем…
Юра хлопнул себя по лбу. Ну, конечно же! Черт возьми! В батарее должен быть старшина! Предыдущий постоянно околачивался при кухне, и так там окопался, что Попов, наконец, просто перестал воспринимать его как собственного старшину. Но ведь он убыл, приехал новый! И где он? Тоже начал с того, что пошел знакомиться с тыловиками?
Юра решительно вернулся на позицию. Бойцы старательно пыхтели. Чепрасов чертил, Бессарабов крутил буссоль в разные стороны.
- Товарищи офицеры! - сердито сказал Попов. - Где наш старшина?
- Прапорщик Врублевский? - переспросил Костя. И удивленно ответил:
- Не знаю…
Юре эта фамилия также была незнакома. Он повернулся, и отправился прямо к столовой. Ну, где еще можно искать собственного старшину?
Так и вышло.
В столовой шныряло несколько папоротников, которые явно не находили себе места. Все пристраивались, приноравливались и принюхивались.
- Прапорщик Врублевский! - громко позвал Попов.
Все обернулись.
- Это я! - раздалось из угла, и на свет Божий появился человек с опухшим нездоровым лицом, большим животом, и невысокой квадратной фигурой.
"Ох ты, мать твою!" - промелькнуло у Юры в голове. - "Да я ж его знаю! Экий "синяк"!".
Да, это был довольно известный бригадный "синячина", которого, правда, Юра до этого хорошо знал только в лицо. Теперь узнал и фамилию.
"М-да… Здесь не напьешься, а каков он, интересно, в трезвом виде? Сейчас явно наквасился".
- Товарищ прапорщик! - позвал его Юра. - Выйдите на минутку.
- Бить будете? - громко спросил кто-то из другого угла. Все засмеялись. Попов промолчал. Ему не хотелось ни говорить "да" - вдруг прапорщик оскорбится, ни говорить "нет" - тоже может оскорбиться. Ситуация тупиковая - что не скажешь, все хуже. "Чертовы острословы"!
Старшина выбрался из палатки, попутно зацепившись ногами за растяжку, и чуть не упав. Он и упал бы, если бы Юра не удержал его.
- Слушайте, товарищ прапорщик! - сказал Попов, еле сдерживаясь, - вы личный состав кормить сегодня думаете? И еще нам нужна вода.
- Много? - переспросил старшина.
- Лично мне - много, - зло сказал Попов. - Я лично хочу искупаться. Я здесь уже чертову уйму времени, и я хочу искупаться, потому что мне, наконец, привезли шампунь и лекарственную мазь. А ее нужно наносить на чистое тело. Ясно?
- Не чертыхайтесь! - неожиданно сказал старшина. - Вот он вас услышит, и плохо будет!
Юра обомлел, открыв рот. То ли папоротник действительно был так религиозен, то ли нажрался до "зеленых чертей". Второе было гораздо вероятнее.
- Будет сегодня и вода, и еда, - икнув, пообещал старшина, и спросил по-уставному:
- Разрешите идти?
- Идите, товарищ прапорщик, - вздохнул Юра, и побрел обратно на позиции. Надежда на купание еще сегодня, конечно, оставалась, но была весьма слабой.
- Откуда вы такое чудо раздобыли? - спросил он у своих "пиджаков". - Неужели в части никого трезвее найти не смогли? Или он единственный по пьяни согласился ехать сюда?
- Неправда, - неожиданно запротестовали лейтенанты. - Он хоть и "синька", но дело свое знает. Хороший мужик. Он, когда трезвый, хуже - хмурый, недовольный. А пьяный он добрый, и исполнительный. Он если что обещает, обязательно сделает.
- Он нам сегодня жратвы обещал привезти, - неуверенно протянул Попов. - Но что-то я сомневаюсь…
- Раз обещал - значит, привезет, - твердо сказал Бессарабов.
Юра только хмыкнул.
Однако, к вечеру, когда было еще вполне светло, Врублевский прикатил на своей "шишиге", привез гречневую кашу с тушенкой, и две "капли" воды.
- Не уезжайте, товарищ старшина, - сказал Попов. - Подождите меня здесь, пока я искупаюсь, а потом посидим - выпьем.
Глаза старшины, которые явно выдавали желание их владельца поскорее убраться обратно к хозяйственной части, при последних словах изменили выражение. Прапорщик повеселел, и кивнул головой.
- Вот и славно, - прокомментировал этот кивок лейтенант. Он тут же оставил озадаченного прапорщика, и отправился искать своего водителя.
Водитель за этот день сумел добиться еще большего, чем сам командир батареи. Потому, услышав, что требуется Попову, он только сказал - "Минуточку", и через пять минут приволок за собой трех рядовых. Вручил им ведро, топор, спички, и объяснил задачу. Потом подошел к задумчивому командиру батареи, и вежливо спросил:
- Можно мне идти? Эти трое все сделают.
- Иди, - ответил Юра, улыбнувшись. - Как ты быстро всех узнал!
- Духи! - усмехнулся водитель, и убежал.
Юра тоже усмехнулся. Он видел "духом" еще самого этого водителя. И как бы водила не ухарствовал, но забыть это было трудно, если вообще возможно.
Попов осмотрел троицу.
- Представьтесь, - наконец, сказал он.
- Рядовой Воробьев! - ответил первый.
Он был высок, с тонкими чертами лица, слегка рыжеватыми волосами, несколько оттопыренными ушами, высоким лбом и умными серыми глазами. Воробьев слегка щурился, из-за чего Юра сделал вывод, что боец, видимо, близорук.
- Ты плохо видишь? - прямо спросил он.
- Так точно, - ответил солдат. - У меня минус полтора.
- Хреново. А как тебя зовут?
- Алексей!
Попов посмотрел на следующего. Этот боец был, как говорится, "в теле". Нет, не толстый, как часто путают некоторые не вполне образованные люди, а именно "в теле". Такие люди не худеют в принципе. Мешает строение - широкая кость и специфический метаболизм. Даже если не кормить такого индивидуума, он все равно будет таким вот круглым, и плотным.
- Моя фамилия Толтинов, - представился ширококостный. - А зовут - Олег.
Третий боец корчил рожи. То он хмурился, даже оскаливая зубы, то какая-то глупая улыбка озаряла его лицо. Улыбался он чему-то внутри себя, в полном диссонансе с окружающей обстановкой. Таких людей называют обычно "себе на уме". Попов предпочитал слово "дуропляс". Был у него один такой забавный одноклассник - точь в точь как этот солдат. И звали одноклассника "дуроплясом". Кто в глаза, кто за глаза… Но это странное определение казалось необыкновенно точным и все объясняющим.
- Ты кто? - еще раз пришлось задать вопрос "дуроплясу", так как тот за своими ужимками совсем забыл о вопросе командира.
- Я? - удивился боец. - Я - номер расчета.
Попов разозлился.
- Ты что - издеваешься? Фамилия твоя как, дуропляс?