Обращало на себя внимание, что Ли Цзян был сильно возбужден, все время что-то кричал, сердился. Во всем этом чувствовались какая-то неестественность, актерство. Минут через тридцать он снова остановил процедуру. Тхюи, державшийся спокойно, с достоинством, мне кажется, отчетливо понимал, что китайский коллега "играет" не столько на него, сколько на своих, стремится заранее обелить себя перед кем-то. Балаган с "осчастливленными" вьетнамцами, "благодарящими" за "подарки" своих "гуманных" китайских "друзей" перед уходом на родину, явно проваливался. Всюду валялись груды заплечных мешков, одеял, расчесок, курток, вееров, кепок, пачек с чаем, сигарет, колод игральных карт. Телеоператоры с швейцарским и британским флагами, приклеенными к камерам, все это снимали с явным удовольствием.
Спрашиваю у старика, которому вьетнамские санитары помогали одеться в армейские брюки и гимнастерку, приготовленные у обменного пункта (не идти же по домам в одном нижнем белье!), кто он и как оказался у китайцев.
- Зовут меня Ma Ба Тхак, мне семьдесят второй год… Захватил меня в горах китайский патруль. Я не военный, таких в армию не берут. Жаль, конечно, добро, которое я выбросил. Да лучше есть траву с солью, чем сладкий рис из чашки врага. Опозорить они хотели нас своими подарками…
Тяжело было смотреть на младшего командира, потерявшего в плену рассудок. Он, пока его вели к машине "скорой помощи", все кричал: "Вперед! За мной! Следить за флангом!"
На китайской стороне, суетясь, натягивали между деревьев "в отместку" собственный лозунг. Глядя в бинокль, вижу иероглифы: "Возвращающиеся товарищи! Великая родина приветствует вас!"
Китайских командиров и солдат передавали более спокойно. Вьетнамцы действовали четко. Представитель Красного Креста выкрикивал фамилию, пленный подходил к белой черте, заявлял, что он действительно такой-то и… попадал в руки дюжих соотечественников в белых халатах. В самый солнцепек одним из последних перешел белую черту и Ли Хэпин. Успев крикнуть "Десять тысяч лет великой родине!", он исчез в подогнанном автобусе…
Выпив у пограничников зеленого чая, обожженные солнцем, припудренные пылью, усталые и голодные, мы пошли обратно по дороге, стиснутой минными полями. Нас обгоняли группки возбужденных людей, возвращающихся из неволи.
На подходе к Донгдангу сотрудник отдела печати МИД СРВ товарищ Дан сообщил, что через несколько минут состоится пресс-конференция представителя вьетнамского Красного Креста Нгуен Ван Тая.
Сидя на бамбуковых жердях, заменявших скамейки, под навесом из листьев латании, усталый, но улыбающийся Нгуен Ван Тай подвел итоги:
- Сегодня состоялась пятая, последняя передача военнопленных и захваченных во время военных действий гражданских лиц. Вы видели, как все это происходило. Передача могла бы быть намного организованней, если бы существовал определенный график и соответствующий план. Но китайская сторона предпочла такие спонтанные процедуры… Нам передано 1636 человек, из которых более 1100 являются гражданскими лицами, в том числе старики и подростки, женщины, среди которых есть беременные. Практически вернулись заложники, захваченные специально для будущего обмена. Нам известно, что в Китае еще задерживаются наши люди, и мы будем добиваться их возвращения. Кроме того, среди переданных нам есть такие, которые не являются гражданами СРВ, а были захвачены китайскими властями до начала войны на других границах и просто навязаны нам. Имеются также хуацяо, по своей воле выехавшие в Китай. Мы сдали китайской стороне 238 бойцов и командиров НОАК.
- Есть ли жалобы у вернувшихся из китайского плена вьетнамских граждан на плохое обращение? - был вопрос.
- Среди возвращенных нам сегодня есть такие, которых пытали во время допросов. Китайская охрана надругалась над женщинами, оказавшимися в лагерях. Помимо этого, наших граждан подвергали политической и психологической обработке, - сказал Нгуен Ван Тай. - Сегодня еще трудно информировать вас более подробно на этот счет, поскольку последняя группа возвращена только что, но с протоколами опросов вы можете познакомиться…
Пробираясь среди развалин Донгданга на УАЗе, едва ползя по изуродованному шоссе на Лангшон, мы говорили с Даном, поехавшим с нами, о нелегкой работе дипломатов, которым поручаются контакты с китайскими представителями. Вспомнили, что скоро вьетнамская делегация должна отправиться в Пекин на второй раунд переговоров по урегулированию.
Навстречу нам между тем шли войсковые колонны. Шли в сторону границы, где только за месяц, пришедшийся на первый раунд вьетнамо-китайских переговоров, по приказу Пекина китайской стороной было инспирировано 159 инцидентов. Территория СРВ за это время 69 раз обстреливалась из артиллерийских орудий и минометов, в пределы Вьетнама 50 раз вторгались китайские подразделения и 40 раз - диверсионные и разведывательные группы, было убито 49 вьетнамских пограничников, сожжено и разрушено несколько десятков жилых домов в приграничных деревнях. Снова, едва затихли крупномасштабные боевые действия, китайские самолеты стали нарушать воздушное пространство СРВ, в ряде случаев вторгаясь на глубину до 35 километров. Вернувшийся в Пекин глава китайской делегации на переговорах Хань Няньлун прямо заявил журналистам на пресс-конференции, что никакие предложения СРВ, в том числе и о демилитаризации приграничных районов обеими сторонами, не способны смягчить напряженность и предотвратить угрозу новой войны. "Вьетнам провоцирует Китай и совершает против него агрессию", - повторялось в Пекине снова и снова.
…25 июня 1979 года с корреспондентом ТАСС в Ханое Виктором Хрековым мы оказались в старом ханойском аэропорту Зиалам. Было раннее утро. Под моросящим дождем спецсамолет вьетнамской гражданской авиации выруливал на взлетно-посадочную полосу. В нем отправлялась в Пекин для продолжения переговоров вьетнамская делегация во главе с заместителем министра иностранных дел Динь Ньо Лиемом.
- Дождь идет, - сказал Виктор. - В дорогу это считается доброй приметой. Оправдается ли она в Пекине?
Самолет вышел к старту. Взревели моторы, и он ринулся на взлет. Несколько минут мы смотрели на низкое, серое небо, где растворялась далекая темная точка,
3
А жизнь не стояла на месте. Застучали молотки плотников, блеснули вспышки сварки на временном настиле, заменившем обрушенный мост через Кикунг в Лангшоне. В ущелье Тиланг, где шли особенно ожесточенные бои близ этого города, на террасовых чеках появилась изумрудная щетинка молодых саженцев риса. Молодые крестьянки, высаживавшие его в воду, словно ткали мягкое ворсистое покрывало на склонах сопок. Весело перекликались вчерашние ополченцы, тянувшие на бетонных подставах секции гигантского желоба, по которому на террасы должна будет пойти дополнительная влага. В медицинском техникуме студенты на переменах разбирали развалины.
Старинный базар в Килыа по-прежнему собирал по воскресеньям толпы вьетнамцев, красочно и пестро одетых тхаи, нунгов и зяо. Восстанавливались дороги и линии электропередач.
Но привлекало внимание и другое. Военная подготовка в поселках не прекращалась ни на один день. С учетом опыта минувших боев силы местной обороны были реорганизованы и укреплены. Строились прочные и надежные оборонительные сооружения на случай возможных новых провокаций.
Из Пекина же шли тревожные новости. Второй раунд вьетнамо-китайских переговоров не принес никаких результатов. 8 марта 1980 года министерство иностранных дел СРВ выступило с заявлением, в котором осудило одностороннее решение китайской стороны прекратить и этот раунд. В документе напоминалось, что, потерпев поражение в агрессивной войне против Вьетнама, пекинское руководство вынуждено было сесть за стол переговоров. Однако с той поры Китай не прекращал подготовки к новому нападению. Об этом свидетельствуют непрекращающиеся вооруженные провокации на границе, угрозы "преподать второй урок". Одновременно Пекин пытался подорвать солидарность трех стран Индокитая - Вьетнама, Лаоса и Кампучии, мир и стабильность в Юго-Восточной Азии.
За столом переговоров, указывалось в заявлении, китайская сторона отвергала логичные предложения Вьетнама, уклонялась от обсуждения выдвинутых вьетнамской стороной неотложных мер по обеспечению мира и стабильности на границе и восстановлению нормальных отношений между двумя странами. Пекин стремится навязать СРВ свою великодержавную позицию, требует от нее отказа от независимого внешнеполитического курса, от суверенитета над Парасельскими островами и архипелагом Спратли. Более того, Китай настаивает на прекращении Вьетнамом братской, интернационалистской помощи Кампучии, только что освободившейся от господства полпотовской кровавой клики.
На деле, констатировалось в документе, Пекин никогда не стремился к решению спорных вопросов мирным путем и проводит политику военных угроз, пытаясь ослабить и аннексировать Вьетнам, Лаос и Кампучию, осуществить экспансию в Юго-Восточной Азии. Новый шаг Китая, направленный на срыв вьетнамо-китайских переговоров, тесно связан с усилиями Пекина укрепить альянс с американскими империалистами.
Правительство и народ Вьетнама, говорилось в заявлении, полны решимости защитить независимость, суверенитет, безопасность и территориальную целостность своей страны. Они стремятся также к продолжению переговоров и прогрессу на них. Вьетнамская сторона считает, что третий раунд переговоров можно начать в марте или апреле 1980 года. Если китайская сторона не готова к этому, МИД СРВ предложил продолжить переговоры 15 июля 1980 года.