Итак, я беру выпавшие моему клиенту карты и сдаю их в следующем порядке: (1) тайное "я"; (2) известное "я" (под ним я подразумеваю более ограниченный аспект личности, очевидный для окружающих); (3) надежды клиента; (4) степень заблуждений клиента о самом себе; (5) его цель в настоящее время (я не говорю "его судьба" по той причине, что любая участь, которую мне откроют карты, окажется преждевременной и не даст клиенту самому отклониться от нынешней цели. Обстоятельства меняются. Меняются и намерения. По большому счету человеческая натура непредсказуема. Но "цель" тем не менее часто определяет судьбу. Поверьте, ни один ясновидящий ничего более определенного не скажет); (6) дела сердечные, то есть преобладающие пристрастия - к любым объектам, в том числе и к деньгам, пусть время от времени; (7) желание - сбудется или не сбудется?
Я снова вижу мадам Дессэн, склонившуюся над столом в ее уютной библиотеке, как много лет назад. Вместе с сидящим рядом мужем она ждет, когда я объясню, что говорят карты.
Когда она тасовала карты, я заметила, что эту задачу она выполняет со всей ответственностью. Пока я сдавала карты, и сдавала их по своему тайному методу, мадам пристально следила за мной, что я восприняла как несомненную веру в мои способности. Очевидно, загаданному желанию она придавала огромное значение. Ее вниманием завладели карты, которым предстояло Рассказать ее судьбу, поэтому я беспечным тоном посоветовала не относиться к ним слишком серьезно, сосредоточиться на желании и ждать, что со временем исход гадания прояснится сам собой.
- Слишком уж много пик, - заметила мадам Дессэн, - вот даже туз пик, мадам.
Меня озадачило настойчивое обращение "мадам", тогда как я была несомненной "мадемуазелью". Начался третий цикл сдачи. Толкуя значение карт, я никогда не придерживаюсь традиций. Да, никто не радуется, увидев в раскладе туз пик, однако он не обязательно означает смерть того, кому гадают. Возможно, это гибель надежды или исчезновение страха. Все зависит от сочетания карт. Так или иначе, я сдала карты в третий раз, сказала: "Если позволите, я сама все объясню" - и закончила цикл.
После этого я собрала карты, выпавшие мадам Дессэн.
- Когда же он кончится, этот дождь! - произнесла мадам Дессэн, повернувшись к огромным застекленным дверям. Эти слова прозвучали небрежно и отчужденно, словно собственная судьба ее больше ничуть не волновала.
- Думайте о своем желании, мадам, - напомнила я.
- А я о нем и думаю. Дождь привлекает туристов, только если им нравятся затопленные поля - живописное зрелище. - И она смехом развеяла напряженную атмосферу гадания, но я видела, как она взволнованна и с каким нетерпением ждет результата. Ее муж тоже обратился в слух. Мне хотелось напомнить им, что это лишь игра, но я воздержалась: не стоило заострять внимание на их нервозности.
Я сдала карты для семи частей расклада, о значении которых, естественно, не объявляла. Выпало всего тринадцать карт, среди них я заметила необычно много фигурных.
Итак, первое - личное "я" мадам Дессэн. Восьмерка пик. Известное "я" - шестерка пик.
- На мое желание выпали пики! - сразу воскликнула мадам Дессэн.
- Наберитесь терпения, - попросила я, продолжая раскладывать карты. Мне вдруг стало ясно, что она пытается выведать подробности моего способа гадания: когда я выложила короля червей, она объявила: "А вот и прекрасный возлюбленный!" Но на это предположение я никак не ответила, хотя и рассердилась, что мне говорят под руку.
Расклад вышел таким.
Тайное "я": восьмерка пик и шестерка треф.
Известное "я": шестерка пик и девятка бубен.
Предмет надежды: король червей и туз пик.
Степень заблуждений о самом себе: пятерка червей и король треф.
Нынешняя цель: дама червей и тройка червей.
Дела сердечные: трефовая дама и бубновая тройка.
Желание: валет червей.
Мадам Дессэн совсем растерялась. Перед ней были карты для всех семи частей расклада, а она никак не могла догадаться, по какому принципу я разложила их. Блестящими глазами она уставилась на карты так, словно это она предсказывала мне судьбу, а не я ей.
- Ваше желание исполнится, - сразу сказала я, заметив, что она перевела взгляд на карту, лежащую отдельно, - валета червей, которому ничто не препятствовало. - Но это желание вам не следовало загадывать.
- А какие карты обозначают мое желание? - спросила она почти в панике, неожиданной у столь сдержанной дамы.
Я не ответила, только улыбнулась.
- Это же просто игра.
Она сделала вид, будто успокоилась и взяла себя в руки. Но я видела, что она по-прежнему нервничает.
С этого момента я говорила ей совсем не то, что сообщали мне карты. У меня были причины для осторожности. Глядя на общую картину, образованную семью группами карт, я видела, что эта пестрая мешанина постепенно превращается в мозаику рисунков и одна идея выделяется в ней, смотрится значительнее и ярче прочих. В какой-то миг я вдруг поняла, что мадам Дессэн от природы наделена способностью к ясновидению и может прочитать мои мысли с большей легкостью, чем я - карты ее судьбы. То, чем я занималась ради смеха и воспринимала как игру, словно преобразилось, опасно приблизилось ко мне, и я осознала, что в какой-то мере желание клиентки связано со мной. Я говорю "связано со мной", а не "направлено на меня", потому что направленности в нем не чувствовалось, и в то же время в нем явно таился злой умысел.
Я держалась как ни в чем не бывало, наговорила ей всякой чепухи, но при этом видела: она поняла, что я не настолько откровенна с ней, как хотелось бы. Теперь в той части расклада, которая говорила о ее тайном "я", я читала, словно в книге, что моя клиентка - ясновидящая.
Теперь я иначе воспринимала и другие части ее расклада - к примеру, ее известное "я". Становилось ясно, что ее привлекательность, худоба и аристократизм далеко не так бесхитростны, как казалось, когда она хлопотала у надворных построек или мыла огромные кастрюли в просторной, отделанной камнем кухне. Взгляд мадам Дессэн, обращенный на красивые окна со стеклами в свинцовых рамах, стал безмятежным. Я заметила, как пристально следит за ней муж, и решила, что он завидует, пытается угадать, какое желание она задумала, и ждет реакции жены на мои слова.
Я наговорила ей немало хорошего, в том числе и малую толику вполне вероятных событий.
- Вы надеетесь, - продолжала я, - увидеть в гостях рослого бородатого человека, если не ошибаюсь, англичанина, увлеченного садоводством… - И вдруг я получила от карт мадам Дессэн строгое предостережение, касающееся сада.
- Это Камилло, он подрабатывает у нас, - подсказал встревоженный муж. - Пять дней назад он уехал и уже давно должен был вернуться. Но ведь он итальянец…
- Ален! - укоризненно воскликнула мадам Дессэн. - Дай мадам Люси договорить.
Я продолжала, уже ничуть не сомневаясь, что сердце мадам Дессэн отдано этому гостю. Скорее всего он ее ровесник, вероятно, американец или англичанин (мог быть и немцем, но весьма маловероятно, чтобы женщина в возрасте мадам Дессэн, да еще с таким характером, как у нее, обзавелась немцем-возлюбленным). Навстречу этому роману она неслась на всех парусах. Я уже знала, что ее возлюбленный гостил в шато, когда был еще женат - возможно, как и сейчас, - и был определенно богат. Это увлечение грозило катастрофой дому и семье мадам.
Все это я увидела в картах, и мадам Дессэн поняла, что я все вижу. О чем она не подозревала, - или же не желала признавать в порыве чувств, - так это о том, сколько забот и тревог сулит ей этот путь. А для ее мужа, хотя и ему случалось изменять ей, этот роман должен был стать источником горечи и обид.
- Возможно, вы даже не подозреваете о том, чем может обернуться для дома появление этого гостя, - продолжала я и объяснила, что гость беден, а также предупредила о непредвиденных расходах. Услышав это, муж заметно воспрянул духом, а я заключила: - Завтра вы получите очень важное письмо от родственника. - Это было одно из немногих известий, которые я узнала от карт мадам Дессэн и предпочла в точности передать ей. Мне казалось, вреда от него не будет, тем более что муж подхватил:
- Наверное, от нашего сына Шарля!
Мадам Дессэн снова воскликнула:
- Ален, не перебивай!
- У меня все, - объявила я.
Мадам Дессэн посмотрела поверх моего плеча.
- Сюда идет супруг мадам, - неопределенным тоном высказалась она. Обернувшись, я увидела приближающегося Реймонда. Очевидно, он только что поссорился с Сильвией, которая, покидая комнату, жизнерадостно улыбалась, и только злобный взгляд исподлобья непоправимо портил ее вид.
На следующий день я уехала, убедившись, что напряженная атмосфера в кругу моих женатых друзей стала для меня невыносимой. Когда я попросила передать мадам Дессэн, что жду счет и хочу расплатиться, она прислала за деньгами горничную с запиской, сообщающей, что хозяйка шато занята.
Пока мой багаж грузили в такси, из шато вслед за мной выбежал Реймонд. От волнения он был не похож сам на себя. Я вдруг поняла, что без бороды он выглядел бы красавцем.
- Люси, - повторял он, - Люси…
- Извини, Реймонд, но мне пора.
Он никак не мог подобрать слова, а я думала, что с его стороны очень любезно посочувствовать мне и пожалеть о том, что я пережила столько неловких минут, наблюдая, как распадается чужой брак.
- Люси…
- Передай мои извинения Сильвии, - попросила я. - Она все поймет.
В последний раз я видела Реймонда, когда он смотрел вслед моему уезжающему такси.