* * *
Мужчина в кожаной куртке проворно поднимался по лестнице. Космас окликнул его. Мужчина остановился в двух шагах и спросил:
- Только что?
Космас пожал плечами. Мужчина подошел, дотронулся до руки мертвого.
- Еще тепленький!
Были в его тоне и привычное безразличие, и дешевый цинизм - что-то неуместное, грубое.
- Многая лета живым! - продолжал неизвестный, вытирая руки о брюки. - Смотри, пожалуйста, явился сюда разнаряженный, как жених, - галстук, шляпа. Только лакированные ботинки в спешке забыл надеть…
Только тут Космас заметил, что мертвец бос. Одна нога совсем голая. На другой - дырявый носок, из дыры торчит большой палец.
Незнакомец обернулся и стал рассматривать Космаса.
- Родственник?
Космас покачал головой: нет.
Между тем мужчина увидел в руке Космаса горсть изюма.
- Ба-ба-ба!.. Изюмчик! Откуда, мой магараджа, это сокровище?
Его глаза так и шныряли от руки Космаса к карману мертвеца и обратно. Космас понял, что незнакомец подозревает его в воровстве.
- Я хотел отдать ему! Я думал, что…
- А!.. Ну, ладно, ладно! Тогда опусти-ка ты эту горсть мне в карман. Какая тебе разница?
- Хорошо. Но помоги мне унести его.
- Куда?
- Не оставлять же его здесь!
Незнакомец взял изюм, сунул его в карман брюк.
- Ты ведь нездешний? Приезжий?
- Приехал сегодня вечером.
- Из провинции?
- Из Пелопоннеса. А что?
Тот некоторое время подумал. Потом снова поднял на Космаса свой хитрый взгляд.
- Скажи, ты добирался морем?
- Нет, не морем, на поезде.
- Ну, пусть на поезде. Через Истм? Ты проезжал Истм? Проезжал!.. Что ж ты упустил случай и не бросился там с обрыва в Саронический залив?
Космас растерялся.
- Не обижайся. У нас в городе одна половина людей умирает, другая половина их хоронит. Что ты предпочтешь, что тебе больше по сердцу? Послушай моего совета, не раскаешься: отправляйся-ка ты прямиком назад, в Пелопоннес. Ну, а сейчас сделай доброе дело, подбрось сюда еще одну горсточку. - Он подставил карман куртки. - Не для меня, для детей. У меня два скелетика, два волчонка, которые только и ждут, чтобы я набил им животы. В один прекрасный день они растерзают меня, как настоящие волки. Разрази меня бог, если я вру! Спасибо! А еще одну можно, спаситель ты мой? Покорнейше благодарю. И послушай меня: дуй поскорее на вокзал. Не теряй ни секунды. И он повернулся, чтобы уйти.
- Одну минуту! - остановил его Космас. - Я хочу у тебя спросить…
- С удовольствием готов тебе услужить. Космас показал ему на людей, шагавших взад и вперед по железной решетке.
- Что они делают?
Незнакомец протянул:
- Загора-а-ают…
- Что?
- Греют косточки. Под решеткой проходит электричка, и оттуда поднимается теплый воздух. "Так зачем же нам, - говорят эти бедняги, - топить дома и влезать в лишние расходы, если можно провести ночь здесь?"
- И они ходят так до утра?
- Пока не приедут катафалки… Нужно очистить место: вечером явятся другие.
Космас проводил его взглядом, потом быстро спустился по лестнице.
Не успел он подойти к вентилятору, как перед ним выросла какая-то бесплотная фигура.
- Возьми! - сказал Космас, протягивая полную горсть изюма.
Это был человечек без возраста. Скелет, обтянутый высохшей, сморщенной кожей. Глаза устало смотрели из глубоких впадин.
- Возьми! - мягко повторил Космас.
Человек не пошевелился. Прошло немало времени, прежде чем он перевел взгляд на ладонь Космаса.
- Изюм! - проговорил он наконец.
Но не взял, а повернулся к товарищу, который подошел и остановился возле них.
- Смотри! - тихо сказал он ему.
Товарищ тоже не притронулся к изюму. Они так и стояли, наклонив голову, дуя на руки и переглядываясь, как заговорщики.
- Боженька ты мой, да что же это у него! - воскликнула какая-то женщина и подбежала к Космасу. - Если твоя мать жива, пусть будет она здорова до старости, а если нет, бог тебе воздаст. Дай мне, сыночек, положи сюда!
И она подставила карман пальто.
- Нет, нет, лучше не в карман! - тут же спохватилась она. - Он дырявый. Давай сюда. - И она протянула сложенные лодочкой ладони.
- Почем он у тебя, мой мальчик? В какую цену? - спросил высокий человек в очках.
- Даром! - ответил Космас. - Берите!
- Даром?!
- Берите, берите!
К нему протянулось несколько рук.
- Как мне отблагодарить вас, дитя мое? - растроганно сказал человек в очках и снова подставил ладонь. - Как мне выразить вам свою благодарность? Идите, идите сюда, погрейтесь! Здесь тепло…
- Я тороплюсь, - ответил Космас. - Я иду на улицу Регины, а мне сказали, что это далеко.
- Улица Регины? Вы там живете?
- Там живет мой друг.
- Это и в самом деле далеко. Вам нужно торопиться, мой мальчик.
Высокий господин поклонился, медленно прожевывая изюм, словно сытый хозяин, только что вставший из-за стола проводить своего гостя.
- Спокойной ночи! И доброго утра! - сказал Космас.
- Доброго утра!
* * *
Приказом Команде Пьятца{} и немецкой комендатуры появляться на улице позже одиннадцати запрещалось. Патрули расстреливали нарушителей на месте.
Когда Космас добрался до улицы Регины, город обезлюдел. Космас постучался в дом № 18. Дверь приоткрыла старуха.
- Здесь живет…
Старуха протянула руку, схватила Космаса за плечо.
- Заходи скорее, сынок! - Ее голос дрожал, - А то убьют!
Он вошел в дом.
- Кого тебе нужно?
- Господина Энгонопулоса.
- Энгонопулос… Энгонопулос… - Старуха помешкала, будто пыталась снять с памяти паутину. - Что за Энгонопулос, сынок? Здесь нет никакого Энгонопулоса.
- Господин Андреас Энгонопулос.
- Господин Андреас…
Ты хочешь сказать - Андрикос!
- Да, да, господин Андрикос!
- Тогда пойдем. Возьми меня за руку, а то ушибешься.
Они вошли во двор.
- Вон там, - сказала старуха, показав на лестницу, ведущую в подвал. - Господин Андрикос живет вон там, внизу. Только он, наверное, спит сейчас. Но ты постучи, погромче постучи. Он глуховат…
Космас направился к лестнице.
- Подожди, я и не спросила, сынок, кем тебе доводится Андрикос. Вы родственники?
- Нет. Я друг Аргириса, его племянника.
- Кого-кого? - переспросила старуха, задержавшись в дверях.
- Аргириса. Вы знаете Аргириса, тетушка?
Старуха не ответила.
"Не расслышала", - подумал Космас и начал спускаться по лестнице.