Или на миг прилетела болотная сова детства? Одеялом из мха сейчас откуда-то с потолка начнет разворачиваться и опускаться сон. Где-то за этим удивительным домом должно лежать болото. Среди трясин и кочек высится остров. На заросшем кустами взгорке тянутся к темному небу толстые деревья, в их шишковатых стволах бесчисленное множество дупел, откуда после захода солнца появляются совы, лениво помахивая крыльями, почти бесшумно, будто это шелестящее дыхание листвы, поднимаются они над островом, летят через топи и ольшаники, знают, куда лететь, и не кружат бесцельно. В детстве Лео спокойно засыпал, если бывал уверен, что совы прилетели. Каждый вечер эти неуклюжие птицы опускались на липы и вязы, плотным строем окружавшие хуторские постройки и двор. Совы почтенно сидели на ветвях и, охраняя покой, лишь ворочали головами. И только в ветреные ночи они изменяли своему обычаю, прилетали, с колокольчиками на шее, и сквозь шум ветра подавали весть о себе. Даже в дом доносились позванивание и медный гул.
Эта воображаемая картина почему-то долгое время внушала Лео спокойствие - до тех самых пор, пока все не кончилось столь прозаичным образом. Взрослые обнаружили, что Лео выбирает из мышеловок мышей и развешивает их по ветвям деревьев, и приказали зарыть падаль. Еще и отругали: разве сова станет есть мертвечину.
Лео долгое время чувствовал себя виноватым и боялся, что отвадил сов от хутора. Позднее, вспоминая об этом, он чувствовал себя неловко, со временем история эта почему-то приобрела непристойный оттенок. Он никому не рассказывал о таком пустяке, кроме сестры, да и то повстречавшись с ней через многие десятилетия. Возможно, он рассказал об этом потому, что был убежден в том, что они с сестрой уже никогда не встретятся. Пораженный действиями сестры, он подсознательно ощутил потребность сблизиться с нею, развеять возникшую скованность и сделал это с помощью рассказа о детской нелепости.
Сестра известила его о смерти отца и прислала ему вызов, Лео несколько недель колебался, прежде чем собрался с духом и начал оформлять бумаги. Нелла ругала мужа: чего тянешь? Ей виделись только внешние связи: отец, сын, похороны.
И Лео выехал в Стокгольм.
Естественно, он не думал, что через три месяца после чьей-то смерти придется еще кого-то хоронить. Сходить на могилу отца - это он предполагал.
Подавив чувство растерянности от встречи и душевное волнение, они вышли с сестрой из здания аэровокзала и сели в машину. Нырнув в движущийся поток, сестра сочла нужным заметить, что теперь наконец можно будет разослать приглашения и провести похороны. Она деловито заметила, что, видимо, Лео не смог приехать раньше из-за срочных дел.
У Лео загудело в голове, заявление сестры относительно похорон почему-то привело его в замешательство. Всю дорогу до города он молчал и делал вид, что с интересом рассматривает окружающую природу и рекламные щиты. В тот же день они с сестрой сходили в часовню в крематории, постояли за стеклянной стеной, там, в морозильной камере, покойник дожидался кремации. На улице их встретил пронизывающий ветер, и они сжались. Сестра шла на шаг впереди, громко цокая каблуками своих кавалерийских сапожек по бетонным плитам, будто собиралась их продолбить. Широкое пальто надулось парусом, и казалось, что сестра вот-вот оторвется от земли, замашет руками, набирая скорость, и взлетит в серые тучи над шхерами. Мучительное одиночество угнетало Лео. Было такое впечатление, что все прошло и исчезло, не было ни детства, ни прошлого, лишь чужой старик за стеклом стерильной морозильной камеры, тень чего-то минувшего; и эта женщина, что долбила каблуками бетон, в раздувшемся для полета пальто, и была она ему чужая, просто некая надменная буржуйка, следом за которой, по какому-то недоразумению, он шел.
Он надавил изо всех сил на плечо сестры, будто хотел удержать ее на земле, оба сбились с шага. Остановились на миг, ветер доносил от стоянки едва уловимый приторный запах бензина - впервые за многие годы сестра заглянула в глаза брату. Порыв ветра откинул ее волосы назад, оголив лоб, веки заморгали, и она заплакала. Они прислонились друг к другу, безутешное горе на мгновение сблизило их.
Усевшись в машину, Лео закурил сигарету, закрыл глаза, глубоко затянулся и принялся рассказывать сестре о пушистых совах.
В течение всех проведенных в Швеции дней - а они находились с утра до вечера вместе и успели о многом переговорить - между ними больше ни разу не возникло того мгновения близости и привязанности, которое они пережили неподалеку от стоянки возле крематория. Приятная беседа, неспешные воспоминания - слышал ли о судьбе такого-то или такого-то? Ах, уже умер? Занимается наукой - интересно, никогда бы не подумала! Известный механизатор? Что означает - известный механизатор? По вечерам они с мужем сестры Якобсоном пропускали по рюмочке, однажды тот повел его посмотреть ночную жизнь столицы. Улла не захотела идти с ними - сестра Юлла стала за границей фру Улла, - и мужчины пошли одни, лопотали по-немецки, который оба знали одинаково плохо, но все же, несмотря на языковый барьер, чувствовали себя гораздо большими приятелями, чем в присутствии Юллы, пытавшейся переводить. Они вошли в раж и обошли несколько увеселительных заведений. Моросил дождичек, булыжная мостовая на узких улочках поблескивала, сдержанно стилизованные архаические вывески и уютно светившиеся окна манили заглянуть. Прежде всего они попали в популярный, битком набитый пивной бар - в эпоху отчужденности людские сборища приобретают притягательную силу, - они с Якобсоном стояли посреди толчеи с кружками в руках. Над головой на невидимых нейлоновых лесках свисали причудливые декоративные детали. Оригинальное оформление, - заметил Якобсон и поклонился, словно желал высказать признательность неизвестному дизайнеру. Действительно, оригинальное, под потолком свисали шаткие детские коляски времен первой мировой войны, а также вошедшие в обиход во время второй мировой войны в Европе обтекаемой формы возки, на никелированных пружинах, - всесильная мода не обращала внимания на катаклизмы, - остальные вещи не вызывали особых ассоциаций. Чего только не было над головами у этой толпы людей. Ржавые, помятые жестянки, потускневшие медные чайники, кочерги, щипцы, каретные колеса с выломанными спицами, обшарпанные кисти, гигантские цветные пластмассовые воронки, - возможно, это были вышедшие из употребления абажуры. Заглянув в один, в другой бар и понаблюдав за невинной игрой в рулетку, где денежные ставки заменялись жетонами, они незадолго до полуночи зашли в ресторан фешенебельной гостиницы. После старого города, с его полутемными помещениями, яркий свет здесь, казалось, ударил по глазам, будто оглоушил. Просторно, невесть откуда исходил прохладный воздух с запахом соснового бора, было полно свободных столиков. На паркете отплясывали шотландцы в клетчатых юбках, партнерши - в элегантных вечерних платьях. Часть высокого зала была занижена напоминающим гигантский балдахин подвесным потолком, под его голубым навесом, окаймленным золотыми кистями, играл большой оркестр, не посрамивший бы, пожалуй, и оперного театра.
Больше всего внимание Лео привлекла стеклянная шахта лифта в углу зала, сверху уже спускалась ярко сиявшая прозрачная кабина. Кристальный многогранник опускался из-под потолка на пол, плавно остановился, открылась дверь, и вышла пожилая пара. Годы их порядком ссутулили, женщина зябко куталась в белую дорогую шубку, шлейф вечернего платья из тяжелого шелка скользил по мраморному полу. Не успели они прождать и минуту, как уже подошел с подносом официант, поставил перед ними на стол крохотные чашечки с кофе и налил в высокие фужеры молоко.
Лео устыдился своего любопытства, он отвел взгляд от старичков, хотел было извиниться перед Якобсоном за свое неприличное поведение, однако зять, улыбаясь, следил за пританцовывающей певичкой, напевавшей в микрофон. Лео потягивал из бокала, разглядел упрятанные в светло-голубые бархатные чулки несущие тросы подвесного потолка и подумал, что именно покойный отец позволил ему, деревенщине, взглянуть на эту великосветскую жизнь.
Дни перед возвращением домой были будничными и деловыми. Отец оставил завещание, треть его денег принадлежала теперь Лео. Юлла объяснила, что в здешних краях не принято хоронить покойного раньше, чем соберутся все наследники и договорятся об издержках. Юлле было неловко, что отец в свой смертный час не посчитал их за равных. Чтобы смягчить положение, она часть расходов решила взять на себя. Хотя Лео пытался закончить неприятный разговор, Юлла хотела выяснить все до конца. А когда же еще? В самом деле - когда же еще? Она пыталась обосновать решение отца тем, что дочь была ему поддержкой в старости. Юлла заверила, что отец ни в коем случае не мог исходить из того, что он в свое время признал Лео сыном. Несмотря на старость, отец не был мелочным - тем более в здешней либеральной атмосфере, - какое имело значение, что сын родился до свадьбы! В прошлом предрассудки усложняли взаимоотношения. Жизнь деревенских людей была ограничена явлениями одной волости, в этих пределах люди и копались в чужой жизни, выискивали грехи, а если не находили, то выдумывали их. Так Юлла толковала завещание.
Якобсон в этом не участвовал, и все же Лео казалось, что фру Улла мысленно поглядывает через плечо и проверяет, одобряет ли муж ее слова или осуждающе покачивает головой.