Отлично. Теперь придется заехать в кондитерскую у метро (а машину там припарковать еще сложнее, чем в центре), отстоять очередь из любительниц мучного и таких же бедолаг, как он, добраться до прилавка – а у продавщицы с пятитысячной не будет сдачи, а у него мельче нет, а терминал не работает, сходите разменяйте в пивной отдел, а там разливной "Хугарден", а он дал себе слово: пиво не чаще двух раз в неделю…
"Хорошо, милая", – ответил он.
К тридцати пяти Валерий достиг значительных, по меркам его знакомых, финансовых успехов: время ему подсказывали часы Ulysse Nardin, ездил он на BMW, жил в комфортабельной трешке на Московском, в которой по вечерам его встречала модельной внешности блондинка – Ольга, успешный ландшафтный дизайнер и его жена. Профессию свою Валерий определял так: "специалист по согласованиям проектов", в быту же она называлась проще: "решала". В его дипломе красовалась надпись "инженер-технолог", а в трудовой книжке – первая и пока единственная запись "заместитель начальника департамента землеустройства. Принят на работу. Уволен по собственному желанию".
Постоянным фоном мыслей Валерия были раздражение и неудовлетворенность. Он достиг феноменальных успехов в сдерживании эмоций и объяснял свою постоянную неудовлетворенность огромной жаждой успеха. Как некий вечный двигатель, который заставлял его вставать каждое утро и, глядя на циферблат часов из новой коллекции Marine, топать в ванную. Валерий был худощав и очень невысок: метр шестьдесят пять. Одноклассники из 523-й гимназии, где он учился, называли его Слоном. Жена, прознав об этом детском прозвище, в особые моменты ласково называла мужа "Слоник" и просила предъявить ей хобот.
В дверях показался Каменев, неформально одетый, в джинсах и кожаном пиджаке, видимо, только с самолета. Сел напротив и, улыбнувшись Валерию, протянул руку:
– Здрасьте, Валер.
– Приветствую, Петр Петрович. С самолета?
– Ага. Из Москвы. Марат вызывал. Задача – четко ваша. По области.
Валерия восхищала его манера формулировать мысли. Его лаконичность.
– Какой район?
– Выборгский. На въезде в Лощино. Два гектара нам предоставило КУМИ. Еще два – выкупили пионерлагерь завода "Пламя". Налицо коттеджный поселок. Но участки не смежные. Между ними – четыре частных надела. Купим – пятно можно застраивать по проекту, в триста домов. Нет – в два раза меньше. Смекаешь? Нюансы с подводом коммуникаций. Твоя задача – выяснить, кто собственники, найти их, провести переговоры, оформить сделки. Проблем быть не должно: домики там задрипанные, деньги даем хорошие.
– Оплата?
Каменев написал цифру на листочке бумаги:
– Это фиксированная такса. Дальше твой интерес в минимизации цены каждого из участков. Заработать есть где. Не мне тебя учить.
– Скидывайте документы, – Оксов отхлебнул кофе.
Домой Валерий приехал часов в восемь. Из желтого полиэтиленового пакета торчали чесночный багет и литровая бутылка "Хугардена".
* * *
Задача обещала быть простой. Утром следующего дня, а это была среда, Валерий скинул информацию об участках на электронку своему коллеге Владимиру, который ранее работал регистратором прав, а сейчас курировал этот блок вопросов. К обеду на почту Валерию пришел список из четырех фамилий с паспортными данными каждого владельца. Пробежавшись по ним взглядом, Оксов переслал файл Наташе Мягковой – его давней знакомой, работающей в городской прокуратуре. К пяти часам Наташа отправила ответ: файл с адресами и телефонами собственников. Валере повезло. Собственность везде была частная. Если б наделы оказались в долевой собственности или вообще неприватизированными, возни было бы больше. Пришло время запускать профессионала – переговорщика. И он набрал номер Павла, агента по недвижимости и большого специалиста разговорного жанра. Болтали долго. Паша любил поговорить.
Покончив с делами, Валерий обнаружил три непринятых вызова от Оли. Он ткнул пальцем в контакт с надписью "Любимая жена":
– Что случилось, миссис Хадсон?
– Слоник, купи чаю домой, а? Только развесного. Цейлонского. Крупнолистового. Черного, естественно.
– Хорошо, дорогая.
* * *
Утро следующего дня началось со звонка Паши:
– Иванов и Фурцева согласны. Можешь готовить проекты договоров. К Федосееву поеду сегодня, он захотел встретиться лично. Судя по голосу, был пьян. Это может и помочь, и навредить. Отзвонюсь тебе, как чего.
– А четвертый?
– Мосин. Виктор Иванович. Не отвечает ни городской, ни мобильный. Вечером заеду на адрес.
– Давай.
Шел десятый час. Ольга уже уехала в офис, а Валерий, выпив кофе, решил заняться проектами договоров. Сразу создал четыре папки, назвав их соответствующими фамилиями. К часу дня снова объявился Паша:
– Немножко навредило. Чуть больше хочет. Я про Федосеева. Но все в рамках озвученных интересов. Зато может поменять мнение. С ним надо быстрее всех выходить на сделку. Я поехал к Мосину.
Опять отзвонился в три:
– Слушай, Валер, странное дело: сначала звонил в домофон, потом проник в подъезд и звонил уже в квартиру. Не открывает. А свет горит вроде в одной из комнат. Причем светло же еще, у него квартира на втором этаже, штор нет – лампу видно. Тут надо думать…
– Давай пообедаем? – Валера взглянул на часы.
– Давай у китайцев? "Дитай" знаешь на Лесном?
– Конечно. Встретимся в четыре.
Телефон разрывало от звонков. Из Комитета по охране памятников по поводу охранного обязательства на кирпичную трубу, торчащую из земли на Свердловской набережной. Участок пытались застроить элитной многоквартирной недвижимостью, а труба 1909 года торчит прямо посередине. Из Всеволожской администрации по поводу заявки на аренду участка под торговый павильон. Сообщение от жены: "Купи шампиньонов". "Конечно, милая". Пора в "Дитай".
* * *
– Хочешь утку? – спросил Валера у Паши. – Здесь классно делают утку…
– Слушай, не, я чего-нибудь морского. Сейчас посмотрю…
Подошла официантка. "Светлана", – гласила надпись на красивом фиолетовом бейджике.
– Что будете заказывать? – спросила она, улыбнувшись Паше. Валерий нервно теребил фиолетовую же картонку меню:
– Мне утку по-пекински и томатный сок.
– Целую, половинку, четверть?
– Половину утки, – улыбнулся Валера, пародируя Агутина, – а больше не надо…
Павел, сделав заказ, улыбнулся Валере и сказал, крутя в руках темные очки:
– Милая девочка…
– Я вообще-то мальчик, – ответил Оксов. – Ты же был со мной в бане…
– Я про официантку.
– А… А ты женись на ней. И посмотрим, надолго ли она останется милой в твоих глазах.
– Очень смешно. – Павел поправил прическу. Он был крупным, спортивным парнем и очень ревностно относился как к своей внешности и одежде, так и отношению к нему лиц противоположного пола. – Так, по поводу четвертого. Надо побольше информации. Узнать, где работает, как выглядит. Видишь, даже если просто сидеть у парадной и ждать, когда выйдет, – глухой номер. Мы не знаем, как он выглядит. Есть идеи?
– Либо Наташка, либо Арсений. Кто еще есть из системы?
– Какой Арсений?
– Адвокат. Работали с ним в департаменте. Потом он ушел в свободное плаванье. У него хорошие связи в органах. Арсений Пак. Кореец.
– Короче, достань информацию, и я продолжу.
– Хорошо. – Валерий нервно взглянул на часы. – Пора бы принести еду…
* * *
Информация появилась только к вечеру пятницы. Брякнула мобильная почта. Оксов сидел в приемной заместителя председателя одного из городских департаментов. Секретарша сердито зыркнула на него из-под бровей-ниточек, молча осудив за неподобающее в святая святых поведение. Пришло два файла. Текстовый и фотка. Не открывая их, Валерий переслал сообщение Паше и отключил телефон, чтобы не напрягать и без того напряженную атмосферу этого чудесного места.
– Проходите, – спустя пять минут проворчала секретарша, – Василий Петрович вас ждет.
– Спасибо, – улыбнулся Оксов и зашел в кабинет.