Роман "Партизанская богородица", вторая книга трилогии писателя Франца Таурина "Далеко в земле Иркутской", посвящен событиям гражданской войны в Сибири.
Содержание:
Ф. Таурин - Партизанская богородица - Роман 1
Мастеровые люди 1
Знаменитый на всю Россию... 4
Илимский поход капитана Рубцова 8
Веселый парень, Санька Перевалов 12
Теплая, почти летняя ночь 15
Брумис отдает часы 18
Странный человек 21
Катино горе 23
Нам своя власть нужна 27
Как же человеку не верить 30
Не за чины воюем 36
Легко ли убить человека?.. 39
Катя тебя выходит... 42
Ты мне душу не марай! 43
Вместо эпилога 45
Примечания 46
Ф. Таурин
Партизанская богородица
Роман
Мастеровые люди
Под берегом, в омуте, гулко плеснула рыба.
Сергей зажмурил натруженные глаза и отложил в сторону ручные тисочки с зажатой в них крохотной пружиной. Глянул на догоравшие в закатном пламени облака, проворчал:
- Не работа - грех один. Ни матерьялу, ни инструменту...
- Ни харчей, - добавил Корнюха.
Он сидел напротив Сергея, только не как тот на стесанном сверху сосновом кряже, заменявшем лавку, а прямо на земле, по-бурятски поджав ноги, и острым, косо сточенным сапожным ножом отделывал начисто шейку берданочной ложи.
- За такую работу не стоит и хлебом кормить, - с усмешкой возразил Сергей. Усмехнулся он одними губами и как-то мельком. Глубоко запавшие серые глаза были серьезны. Видать, думал о чем-то совсем другом.
И Корнюха понимал это, но он устал молчать.
- Да его и нет, хлеба-то. В обед остатний съели.
- И про это говорил, - заметил Сергей и вроде поморщился.
Корнюха обиженно шмыгнул ядреным носом, насупился и еще проворнее заработал ножом.
- Да ты, брат, обидчивый, - сказал Сергей.
Корнюха промолчал.
Сергей встал, потянулся, разминая одеревеневшую от долгого сиденья спину, подошел к откосу берега.
Только узкая багровая полоска напоминала об ушедшем солнце. В речную долину заползали сумерки, вода потемнела и загустела. Частые заросли тальника на острове за протокой слились с темной грядой дальнего леса, и казалось, что никакого острова и нет, а лесистый коренной берег подымался сразу за неширокой протокой. Ясную тишину теплого вечера дробило чуть слышное журчанье быстро бегущей воды да временами короткий плеск срывающихся с подмытого берега комьев сухой земли.
Далекий выстрел прозвучал громко и близко.
- Винтовка, - сказал Сергей и оглянулся на Корнюху.
Тот вскочил и с ножом в руке, с ложею в другой подошел к Сергею.
- Ну-ка, давай наведем порядок, - сказал Сергей.
Высокий крытый сеном шалаш заслонен от реки таловыми и смородиновыми кустами. Сергей с ходу, проворно пригнувшись, шагнул в шалаш. Корнюхе такой маневр был не по росту, да и ловкости Сергеевой у него не было. Он прополз в шалаш на коленках.
Разобрали постель - пласт кошмы, под ней полкопны сена. Под постелью западня. Сергей спрыгнул в яму.
- Подавай!
У Корнюхи руки длинные. Стал на колени посередке между лазом и сложенной у стенки шалаша грудкой берданок и шомполок и закачался, как маятник. Склонился вправо, взял из грудки ружье, перехватил в другую руку и, склонясь влево, осторожно, прикладом вниз, в яму его. За ним второе, третье... последнее.
- Остатнее.
- Считал. Давай сумку и весь прибор!
Корнюха, не вставая с колен, выбрался из шалаша, собрал инструмент в сумку, протянул Сергею.
- Всё.
- Не всё. Ложу забыл.
- Я ее вечером доделаю.
- Не вовремя приспичило. Давай сюда!
Корнюха невразумительно проворчал что-то себе под нос, но ложу отдал.
Сергей выбрался из тайника, опустил западню. Разостлали постель, как было. Корнюха покатался по ней, чтобы примять разворошенное сено.
- Чудак ты, - сказал Сергей, видя, что парень хмуро отводит глаза в сторону. - Ружье найдут, легче отбрехаться. К тому же дело есть. Сходи сети перебери. А то что за рыбаки, коли рыбы в запасе нет.
- И эту поставить?
На кустах, за шалашом, развешена для просушки сеть. Понимающий человек, глянув на нее, сразу определит, что владелец сети не деревенщина, а мастеровой из заводской слободы. Вместо каменных, завернутых в бересто грузил, по низу сети проволочные кольца, вершков полутора в поперечнике.
- Поставь, - согласился Сергей, но тут же спохватился. - Не надо. Пущай висит. Она нам заместо паспорта.
Корнюха, не прекословя, достал из шалаша белую плетенку, сработанную из ошкуренных таловых прутьев. Провел по ней ладонью, счищая присохшие блестки рыбьей чешуи. И вдруг, отшвырнув корзину, побежал к берегу.
- Едут!
- Не ори! - одернул Сергей. - Еще не знамо, кто едет.
- Кому еще? Роман. Хлеба везет.
Лодка уже отделилась от темени острова, и видна была фигура гребца, стоя работавшего веслом.
- Это не Роман, - сказал Сергей.
И в ту же минуту донеслись хорошо слышные в привольной тишине слова развеселой частушки:
Мой миленочек пригожий,
Только ростом маловат.
Целоваться несподручно...
- Палаша! - закричал Корнюха, заглушая певунью.
А она продолжала также звонко и голосисто, с чуть приметным привизгом на верхах:
Поменяла я миленка,
Выбрала высокого.
Да самой не дотянуться,
Что же тут хорошего.
- В твой огород камушек, - сказал Сергей.
Но Корнюха, не слушая его, побежал вдоль берега встречать лодку.
"Взметнулся... - подумал Сергей, - однако я за Палашкой ничего не примечал. Похоже, пустой номер у парня..."
И тут же вернулся к своим тревожным мыслям. Почему не Роман?.. Неспроста это. Девку пришлось посылать...
За кустами, где-то совсем близко, захохотала Палашка. Смех у нее задорный, рассыпчатый, словно горох по полу. А Корнюха бубнил что-то, видимо, оправдываясь.
"Ну девка! - усмехнулся Сергей. - На боку дыру вертит. Совсем стреножила парня".
Палашка показалась из-за кустов, степенно вышагивая, с длинным веслом на плече. Корнюха шел чуть позади с холщовой котомкой в руках.
Завидев Сергея, Палашка бросила весло и с разбегу кинулась на шею сродному брату.
- Ой, братка, соскучилась я по тебе. А уж Лиза-то! Только нас таится, а как одна, все плачет. И Кузька все донимает: где папаня?
- Ну ладно. Ты про дело сперва. Пошто Роман не приехал?
- Ой, братка, забрали его. Вчера увели в каталажку. А седни с утра по слободе рыщут. На дорогах постовые. Я по задам ушла. И то, кажись, заметили...
- По тебе стреляли?
Палашка дернула плечиком.
- Не знай. Мимо уха пролетела, не успела спросить. Пес ее знает... А дедушка Семен Денисыч велел тебе сказать, чтобы ехал седни в завод. Слышь, - она понизила голос, хотя, кроме их троих, на много верст кругом не было ни одной живой души, - партизаны должны подойти. Отряд... вот забыла, кажись Бурова...
- Бугрова, - поправил Сергей.
- Вот-вот, Бугрова. Семен Денисыч и велел: скажи ему, что надо ему быть в заводе. Только сказал, чтобы домой не ходил, а к нему прямо.
Лицо Сергея построжело.
- Лиза знает?
- Что ты, братка! Или я не понимаю! - обидчиво воскликнула Палашка. И тут же спросила с обычной живостью: - Сейчас поедете?
Сергей, чуть сдвинув рыжеватые брови, пристально посмотрел на Корнюху.
- Тебе, парень, однако, остаться надо.
- Сергей Прокопьич! - взмолился Корнюха. - Неужто я там не сгожусь! - рывком поднял двухаршинный сосновый кряж и с силой шваркнул его о землю.
Сергею и самому не хотелось обижать товарища.
- Опять же, оружие негоже без догляду бросать.
- Сергей Прокопьич, - еще жалобнее повторил Корнюха, хотя уже понял, что не хватит совести у Сергея оставить его здесь, - кто станет в пустом шалаше шариться!
- Да и ветка троих не подымет, - продолжал Сергей, сам прикидывая, сколько времени займет двойная переправа.
- Подымет! - сказала Палашка решительно.
Корнюха готов был ей в ноги пасть.
- Ну, коли так, тогда уху варить! - распорядился Сергей. - С пустым брюхом в дорогу скучно. Хлеба-то привезла?
- А то нет, - с достоинством ответила Палашка и ткнула в бок повеселевшего Корнюху: - Ну, рыбак, где твоя рыба?
- Рыба будет! - Корнюха подхватил с земли плетенку, подбросил ее вверх, поймал на лету и, вконец осмелев, кивнул Палашке:
- Пошли!
- Сети все сыми, - сказал вдогонку Сергей.
Корнюха обернулся.
- Поди, в одной на уху достанет.