Она смотрела на него с презрением.
- Боже, - воскликнула она, - какое вы чудовище! Настаивать на женитьбе и заявлять, что в случае моего отказа ваш брат будет повешен! Да человек ли вы?
- Нет ничего более человеческого, чем любовь к вам, Гортензия.
- Это невыносимо, - взмолилась девушка, закрыв лицо руками. - Отпустите меня, сэр! Откройте дверь!
Ротерби стоял, обдумывая ее слова. Потом повернулся и медленно пошел к двери.
- Не забывай - он умрет!
Эти слова, зловещий тон, злобный взгляд сломили дух девушки одним махом.
- Нет, нет! - спотыкаясь, Гортензия сделала несколько шагов. - О будьте милосердны! - Она была побеждена. - Вы… вы клянетесь отпустить его, вы позволите ему уехать из Англии, если… если я соглашусь?
Глаза графа сверкнули, и он бросился к девушке. Та словно окаменела, безжизненно позволила взять свои руки, пожиная плоды этой ужасной капитуляции. Ротерби стоял рядом с ней, кровь бросилась ему в лицо.
- Так я покорил вас? - воскликнул он. - Значит, мы поженимся, Гортензия?
- Но какой ценой, - ответила она с горечью - какой ценой!
- Я буду нежным, любящим мужем. Клянусь небесами! - пыл страсти смягчил его, как огонь смягчает сталь.
- Пусть будет так, - сказала мисс Уинтроп. - Спасите его, и я буду вам заботливой женой, милорд.
- И любящей? - потребовал он жадно.
- Конечно. Я обещаю.
Ротерби нагнулся, чтобы поцеловать ее, но вдруг со стоном оттолкнул. Да так сильно, что Гортензия наткнулась на кресло и рухнула в него, не удержав равновесия.
- Нет! - зарычал граф как сумасшедший. - Проклятье! - его охватило дикое безумие ревности. Он чувствовал боль и слабость от сознания того, как сильна ее любовь к другому мужчине. Ротерби старался сдержать себя, пытаясь подавить животное, примитивное создание, которым был в глубине души.
- Если уж вы так сильно его любите, то лучше пусть его повесят, - Ротерби засмеялся на какой-то высокой, неистовой ноте. - Вы сами вынесли ему приговор, дитя мое! Вы думаете, я возьму вас, словно использованную вещь? О черт! Неужели вы на это рассчитывали?
Направляясь к двери, граф засмеялся снова, из его горла вырвался дрожащий, злой смех. Гортензия следила за ним расширенными от ужаса глазами. Ее разум не мог понять это дикое поведение. Он повернул ключ в замке и, резким жестом распахнув дверь, крикнул:
- Введите его!
Мистер Кэрилл, нахмурившись, вошел в комнату, сопровождаемый лакеем. Его взгляд перебегал с лица Ротерби на лицо Гортензии. Вслед за ними вошла графиня. Ротерби отпустил слугу и закрыл за ним дверь. Он поднял руку, указывая на Гортензию.
- Глупая, - сказал он, обращаясь к Кэриллу, - она не согласилась выйти за меня замуж, чтобы спасти вашу жизнь.
Брови мистера Кэрилла поднялись. Но слова Ротерби немного успокоили его. Он понял, что за ними скрывалось.
- Я рад, сэр, что вам не удалось ее уговорить. Думаю, вы сами оказались настолько глупы, что отказались от собственного предложения.
- Ах ты, чертов клоун! - взревел Ротерби. - Думаешь, я соглашусь довольствоваться объедками с чужого стола?
- Ну, это громко сказано, - ответил мистер Кэрилл. - Я бы не стал утверждать, что мисс Уинтроп досталась бы вам после кого-то другого, тем более меня.
- Довольно, - прервал его Ротерби. Холодные ироничные слова соперника вернули его к действительности, и он почувствовал, что не может больше ничего сказать. - Тебя повесят! - закончил он коротко.
- Вы в этом уверены, сэр? - пренебрежительно спросил мистер Кэрилл.
- Уверен, видит Бог.
- Не поминайте Господа всуе, - спокойным голосом отозвался мистер Кэрилл, подходя к Гортензии.
Ротерби и его мать переглянулись.
- Что это значит? - пожав плечами, ухмыльнулся граф. - Что за фарс перед смертью? В своем ли он уме?
Мистер Кэрилл не слушал его, он наклонился к Гортензии. Взяв ее ладонь, он поднес к своим губам.
- Дорогая, - прошептал он, - на какую же жертву готова ты была пойти! Неужели ты не веришь в меня? Не бойся, любимая, они не могут навредить мне.
Девушка сжала его руки и посмотрела на него.
- Ты так говоришь, просто чтобы успокоить меня, - сказала она.
- Ну что ты, - ответил мистер Кэрилл спокойно, - это чистая правда. Они будут обещать, клясться всем на свете, пытаясь уничтожить меня. Но лишь напрасно потратят время и силы.
- Да, тут вы правы, - усмехнулся граф. - Тут вы правы, вас просто надо повесить.
Мистер Кэрилл с усмешкой и любопытством взглянул на своего брата. Но его плотно сжатые губы выражали презрение.
- Мы одной крови, Ротерби, я ваш брат, - повторил он, - и однажды я сохранил вам жизнь, не желая, чтобы мои руки обагрились кровью брата, - Кэрилл вздохнул. - Я надеялся, вы сможете сделать то же самое. Сожалею, что вас на это не хватает, что вы в конце концов мой брат. Ну а остальное в этом деле для меня не имеет значения.
- Как не имеет значения, коли доказано - вы якобитский шпион? - вспылила графиня, не вынеся его холодного презрения. - Как не имеет значения, когда выяснилось - у вас было это самое письмо и могло быть то, другое, в котором… Полагаете, это ничего не значит?
Мистер Кэрилл лишь на мгновение задержал на ней взгляд и, не удостоив ответом, повернулся обратно к Ротерби.
- Я был глупцом, я был слеп, не видев дна этой маленькой, мутной лужи, по которой, как вы считали, поплывут ваши челны. Вы хотели продать меня. Вы заключили сделку с правительством, дабы восполнить потерянное вашим отцом состояние. Я правильно угадал ваши намерения?
- А даже если и так, что с того? - угрюмо сказал его светлость.
- А то, граф, - ответил мистер Кэрилл - что человек, продавший шкуру неубитого льва, погиб, охотясь за ним. Помните это!
Они смотрели на него, потрясенные силой голоса, которым это было произнесено и в котором слышались насмешка и ликование.
Придя в себя, ее светлость презрительно рассмеялась.
- Вы нам угрожаете?
- Я угрожаю? Нет. Я не способен угрожать. Я пытался урезонить вас, дать понять, что, имей вы хоть каплю приличия, вы могли бы позволить мне уехать, спастись от суда. Во имя вашего же блага. Но вы решили иначе… - Он замолчал и пожал плечами. - И вам придется пожалеть об этом.
- О чем пожалеть? - потребовал граф.
Но мистер Кэрилл улыбнулся и покачал головой.
- Если бы вы все знали, это могло бы повлиять на ваше решение. Но вы сделали свой выбор, не так ли, Ротерби! Я скорблю о вас от всей души.
- Жалеешь меня? Дьявол! Ты бесстыдный мошенник! Придержи свою жалость для тех, кто в ней нуждается.
- Я и сберег ее для вас, - почти печально сказал мистер Кэрилл. - За всю свою жизнь я не встретил человека, который в ней нуждался бы больше, чем вы.
Снаружи послышалось какое-то движение, раздался стук в дверь, и в комнату вошел Хамфриз. Объявив о возвращении мистера Грина, которого сопровождал помощник министра Темплтон, он тут же пригласил их в комнату.
Глава 22
Охотники
Первым вошел Темплтон - высокий джентльмен в парике до самых плеч, с длинным, бледным лицом, решительным ртом, с острым, но добрым взглядом.
Вслед за ним появился мистер Грин. Хамфриз удалился, закрыв за собой дверь.
Мистер Темплтон отвесил ее светлости глубокий поклон.
- Мадам, - сказал он очень серьезным тоном. - Я приношу вашей светлости и вам, милорд, мои искренние соболезнования и глубочайшие извинения за бесцеремонное вторжение в столь печальный момент.
Трудно сказать, заметил или нет мистер Темплтон, что на их лицах не было и следа печали.
- Я бы никогда не отважился на это, - продолжал он, - если бы ваша светлость не пригласил меня.
- Пригласил вас, сэр? - с почтением отозвался Ротерби. - Едва ли я мог даже рассчитывать…
- Вы пригласили меня, хотя и не напрямую, - ответил помощник министра. Его глубокий низкий голос казался намеренно осторожным, как будто он тщательно обдумывал каждое слово, прежде чем его произнести.
- Не напрямую, но приняв во внимание ваше послание к лорду Картерету. Милорд пожелал, чтобы я лично расследовал это дело до того, как оно получит огласку. Этот человек, - указывая на Грина, продолжал он, - получил от вас информацию, что вы держите здесь агента Стюарта и что у вас есть важное известие для министра.
Ротерби поклонился в знак согласия.
- Единственное, чего я желал, так это того, чтобы мистер Грин подготовил ордер на арест этого человека. Потом я готов рассказать все, что знаю. У вас есть ордер? - поинтересовался он.
- В последнее время было раскрыто необычайно много "заговоров", - произнес мистер Темплтон, - которые в конечном счете таковыми не являлись, и я рассчитываю, что вы, милорд, отнесетесь к этому делу крайне осторожно. Я полагаю, его величеству нежелательно, чтобы оно получало огласку до тех пор, пока не останется никаких сомнений в том, что это действительно был заговор. Разговоры лишь возмущают спокойствие общества, а, к несчастью, поводов для волнений и так предостаточно. Следовательно, было бы целесообразно, прежде чем произвести арест, быть вполне уверенными, имеются ли для этого веские основания.
- Но тут настоящий заговор! - раздраженно воскликнул Ротерби, теряя терпение из-за осторожности других. - Реальная опасность.
- Для того, чтобы убедиться в этом, - невозмутимо продолжил помощник министра, - необходимо иметь веские доказательства, прежде чем предпринять дальнейшие шаги. Ознакомьте меня со всеми фактами, которыми вы располагаете.