- Хммм… Хорошо, как насчет "Аберкромби и Адамс"? - неуверенно сказал Гай, - по звучанию очень подходит…
- Хорошо, - сказала тетя Агнесс. - Теперь. Что, если ты продашь все свои акции, которые там держишь? Что произойдет с их ценой?
- Ужас, - Гранд поморщился при одной мысли об этом. - Это может вызвать обвал.
- Ну так вот! - воскликнула Агнесс. - А молодой человек Клеменс купит - когда цена упадет, а на следующий день ты у него выкупишь то, что ты ему продал! Я думаю, цена вырастет, когда ты заново выкупишь акции, не правда ли?
- Может быть, да, а может быть, и нет, - холодно ответил Гай.
- Ну хорошо, - высокомерно произнесла Агнесс, - тогда ты просто можешь продолжать покупать, пока цена не вырастет! - Затем, смягчив тон, она продолжила, очень веско: - Ну конечно, ты это можешь сделать, Гай. И потом, понимаешь, когда цена снова прыгнет вверх, Клеменс и ее молодой человек продадут акции.
- Да, - сказал Гай с достоинством, - но знаешь, это может не приглянуться Комиссии Федеральной Безопасности.
Агнесс с такой силой сжала губы, что они стали похожи на черепаший рот.
- Может не приглянуться, - бессмысленно повторила она. Ее глаза расширились, как будто она увидела пустынную скалу и пыталась безуспешно разглядеть, что находится за ней. - Хорошо, - мягко произнесла она, сделав глоток. - Если все, чем ты занимаешься в жизни, только видимость и маска, значит, ты не тот человек, которого я знала всю жизнь. Вот так. - И она налила себе еще чашку. Гранд закашлялся.
- Да, - наконец произнес он, - ты права, конечно. Я понимаю, что ты имеешь в виду. Такие тюфяки, как я, тоже иногда думают, надо сказать…
Ошеломленная тетя Агнесс была готова тут же продолжить столь интересный разговор, но внезапно появившаяся на пороге служанка объявила о прибытии мисс Джинджер Хортон. Это была леди необъятных размеров, которая появилась в гостиной, одетая в огромное трапециевидное летнее платье, держа в руках крошечного пекинеса.
- Гай! - закричала она, протягивая руку, а Гай, привстав с кресла, подался вперед, чтобы поприветствовать ее. - Как я счастлива видеть тебя! Поздоровайся с Гаем, дорогая Битси! - пронзительно закричала она в ухо собаке, показывая на Гая и остальных. - Это Агнесс и Эстер, видишь, Битси?
Вместо приветствия собака коротко тявкнула, слегка в нос.
- Моя Битси заболела? - ворковала мисс Хортон, пока Гай сопровождал ее к креслу, туда, где сидели все остальные, маневрируя ею по комнате, словно гигантской речной баржей. - Хммм… Битси заболела?
- Надеюсь, ничего серьезного? - заботливо сказал Гранд.
- Думаю, просто нервный стресс, - высокомерно сказала мисс Хортон и сердито добавила. - Погода такая… такая отвратительная, и все эти мерзкие людишки… Вот твои дорогие Агнесс и Эстер, Битси.
- Так приятно видеть тебя, дорогая, - сказали обе пожилых женщины, поочередно вкладывая свои тонкие пальцы в ее огромную руку. - Какое прелестное летнее платье! Так прекрасно с твоей стороны привезти с собой Битси, не правда ли, Гай?
- Восхитительно, - сказал Гай, с улыбкой усаживаясь обратно в свое огромное кресло около окна.
Не кто иной, как Гай Гранд, работая через своих представителей, купил в прошлом сезоне контрольный пакет акций в трех больших клубах элитных пород собак Восточного побережья. Таким образом, он получил фактически полный контроль над проведением "Собачьего Шоу", которое должно было состояться этим летом в Мэдисон Сквер Гарден. Главным представителем, или лучше сказать, помощником Гранда в этом деле был сеньор Эрнандес Гонсалес - мексиканец огромных размеров, который долгое время был известен в кругах собачников как заводчик голубых чихуахуа. При поддержке Гранда уже через шесть месяцев Гонсалес стал известным владельцем одного из лучших в мире собачьих клубов, который был знаменит не только породой чихуахуа, но и пекинесами, шпицами и другими редкими и странными породами Востока.
Было очевидно, что шоу этого сезона в Гардене будет великолепным - состоятельность новых фаворитов клуба не вызывала сомнений, призовой фонд был значительно увеличен, а соревнование обещало быть более ожесточенным, чем обычно.
Сияющие молодые люди и богатые вдовы отовсюду привозили своих любимцев самых лучших и редких пород. Сам Гонсалес пообещал приз владельцу животного самой редкой и старинной породы. Национальный иллюстрированный журнал посвятил обложку этому мероприятию. В длиннющей передовице воздавалась хвала великой доброте американцев, в особенности их любви к животным: "представляющим полную противоположность - говорила передовица, - таким проявлениям первобытного варварства, как испанская коррида".
Когда наступил долгожданный день, все шло как по маслу. Гарден был оформлен ярко и празднично, зрители пребывали в воодушевлении, сияли огни, сверкали большие камеры, а сами участники шоу были наряжены как на прием к Папе Римскому - хотя и несколько экстравагантно. С одной стороны, никто не хотел остаться незамеченным, с другой, они старались одеться так, чтобы одежда не мешала контакту с обожаемыми питомцами.
До начала финального соревнования все шло гладко, если не считать отсутствия сеньора Гонсалеса. Соревнование должно было проходить между победителями конкурса "Лучшие породы" за титул чемпиона.
Как раз в этот момент внезапно появился Гонсалес. Он присоединился к сборищу владельцев и их зверей, толкавшихся в центре Гарден. Было очевидно, что он очень гордится своим питомцем, и действительно - животное, которое этот великан держал на цепи, было великолепно: черный как смоль пёс, размером почти со взрослого датского дога, с удивительной шерстью и превосходными манерами. Это было самое поразительное животное в Гарден-шоу в этом сезоне. Голова зверя была пострижена, как у циркового пуделя, при том, что морду было практически не видно.
Гонсалес присоединился к толпе, беспечно и приветливо улыбаясь. Такое поведение совсем не соответствовало его высокому положению. Не прошло и секунды, как он и его зверь были облаяны маленьким злобным шпицем Миссис Винтроп-Гарде.
Она выступила вперед, сама по себе не слишком отличающаяся от своей собаки, весьма решительно, и за ней незамедлительно последовали еще несколько женщин с пекинесами, шпицами и миниатюрными чау-чау, которые, как известно, отличаются прескверным характером.
Гонсалес поклонился и с очаровательной старо-модной грацией поцеловал руки леди.
- Как он великолепен! - пронзительно воскликнула миссис Винтроп-Гарде, глядя на зверя, который следовал на привязи за Гонсалесом. Затем она повернулась к своему собственному питомцу: - Не правда ли, моя крошка? А-а-а? А-а-а? Не правда ли, моя сладенькая? А как же его зовут? - спросила она Гонсалеса, поняв, что ее животное отказывается что-либо отвечать, а только потявкивает.
- Его зовут… Коготь, - несколько зловеще сказал Гонсалес, пытаясь избавиться от назойливой миссис Винтроп-Гарде. Но она продолжала громко реагировать на происходящее.
- Коготь! Это восхитительно, моя дорогая!
Скажи привет Когтю, Анжелика! Скажи привет Когтю, моя пусечка!
Она вытянула вперед своего маленького злобного шпица, который продолжал лаять, фыркать и что-то вынюхивать. И тут произошло нечто поразительное - то, что замыслили Гранд и Гонсалес - то, что никогда бы не просочилось в прессу. Общими усилиями было задумано представить на Гарден-шоу в этом сезоне вообще не собаку, а черную пантеру или перекрашенного ягуара. Зверь был голоден и зол. Он успел не только внести хаос и панику в формальную процедуру, но и фактически испортил половину церемонии "Лучшая порода".
В течение первого часа Гонсалес, по причине своей безупречной репутации в этих кругах, был вне подозрения. А все инциденты рассматривались как случайности, хотя и очень досадные и неприятные.
"Слишком темпераментный", - объяснял он, хмурясь и покачивая головой. Вместе со зверем они медленно продвигались вперед, в самую гущу толпы, и он, ворча, повторял животному:
- Устал в дороге, да? Устал, мальчик мой? Дааа? Дааааа?
Время от времени среди всего этого гавканья и воя можно было услышать странные удары и свист. Гонсалес и невиданный хищник продвигались вперед, распугивая встречных одного за другим.
В конце концов некая дама, видимо, новенькая в кругах собачников и пока не имеющая понятия о том, какой важной персоной являлся Гонсалес, вернулась обратно с автоматическим пистолетом и попыталась пристрелить огромную кошку. К сожалению, дама была абсолютно вне себя от собственного праведного гнева. Она растерялась, и ее моментально арестовали.
Гонсалес воспринял случившееся как сигнал к завершению и удалился с поля боя. В итоге соревнование "Лучшие в шоу" было проведено между теми участниками, которых еще не сняли с конкурса.
Позже Гранд сочинил серию едких статей об этом происшествии: "Скандал на Собачьем шоу!", "Как это могло произойти?", "Это чья-то задумка или шутка?" и так далее.
Пострадавшие от этой выходки владельцы собак элитных пород были люди богатые и влиятельные. Они настойчиво требовали расследования. Вскоре нашлись свидетели, но, увы, они были заранее подкуплены Грандом. Так ничего и не выяснилось - хотя Гаю стоило больших денег сохранить в чистоте свое имя и репутацию.