- О’кей, посмотрим, что у меня еще есть… - Серж приложил тыльную сторону ладони ко лбу и закрыл глаза. - Подожди, я сейчас принимаю сильный сигнал. Какой-то бродяга запишет номер твоей машины, через автомобильный департамент узнает твой адрес, явится ночью и убьет тебя во сне. - Серж открыл глаза и улыбнулся. - Ну как, подходит?
Водитель молча протянул доллар.
- Э нет, - сказал Серж. - Это мое особое пятидолларовое пророчество.
Человек не шевельнулся.
- Нет проблем, - сказал Серж, доставая из кармана записную книжку. - Я только черкну твой номер, а за деньгами приду позже.
Человек вытащил из бумажника пятерку, выбросил ее из окна и быстро уехал прочь.
Серж поднял купюру, поцеловал ее и помахал вслед машине. Потом огляделся и улыбнулся всему, что его окружало. Винные магазины, знаки, предупреждающие об опасности ограбления, автобусные скамьи с рекламой программы "Двадцать ступеней", объявления о поиске потерянных собак и бездарное утреннее радио. Темное дизельное облако висело над перекрестком. Ах, эти прогулки на природе! Серж повернулся и направился в противоположную от улицы сторону. Назад в свое болотце. Это было маленькое болотце, но оно принадлежало ему. Оно приютилось в петле автомобильной развязки в той части Тампы, где шоссе И-275 выгружает посетителей парка развлечений Буш-Гарденз перед дешевыми мотелями, буфетами для завтрака, назойливыми местными жителями и знаменитыми американскими горками - аттракционом "Кумба" с тремя мертвыми петлями. Серж раздвинул ветки ежевики, протиснулся под ними и оказался на полянке - в лагере бродяг. В центре картонного городка несколько грязных оборванцев разводили небольшой костер. Повсюду в беспорядке валялись пустые пивные бутылки. Исключение составлял юго-восточный сектор: там они формировали строгие геометрические фигуры в "саду пивных бутылок" Сержа.
Серж подсел к костру. Остальные парни придвинулись ближе. Серж начал раздавать деньги.
- Как у тебя получается столько набирать? - спросил Том Толедо.
- И почему ты раздаешь деньги нам? - осведомился Сэм Саратога.
- Почему у тебя нет прозвища? - поинтересовался О’Доннелл Ночной Поезд.
- Я простой человек с простыми потребностями, - ответил Серж. - Сейчас придерживаюсь пути восточного воздержания, чтобы избавиться от материальных желаний.
- Как ты стал бездомным? - вмешался Уилли Коклюш.
- О нет, я не бездомный. Я турист. Они засмеялись и передали ему бутылку.
- Нет, правда. С детства люблю путешествовать. Обычно я отправлялся в поход в государственные парки, но в больших городах больше опасностей и удовольствий.
- А твоя борода?..
- Вонючая одежда?..
- Попрошайничаешь на улице?..
- Это для копов. Если ты беглец и хочешь, чтобы полиция тебя не трогала, а все остальные оставили в покое, притворись бездомным. Никому не смотри в глаза. Как будто ты человек-невидимка. Даже если попадешь в какую-нибудь переделку, все равно ты не стоишь лишней бумажной работы. Тебя просто или отвозят за черту города, или приказывают валить отсюда, даже отпечатки пальцев не снимают.
- Ты прячешься от копов? - догадался Том.
- С тех пор как удрал из Чаттахучи.
- Ты бежал из Чаттахучи? - встрепенулся Сэм.
- Несколько раз.
- Не там ли держат сумасшедших? - спросил Уилли.
- Э-э, парни, можно подумать, вы - группа сплошного ментального здоровья, - ответил Серж.
- А за что тебя посадили? - спросил Том.
- Я убил компанию бродяг. Бродяги начали отползать от Сержа.
- Да не бойтесь! Я пошутил! Господи! Бродяги потянулись назад.
- Конечно, откуда вам знать, что у парня из Чаттахучи на уме?
Бродяги встали.
- На этот раз я пошутил, - сказал Серж. Они сели. - А вы уверены?
Бродяги бросились бежать, нелепо петляя.
- Мужики! Да это шутка! Я думал, кто-нибудь из вас способен уловить иронию!.. - Серж встал и сложил ладони рупором. - Я просто прикалывался! Немного надул вас!.. Или нет? Ха-ха-ха-ха!
Со стороны зарослей в дальнем конце лагеря раздался хруст. На поляну ворвались люди.
- Он здесь! Это он мне угрожал! - кричал водитель "исудзу".
- А-ха! - Серж вскочил и бросился было бежать, но несколько копов быстро уложили его лицом вниз.
Серж повернул голову и выплюнул землю изо рта.
- Предсказываю тебе: скоро ты будешь сидеть охранником в "Данкин донатс".
Высокая рыжеволосая дама-психиатр в очках в тонкой оправе и консервативном сером костюме постукивала карандашом по столу. Она посмотрела на неработающие часы на стене, покрытой пятнадцатью слоями высокопрочного латекса, потом на человека, сидящего напротив.
- Знаешь, молчание тоже о многом говорит, - сказала она. - И обычно не приводит ни к чему хорошему.
Серж в своей бежевой смирительной рубашке покачивался взад-вперед и что-то мурлыкал.
- Полагаю, ты недоволен, что снова попал в Чаттахучи, - продолжила доктор. - Вполне естественно.
Серж замурлыкал громче.
- Держу пари, ты разозлился на весь свет. Поделись своими чувствами со мной.
- Да не злюсь я.
- Нет, злишься.
- В жизни не чувствовал себя счастливее.
- Первый шаг - это признать, что протестуешь.
- Ничего подобного.
- Это протест.
- Вам кажется.
- Вовсе нет. Ты сидишь в смирительной рубашке, вынужден разговаривать с тем, кого открыто ненавидишь. Все заметно по твоим телодвижениям.
- Это из-за покроя одежды. Я просил снять ее с меня.
- Почему ты не признаешься, что злишься?
- Потому что я не злюсь, - ответил Серж. Он посмотрел на дипломы на стене. Алике Дорр. - Что это за написание - "Алике"?
- Мать решила назвать меня через "и", чтобы имя звучало женственнее, но эффект оказался противоположным. Я постоянно получаю кучу разной макулатуры из мужских журналов.
- Это вас раздражает? - спросил Серж.
- Интересно, - сказала доктор и начала что-то записывать.
- Вы не могли бы перестать?
- Если признаешь, что твои настоящие чувства…
- Послушайте, я представляю, что с вашей точки зрения мое положение не особенно радужное. Но я принадлежу к тому типу людей, которые видят стакан наполовину полным, а не пустым. Мне отпущена определенная доля здоровья, существует немало книг, которые я все еще хочу прочитать. Я ничего не могу поделать с тем, что от природы у меня хороший, положительный заряд. Даже находясь в бездействии, я исключительно бодр и жизнерадостен.
- Ты лжешь самому себе.
- Клянусь Богом, я говорю чистую правду. Так устроен мой разум. Каждую секунду, пока я еще жив, меня будто шарахает молнией: "Твою мать! Я все еще дышу! Великий день!" А в вашей книге написано, что именно это - проявление болезни?
- Нет, больным тебя делает клиническая жестокость.
- Я уже объяснял. Некоторые люди просто не подчиняются правилам, неуважительно относятся к социальным обязательствам.
- Поэтому их нужно избивать?
Серж ухмыльнулся.
- Но в такие моменты я чувствую себя счастливым. Доктор еще что-то записала.
- А что, лучше, если бы я злился, когда бью их? Вы бы отпустили меня раньше?
- А как насчет того, чтобы вообще не применять насилия?
- О, конечно, это вариант!
Некоторое время она продолжала делать записи, потом подняла глаза.
- Ты кого-нибудь убивал?
- Мое дело - знать, ваше - выяснить.
- Скрытность может сработать против тебя. Продлить пребывание здесь.
- Ничего, справлюсь.
- Почему ты отказываешься пойти на контакт?
- Потому что в прошлый раз я вам поверил и открылся. И, к своему удивлению, узнал, что выписка задерживается на неопределенное время, а вы тут же принялись колоть мне всякую дрянь, от которой мозги растеклись, как медовые соты. Почему-то возникло ощущение, будто я оказался в Испании.
- У тебя химический дисбаланс.
- Просто я самолюбив.
- Тебе не за что винить себя.
- А я и не виню.
- Болезнь вызвана наследственными факторами. У твоего деда было то же самое, долгая история диссоциативного поведения. У меня здесь его документы…
- Давайте вернемся к нашему делу.
- Тебе не нравится говорить о деде, что ли? Серж отвел взгляд и присвистнул.
- Наверное, потому что он покончил с собой?
- Он не совершал самоубийства!
- Опять ты злишься.
- "Солнце светит мне… в пасмурный день…"
- А что, если он умер в результате несчастного случая?
- Ничего подобного. Его убили. И в один прекрасный день я узнаю, чьих это рук дело.
- Следовательно, ты так и копишь в себе ненависть? И планируешь выплеснуть ее на человека, которого заподозришь в убийстве…
- Я не стану посылать бомбы в посылке "Конфеты-почтой", если вы это имеете в виду.
Доктор снова опустила глаза на коричневую папку.
- Во время нашей последней встречи ты сказал, что смерть деда как-то связана с пропавшими драгоценными камнями?
- Не могу утверждать, что знаю наверняка. Но когда-нибудь докопаюсь до правды. Если только удастся напасть на след бриллиантов, уверен, он приведет меня к убийце. Я решил: как только выберусь отсюда, создам комиссию из самых авторитетных экспертов и начну далеко идущее расследование. Естественно, я буду единственным членом комиссии. Ненавижу шумные компании.
- Кое-что из дела твоего деда: навязчивая идея, связанная с поддельными драгоценными камнями. Очень любопытно - такая же мания.