Тиш Уилки: В пятницу утром, на следующий день после прилета, я была в отеле "Дорчестер", где рекламное агентство, с которым мы работали, заказало нам номера. Бедная Ребекка все еще была под замком. Она провела в тюрьме всю ночь, что определенно должно было показаться ей вечностью. Я представила себе, как над ней измывались там все эти гнусные проститутки и наркоманы, в камере с которыми она оказалась, и почувствовала себя ужасно виноватой из-за того, что ничего не могла сделать. Но Фредди велела мне и Веронике оставаться здесь, а сама с Грантом отправилась в полицию, чтобы попытаться уладить это дело.
Нам в номер прислали снизу газеты, и во всех оказались отвратительные, насквозь лживые статьи о ней, но я все равно прочла их от корки до корки. Потом заказала полный английский завтрак себе и Веронике. Я проголодалась, и съела все, а Вероника только выпила грейпфрутовый сок - лично я думаю, что это она выпендривалась. Потом я уже не знаю в какой раз проверила все вещи Ребекки.
Вероника Д: Тиш шарилась по номеру, выискивая себе занятие. Она себе места не находила, а мне это действовало на нервы.
- Тиш, - сказала я, - сколько еще раз ты собираешься перекладывать ее гардероб? С того момента, как ты последний раз лазала в шкаф, там ничего не изменилось.
- Я хочу, чтобы у нее здесь все было в порядке к тому времени, когда правосудие наконец восторжествует, и она получит свободу.
- Думаю, последнее, что будет ее в эту минуту беспокоить - это на какую полку ты положила ее трусы, на нижнюю или на верхнюю. У нее хватит проблем с работой, и не будет она такой фигней интересоваться, - и я развернула одну из газет. - Надо же, какие сволочи. Надеюсь, ты-то не думаешь, что Ребекка такая, как тут пишут?
- Так ты не будешь есть? - спросила она, глядя на мой завтрак.
- Ни в коем случае, - ответила я. - У моего желудка приемные часы с обеда.
Я почитала еще, а Тиш тем временем слопала весь мой завтрак - блин, девочка, могла бы и поскромнее быть. Потом я поднялась и сказала:
- Может, пройдемся вместе по магазинам?
- Нет уж, спасибо. Я остаюсь здесь. Я буду нужна Ребекке, когда она придет.
Не мозги, а дырка от бублика, подумала я.
- Ну ладно, думаю, когда правосудие восторжествует, ей не понадобится первым делом привести в порядок прическу. Пойду пройдусь где-нибудь рядом.
Тиш Уилки: Должна сказать, что, когда Вероника ушла, я была только рада. Она действовала мне на нервы. Она была вся такая, ну прежде всего суперстройная. Я понимаю, что Ребекке надо следить за фигурой - она звезда, от нее это требуется. Но Вероника была всего лишь парикмахершей. Разве для нее это было так важно? Вот уж не думаю. Она так защищала Ребекку. Всего лишь парикмахерша. А кого Ребекка выбрала своим личным ассистентом, а? Вот то-то же.
Господи, только не поймите меня неправильно. Я вся - миротворческие силы, и я стою за культурное как-оно-там-называется. А как иначе? Я ведь теперь калифорнийка. Так что я не хочу, чтобы вы подумали, будто я против цветных - то есть, извините, афроамериканцев. Никоим образом. Да у меня самой буквально миллион друзей, которые афроамериканцы. Поэтому когда я говорю, что Вероника действует мне на нервы, это абсолютно, безусловно не связано с ее "афроамериканством", которое мне ничуть не мешает, я к этому отношусь на сто десять процентов спокойно.
После ее ухода я позвонила маме и папе в Лоутон. Я еще не рассказывала им о своей новой работе. Трубку взяла мама.
- Приветик, это я, - сказала я.
- Тиш?! Да ведь у вас там уже за полночь! Что-то случилось?
- А я вовсе не там, мам. Я прямо тут, в "Дорчестере".
- Ты не сказала нам, что возвращаешься. А почему ты не приехала домой, к нам?
- Это у меня новая работа - такая классная!
- Так ты работаешь в "Дорчестере"? Отлично… Тиш работает в "Дорчестере", Морис, - крикнула она отцу.
- Да нет же, мам, - объяснила я, - я работаю у звезды. Я ее личный ассистент. Я делаю для нее абсолютно все, и мы с ней очень подружились, и все такое. В общем, все замечательно.
- А кто она?
Я решила пока не называть ее. Папа читает "Экспресс", а они написали о ней кучу грязи. Я решила - пусть это потом будет для них сюрпризом. Я знала, что когда они с ней познакомятся, они без памяти влюбятся в нее.
- Она мегазнаменитость, мам, - сказала я. - Снимается на ТВ. У нас на следующей неделе съемки в Хаунслоу. Приходи на съемку, и я тебя ей представлю. Ты от нее будешь в восхищении, а она до смерти хочет с тобой познакомиться.
Еще я сказала ей, что организую машину, которая довезет их до студии, и попрощалась. На самом деле я их во многом поддразнивала. Они так, волновались, когда я уехала в Лос-Анджелес. Я знала, что известие о том, что я определенно достигла положения отличного голливудского ассистента, их очень взволнует.
У меня даже настроение поднялось; я повернулась к телику и стала переключать каналы. Вот и она - в "Скай Ньюс". Ребекка! В окружении камер, на ступенях полицейского участка. Грант отталкивал с ее пути фотографов, помогая ей пробраться к машине. Ребекка, бедняжка, подумала я. По ее лицу видно было, что она всю ночь не сомкнула глаз. Да и как могло быть иначе, если вокруг были сплошь грязные наркоманы, бьющиеся в ломке?
Я выключила телик. Я точно знала, что ей нужно, и пошла наполнять для нее замечательную глубокую ванну. В "Дорчестере" были очаровательные корзиночки, заполненные прелестнейшими образчиками мыла и масла для принятия ванн.
ЧЕТЫРЕ:
веселуха, "бмв", "электролюкс"
Кэрри Фуллер, соломенная вдова по вине рекламы: Дети уже надели куртки. Я собрала в корзинку для продуктов чуть ли не половину ассортимента универсама "Уэйтроуз". Нас ждал Хайгейтский лес. Первая солнечная суббота в этом мае, и наверняка первый день в году, когда Фуллеры были похожи на семью счастливую, к тому же полную - оба генетических родителя в наличии. Мы были на полпути к дверям, когда зазвонил телефон.
- Автоответчик включен, - сказала я.
- Я лучше возьму, - отозвался Грег и умчался в дом прежде, чем я успела возразить.
Я ждала у машины вместе с Райаном и Хоуп всего пару минут. Он вышел из дома с тем самым выражением лица. И тем самым взглядом, который говорил: "Работа, что ж я поделаю…"
Грег Фуллер: Что я мог поделать? Это звонила Тодди. Она сказала, что Ребекка согласилась дать нам полчаса - и не больше! - на примерку костюмов. Через сорок пять минут нас ждали в "Дорчестере". Ну что я мог сказать? "Извинись за меня, Тодди, но я не смогу. Передай им, что я в Хайгейтском лесу строю из себя Фрисби, пытаюсь сохранить свою семью"? Нет, решил я, Кэрри придется подождать, потому что Ребекка Ричардс, очевидно, ждать не будет.
Кэрри Фуллер: "Но ведь сейчас утро субботы, - жалко пыталась настаивать я - даже после того, как он рассказал мне о звонке Кевина Френча. - И вообще, с какой стати режиссер звонит тебе? Я думала, у тебя хватает продюсеров".
- Как ты правильно сказала, сегодня суббота. Во время выходных служебные инструкции не действуют.
- Нормальные люди по выходным отдыхают, Грег.
- Прости, но я расстроен не меньше тебя. Эта примерка костюмов должна была состояться еще вчера.
- А долго ты там будешь? Может, нам подождать?
- Не стоит. Мы будем два-три часа заняты нашей драгоценной звездой, а потом Кевин хотел вместе со мной проверить раскадровку. Я вряд ли сумею вернуться раньше шести, а то и семи. Почему бы мне не позвонить тебе?
- И почему же ты не звонишь?
Он попрощался с детьми, которые на вид были огорчены даже более, чем я огорчилась в душе, потом со мной. Когда он влез в машину и отъехал, младенец больно пнул меня в желудок. Он говорил мне: "Борись, женщина! Не позволяй ему и дальше относиться к нам так!"
- Прости, малыш, - ответила я. - Из-за этой проклятой беременности я слишком расклеилась, чтобы бороться.
Я сходила с ума. Я слышала, что многие во время беременности чувствуют связь с еще не рожденным ребенком, но у меня-то с моим разговоры цвели пышным цветом. Я почти не видела мужа в последнее время, и может, поэтому мне просто нужно было разговаривать хоть с кем-то. Мы обсуждали все: телевидение, новую цветовую гамму гостиной - а однажды у нас вышел жаркий спор о политике государства в отношении уголовного законодательства (Нерожденный оказался сторонником жесткой "шоковой терапии").
Когда мы возвращались в дом, Хоуп тоненьким голоском спросила:
- А почему папа уехал? - Ей тогда было всего шесть, и вряд ли она в полной мере осознавала все ужасы рекламного бизнеса.
- Такая у него работа, солнышко, ничего не поделаешь.
- А почему?
- Потому что он обязан проследить, как самая прекрасная женщина в мире влезает в платье из каучука.
- А разве он не хочет лучше пойти с нами в лес?
- Конечно, хочет, - ответила я таким тоном, будто на самом деле так считала. - Да и кто бы не захотел?
Тодди Глак: Мы с Кевином стаптывали каблуки в холле "Дорчестера" в обществе костюмерши. Бог знает, где носило Грега. За последние два дня он уже второй раз заставлял Кевина ждать - и все из-за его драгоценной жены и детей.
- А что, без него начинать нельзя?! - кипятился Кевин, глядя на свои часы. - Я из-за этого мудака обед отменил!