– Что я обожаю в тебе, Слоун, дорогой, так это то, что ты всегда говоришь правильно. – Ее блестящие губы сложились в приятную, интимную улыбку. Она повернулась к Кейт: – Дорогая, ты сегодня чудесно выглядишь. Не правда ли, Слоун?
– Великолепно. Я удивляюсь, как полиция нравов не заберет всех парней, что слоняются по главным улицам в надежде, что их задержит офицер Карриген.
– О, ради Бога, – простонала Натали, – сегодня такой чудесный день, не порти его разговором об этом маленьком бунте Кейт.
Кейт не могла позволить матери отпускать реплики в ее адрес. Она вздернула подбородок.
– Мама, это не маленький бунт, это моя работа.
– Ты всегда так говоришь, Кейт. – Натали вздохнула. От этого короткая, выше колен, туника из легкого шелка цвета слоновой кости эффектно поднялась и опустилась. – Люди могут подумать, ты воспитывалась Бог знает где. – Она повернулась к Слоуну и почти пропела, вцепившись в его руку: – Скажи, дорогой, ты в детстве был несносным ребенком?
Он чуть не засмеялся. Интересно, что бы сказала Натали, узнай она, что он был самым несносным ребенком в их скромной семье?
– Нет, я думаю, дети имеют право идти собственным путем. – Он мягко, осмотрительно высвободил свою руку. Настороженные глаза Кейт не упустили этого момента.
– Наверно, ты прав, – вздохнула старшая. – Как всегда.
– Я не подозревала, что вы знаете друг друга, – сказала Кейт.
– Я знаю всех, – резко напомнила Натали и тут же смягчила тон: – Видишь ли, я пытаюсь увлечь Слоуна поработать над моим проектом. Мы бы составили замечательную команду.
Кейт стрельнула глазами в Слоуна; тот ответил успокаивающим взглядом.
– Что ж, все было великолепно, – сказала Кейт. – Мне пора идти. – Это была правда: если Кейт еще немного посмотрит, как мать бесстыдно флиртует с человеком вдвое моложе себя, она задохнется.
– О, ты не можешь уйти до показа моделей! – Потом Натали обратилась к Слоуну. – Будет необыкновенное зрелище. Карен привезла из приюта для животных чудных собачек и кошечек, мы нарядим их под персонажей известных мультфильмов.
– Звучит заманчиво. – Слоун начал понимать причину дискомфорта Кейт.
– Я в восторге, – сухо сказала Кейт. – Но мне надо на дежурство.
– Я думала, у тебя выходной.
– Я тоже так думала. Но мне позвонили сюда, требуют, чтобы я пришла в штаб.
– Ненавижу это ужасное место, – пожаловалась Натали.
– Ты это уже говорила. – Кейт оглянулась в поисках Блайт.
– Вы кого-то ищете? – спросил Слоун.
– Блайт. Мы вместе приехали. – Кейт увидала наконец подругу: та была поглощена беседой с Уолтером Стерном возле бассейна. Они о чем-то горячо спорили.
– Я как раз собирался уезжать, – сказал Слоун. – Хотите, я вас подвезу?
– О, ты не можешь сейчас уехать! – запротестовала Натали. – Я хочу попросить тебя вручить главный приз.
– Нет, я очень польщен, – извинился Слоун, – но я должен навестить больного друга.
– Оставь, Слоун. – После долгой практики Натали научилась сердиться, не морща лоб. – Если не хочешь принять участие в награждении, так и скажи. Но такая банальная ложь…
– Это не ложь. – Он одарил ее мальчишеской улыбкой. – Мне действительно очень жаль, но я собирался только заскочить, сказать «здравствуйте» и внести свой небольшой вклад. – Из кармана рубашки он вынул чек.
Зеленые глаза округлились.
– Благодарю. Ты так щедр!
– Это всего лишь деньги. Причем на доброе дело. – Он поднес к губам руку с розовыми ноготками. – Нет, я был счастлив с тобой повидаться. На следующей неделе позвоню. Вместе пообедаем и обсудим предложение, которое у меня есть.
К удивлению и огорчению Кейт, мать просияла, как четырнадцатилетняя фанатка, встретившая своего рок-идола.
– В любое время, – с придыханием произнесла она.