- То у него справка из "дурдома" есть, - договорил Кольцов, - его там год в стационаре лечили, он до сих пор на учёте состоит, иногда амбулаторное лечение проходит. Спасибо врачам невропатологам и психиатрам, подлечили его. Этот парень после всего, что видел и пережил, тяжелыми нервными припадками страдал.
- Всё, пора расходится, - предложил Обмани смерть, - времени у нас не больше трех суток. Сегодня возьми из схрона оружие и сделай закладку на пасеке. Все лишнее из дома убери. На конспиративную квартиру больше не ходи. Даше я сам всё сообщу. О встрече с майором я тебя заранее предупрежу. Постараюсь его в сквер у консерватории вытащить, ты пока туда сходи и осмотрись.
Дом в подъезде которого они разговаривали, просыпался, он оживая загорался светом электрических ламп и разговаривал голосами своих жильцов. Скоро те кому он дал приют, те кто называют его своим родным домом уйдут на работу и учебу, в магазин за продуктами или в аптеку за лекарствами. Они уйдут и обязательно вернутся, ведь другого дома у них нет.
Проводив Кольцова, Обмани смерть по лестнице не торопясь поднимался в свою квартиру, ему навстречу шла соседка.
- Доброе утро Петр Николаевич, - приветливо сказала она.
- Доброе, - буркнул Обмани смерть.
- Петр Николаевич! - позвала соседка, когда он быстро прошел мимо нее.
Обмани смерть нехотя к ней обернулся.
- Вчера собрание жильцов было, - напористо заговорила соседка, - мы решили собрать денег на текущий ремонт. Вы как сдадите?
- И сколько пришло жильцов? - насмешливо спросил Обмани смерть.
- Меньше половины, - призналась соседка, и решительно, - Ну и что? Всё равно ремонт делать надо, вы посмотрите: окна разбиты; краска на стенах отслаивается; всюду грязь. А тут и наши дети живут. Это же наш дом, наш! Кому кроме нас он нужен?!
- Вы правы Оля, никому, - внимательно глядя на эту молодую внешне приятную женщину признал Обмани смерть, - вечером я к вам зайду и передам свою часть. А что с остальными делать? Как вы с них деньги соберете?
- Буду вечерами ходить по квартирам и надоедать, - засмеялась Ольга, - пенсионеры пусть сдадут сколько смогут, а остальные, найду способ повлиять. Нет денег, работой плати, соскоблить краску и наложить новую каждый сможет, да и стекла поменять, не велик труд, а еще…
Ольга осеклась и с удивлением посмотрела на своего всегда вежливого и аккуратного соседа. Тот сильно побледнел.
- Петр Николаевич? - тревожно спросила она, - Что с вами? Почему вы так странно на меня смотрите? Вам плохо?
- Так, прихватило, - тихо сказал Обмани смерть, и как извиняясь развел руками, - возраст, сердчишко уже пошаливает. Сейчас пройдет.
- Вызвать "Скорую"?
- Не поможет, - с усилием улыбнулся Обмани смерть, - да и прошло уже всё, не беспокойтесь. Вы знаете Оля, я думаю, правы вы, а не мы.
- Вы о ремонте? - недоумевая растерянно спросила Ольга.
- Только о ремонте, - криво с болезненной гримасой усмехнулся Обмани смерть, - надеюсь у вас всё получится.
- Петр Николаевич? - испуганно проговорила Ольга, - Я все-таки вызову "Скорую", вам же плохо. Я вижу.
- "Скорая" не мне нужна, - тихо заметил Обмани смерть, - Скорая нужна тем, кто видит как рушится наш дом и ничего не хочет делать. А вы Оля идите на работу, а то опоздаете, а за меня не беспокойтесь, у меня еще достаточно сил.
Глава седьмая
Петр Николаевич навестил Дашу в ее квартире, где она безвылазно находилась после выписки из больницы. В комнатах никого не было, родители Даша были на работе, младшая сестренка в школе. Обмани смерть вручив Даше постановление о прекращении в отношении нее уголовного дела и рассказывал девушке об аресте Кольцова. Бледная, расстроенная Даша смотрела на копию бланка постановление и слушала:
- Пойми, это необходимо, Кольцов на это пошел добровольно, чтобы тебя спасти, - не повышая голоса говорил Обмани смерть, - Это конечно не моё дело, но мне кажется, что он тебя любит. И он выдержит. По таким делам, как у него, предварительное следствие длится не менее года, но в этом случае его ускорят. И в суде быстро дело рассмотрят. Им надо показать неотвратимость наказания за любое действие, направленное против них. Думаю, что даже с учетом судебного разбирательства все будет завершено за четыре, максимум за шесть месяцев.
- Я хочу его навестить, - Даша скомкала текст постановления и бросила его на стол в зале своей квартиры, где они стоя разговаривали, - Вы сможете это устроить?
- Тебе нельзя, - резко отказал Обмани смерть, - никаких связей. Андрея я уже навестил в СИЗО. Всё решено. Ты учись. Больше никаких акций. Хватит. Ты слышала, Даша? Хватит! Андрея я потом вытащу, так же как вытащил тебя.
- Как?
Обмани смерть сжато объяснил как, и глядя растерянной девушке в лицо с невеселой иронией договорил:
- А ты думала как? Тут особого выбора нет. Ты думаешь, почему я согласился стать соучастником всех этих убийств? Да потому, что знал, мне все равно недолго осталось, да и семья моя в безопасности. К жизни меня тонкие ниточки привязывают. Будь я здоров, то поохал, да в стороне остался. А так вот…
- Ко мне в палату, - резко прервала его Даша, - приходила Маша, вы её помните? Это та девочка над которой надругались. Она просила передать: "Мы молимся за вас". Скажите это Андрею и знайте, я не прекращу. Буду и дальше. Как смогу.
- Лучше бы ты замуж за него вышла, - вздохнул Обмани смерть, - детишек бы нарожала.
- А для чего? - требовательно спросила Даша, - Что бы их изнасиловали? Или чтобы колесами дорогой тачки моих детей на дороге размазал по асфальту очередной пьяный беспредельщик со связями, а потом наши "правоохренители" их же бы и обвинили? Где гарантия, что они не станут жертвами, как ими стали другие, те про кого мы знаем? Я не хочу, чтобы мои дети сказали мне: "Мама и папа где вы были? Почему вы нас маленьких не защитили?"
- Поступай как знаешь, - отвернулся от Даши и стал смотреть в окно комнаты Обман смерть, - пока жив, прикрою. Только смотри, ошибешься, убьешь невиновного и Маша не отмолит.
Обмани смерть запретил Даше ходить в суд, где рассматривалось уголовное дело по обвинению Кольцова Андрея Васильевича по п.2 ст.105., п. 1 ст.222., п.1 ст.223 УК РФ. И только в день оглашения - постановления приговора она нарушила запрет.
Небольшой зал судебного заседания был наполовину заполнен. Никто не обратил внимания на аккуратно и неброско одетую девушку, присевшую на скамью последнего ряда. Судья хорошо поставленным голосом читал приговор. Вводная часть приговора, описательно-мотивировочная часть, резолютивная часть обвинительного приговора. Присяжные заседатели откровенно скучали и томились на своих местах, свой эмоциональный заряд каждый из них исчерпал в ходе судебного разбирательства, они уже вынесли свой вердикт: "Виновен". Вальяжный государственный обвинитель - прокурор довольно и сыто ухмыляясь, шепотом переговаривался со своей молоденькой помощницей сидевшей рядом. Понурый адвокат сидел как "вареный" за своим столиком и казалось не слушал судью. В клетке под охраной судебных приставов находился бледный обросший щетиной Кольцов и Даша смотрела только на него. Он почувствовал её зовущий, упорный взгляд и глянул в её сторону. На миг их взгляды соединились, Кольцов чуть улыбнулся Даше, а потом снова стал смотреть на монотонно читавшего текст приговора судью.
- Ишь сволочь, - с едкой ненавистью прошептала соседка Даши, - ещё и улыбается. Отца моего убил и лыбится. Чтоб ты сдох.
Даша чуть отодвинулась от молодой хорошо ухоженной, пахнущей дорогой парфюмерией полной женщины сидевшей рядом с ней и оглядела зал. Немного равнодушных журналистов их сразу можно было определить по аппаратам для профессиональной фотосъемки, а вот остальные. Со своего места Даша видела только их сгорбленные спины. Близкие убитых. Их родители, жены, дети, другие родственники. У одной старушки трясется спина и затылок, наверно беззвучно плачет, никто её не успокаивает. От этих людей шла волна удушливой ненависти к убийце их сына, брата, мужа, отца. Даша поёжилась как от холода, а потом увидела, что в зале были и другие люди. Они сидели небольшой группой, отстраненные от других, вольно или невольно, но они сгруппировались около средних лет недорого одетой худощавой женщины с некрасивым изможденным лицом. Когда эта женщина, шепотом отвечая на реплику соседа, повернулась в профиль, то Даша ее узнала, это была мама Маши, только выражение лица у неё теперь было другое, не растерянная обреченность как в больнице когда она приходила проведывать не хотевшую жить дочь, а сострадание и жалость к человеку сидевшему в клетке, к убийце который отомстил за ее дочь и уничтожив педофила спас от изнасилования других детей. Эта небольшая группа жертв тех кого убил снайпер, закрывала его от ненависти, они тихо сидели и даже просто своим присутствием защищали того кто защитил их.
Судья закончил читать приговор. Суд человеческий свершился. Кольцова заковали в наручники и увели. Не на кого не глядя за ним в комнату для осужденных сильно сутулясь и шаркая подошвами обуви прошёл Обмани смерть.
Присутствующие эмоционально переговариваясь покидали зал суда. Даша намеренно замешкалась и последней вышла в коридор второго этажа здания когда там уже кричали:
- Ты кто такая? - с искаженным от злобной ненависти полным трясущимся лицом кричала Дашина соседка, Машиной маме, - давили вас и дальше будем давить, быдло, нищеброды. А лично тебя сука, уж я постараюсь, по грязи размажу. Всё, теперь твой долбанный мститель в зоне сгниет.
- Я уже встала из грязи, - чуть слышно ответила этой даме мама Маши, - обратно не уложишь, а за своих детей теперь глотки рвать буду.